04.07.2014 12:58

Почему врачи не едут в российскую глубинку

"Тришкин кафтан" российской медицины

Почему образ самоотверженного земского или участкового врача навсегда остался в русской и советской литературе, а состояние современных медицинских кадров, увы, плачевное? Министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова назвала цифры: при работающих 639 тысячах врачей, нехватка составляет сорок тысяч, а уходит из отрасли до десяти процентов ежегодно.

Каждый год из медицинских вузов выпускается только 24000 специалистов, обученных на бюджетной основе. Стоит учесть, что по данным все того же Минздрава, число выпускников медицинских вузов, работающих согласно полученной в дипломе специальности, не превышает 20 с небольшим процентов. Что, в общем-то, сравнимо со статистикой и по остальным профессиям, но это не очень утешает.

В самом деле, если вездесущий менеджер широкого профиля уйдет, скажем, юрист, не нашедший себя в адвокатуре, правоохранительных органах или юридических службах государственных и коммерческих организациях — последние от этого, грубо говоря, плакать не будут, дефицита кадров у них не наблюдается. А факультеты, штампующие выпускников модной специальности, делают это с очень большим запасом.

В медицине же, как показывают вышеприведенные цифры, сохраняется немалые не только дефицит, но и текучка кадров. За которыми кроются очереди к врачам, вынужденным работать на полторы-две ставки, а то и просто отсутствие нужного специалиста в какой-нибудь глубинке, что заставляет его пациентов ехать на прием за три-девять земель.

Собственно говоря, статистика дефицита кадров показана средняя по стране, а это показатель сродни средней температуре по больнице из известного анекдота. И если в клиники Москвы и Петербурга, ряда других крупных мегаполисов стоят очереди из желающих работать там докторов, поликлиники тоже не испытывают особого дефицита, то в провинции проблемы стоят гораздо острее.

Собственно, вопрос перед региональными властями стоит даже не в духе советских времен: как удержать молодого специалиста, — а как его вообще к себе заманить. Не секрет ведь, что при формально сравнимых официальных зарплатах, неофициальная благодарность пациентов своим спасителям сильно варьирует в зависимости от уровня жизни в каждом регионе. А потому в обоих столицах, где последний вполне на уровне не самых богатых стран ЕС, благодарственные гонорары медиков могут превышать оклад в несколько раз, в то время как в глубинке придется рассчитывать почти исключительно на деньги из кассы.

А если вспомнить еще и проблему жилья, то ситуация станет совсем неутешительной. Ведь многие медики (как и любые другие специалисты) резонно считают — раз уж мне все равно приходится снимать квартиру, лучше я буду жить в городе, где она хоть и дороже, но и мои заработки будут больше. Итогом же являются полупустующие кабинеты медучреждений, заполненные преимущественно врачами-пенсионерами, которых вполне устраивает даже небольшая прибавка к пенсии. В настоящее время средний возраст в российском здравоохранении, по словам министра Скворцовой, около 44 лет, что говорит о довольно низком проценте молодежи среди людей в белых халатах.

Нельзя сказать, что предпринимаемые правительством меры неэффективны. Наоборот, они в большинстве случаев помогают решить ту или иную проблему в отрасли. Увы, при этом нередко появляется другая. Примером может послужить программа "Земский доктор", предусматривающая выделение 1 миллиона рублей подъемных молодым врачам, согласным проработать в сельской местности минимум 5 лет.

Однако за четыре года ее действия выяснилось, что даже такое хорошее начинание сопровождается определенными эксцессами, напоминающими использование хрестоматийного "Тришкина кафтана" из давней народной остроты. Ведь программа касалась не только выпускников медвузов, но и просто докторов в возрасте до 35 лет. Причем уже работающие в глубинке медики рассчитывать на солидные подъемные не могли. А потому сплошь и рядом возникали ситуации, когда сотрудники сельских больниц увольнялись, чтобы переехать работать в другой район, получив, в общем-то, вполне заслуженные на такой работе деньги.

