Иеромонах Серафим (Роуз): Заблуждения в Православии

Лекция для слушателей Летней Школы в монастыре пр. Германа Аляскинского в Платине, шт. Калифорния, в 1981 году. Полностью перевод будет опубликован в одном из ближайших выпусков журнала "Русский Пастырь" (Сан-Франциско).

* * *

О поисках Православия в наши дни говорит само число собравшихся здесь слушателей: те, что еще не нашли его, продолжают искать, а те, что уже нашли, ищут путей вглубь.

Наше время — вторая половина ХХ века — это время духовных поисков. Люди недовольны тем, что имеют — теми или иными формами христианства, нехристианскими религиями, безверием и атеизмом. Вопреки всему, в людях живет надежда, что есть другая жизнь, другая духовная реальность, помимо той, что известна им из повседневного опыта. И все чаще они находят ее в Православной Церкви.

1. Жители Уганды, Кении, Танзании, Заира и других африканских стран, где действуют православные миссионеры, убеждаются, что "истинная древняя вера" — это именно Православие, а вовсе не секты и культы, наводняющие сегодняшнюю Африку.
2. Молодежь советской России и других коммунистических стран после долгих лет атеистической тирании и удушья находят в Православии источник живительного кислорода и ключ к своему историческому прошлому.
3. Молодые греки, обнаруживая идеал православного монашества посреди мертвящего омиршвления современной Греции, наполняют афонские монастыри.
4. Американцы, как младшего, так и старшего поколения, разочаровавшись в поверхностных и произвольных доктринах современного протестантизма, открывают глубины истинного христианства в Православии.
5. Римо-католики, по мере развала ватиканского церковного здания, убеждаются, что в Православии полностью воплощена та идея Истинной Церкви, которую они в простоте сердца приписывали Риму.
6. Еврейская молодежь, и в советской России, и на Западе, все чаще принимают крещение в Правосланой Церкви как выход из духовного вакуума окружающей их современной еврейской среды.

И многие другие ищут православную веру в наши дни. Что означает это для нас, православных? Мы обязаны помнить про этих искателей, обязаны знать про это движение к Православию, которое охватывает сегодня буквально всю нашу планету. Оно еще не слишком сильно, кое-где едва-едва заметно, но уже становится одним из знамений нашего времени. Оно и вдохновляет