С другой стороны, нередко готовы были уехать поднимать сельское здравоохранение и доктора, работающие в небольших городках, особенно врачебные семейные пары. Право, не один, а два миллиона подъемных — солидный аргумент в пользу такого переезда. Только ведь на оставленные ими места трудно было найти замену, а люди же нуждаются в качественной медпомощи не только на селе. Недаром власти отдельных регионов, как например, Алтайского края, уже давно просят у Госдумы распространить действие закона о подъемных и на медиков, работающих в небольших городах с населением до 50 тысяч человек, часто оказывающихся крайними в ситуации великого медицинского переселения.

А вот с приездом выпускников мединститутов на село, как и раньше, наблюдается напряженка, хотя ее острота и несколько снизилась. В самом деле, молодым парням и девушкам чуть старше 20 лет кажется, что у них весь мир в кармане, и далеко не все готовы разменять пусть чаще и призрачные, но столь аппетитные надежды на гарантированный миллион рублей с условием 5 лет работы в деревне.

Впрочем, в маниловщину впадают тоже далеко не все. Многие молодые врачи резонно считают, что добиваться солидного положения (и причитающихся бонусов) в крупных городах можно до седых волос, когда и самые большие деньги не принесут ожидаемой радости. А потому сами едут если не на село, то в менее крупные города, где быстро можно стать уважаемым среди пациентов специалистом. Да и на жилье там заработать гораздо легче.

Читайте также: Бесплатной медицины у россиян не будет?

Тем не менее для привлечение молодых специалистов требуются и иные, кроме высоких подъемных меры. И они принимаются в ряде регионов. Довольно неплохо зарекомендовало себя такое начинание, как целевой набор в медицинские вузы. Целевой набор основывается, грубо говоря, на контракте между абитуриентом и посылающим его на учебу медицинским учреждением или органом местной власти.

Со стороны чиновников следуют обязательства платить студенту повышенную стипендию, оплачивать жилье, проезд, обучение в интернатуре, часто иные льготы. Ну, а будущий врач обязуется по окончании учебы отработать после возвращения определенный срок, обычно 3 года. В случае нарушения обязательств сторонами договора предусмотрены санкции — обычно возмещение в двукратном размере уже потраченных на специалиста средств. В принципе, почти та же советская система распределения молодых специалистов, но на более серьезном, индивидуально-контрактном уровне.

Можно сказать, что целевой набор в целом оправдывает возложенные на него надежды. В среднем по России процент возвратившихся домой молодых врачей превышает 40 процентов, что при общем числе отказников в три четверти выпускников довольно неплохо. Тем более, что и цифра в 23 процента работающих после медвуза по специальности тоже средняя, с учетом и вышеуказанных 40 процентов. То есть, "вольных стрелков" после окончания альма-матер идет в больницы еще меньше.

Впрочем, КПД указанной программы далеко не исчерпано. Например, в Курганской области число возвращенцев в белых халата в родные пенаты составляет астрономические по современным меркам 80 процентов! Основная причина — местные власти рассчитывают для удержания молодых специалистов не только на кнут санкций за нарушение договора, и не на благодарность за "съеденный пряник" от уже полученных благ, а пытаются заинтересовать молодежь новыми перспективами. Компенсацией найма социального жилья, первого взноса за ипотеку (с последующим ее льготным характером), предоставлением служебных квартир, с течением времени переходящих в полную собственность докторов.

Сходные меры принимаются не только в Зауралье, но и, скажем, в Чеховском районе Московской области. Где еще совсем недавно в ЦРБ работало всего 16 врачей, но после принятых мер им приехали помогать еще 25 специалистов, в том числе 5 кандидатов медицинских наук. Для врачей уже выделено 9 служебных квартир, которые станут их собственностью через 12 лет работы.

Так что работа по повышению престижности врачебного труда, особенно в сельской местности ведется. Однако окончательный перелом в решении проблемы дефицита медицинских кадров может наступить, пожалуй, лишь тогда, когда будет осуществлен анонсированный Вероникой Скворцовой к 2018 году подъем средней врачебной зарплаты до 200 процентов от средней по региону. Что, в общем, соответствует нормам оплаты труда людей в белых халатах в большинстве развитых и не очень зарубежных стран. Получится ли осуществить сколь грандиозное, столь и необходимое начинаниепокажет будущее.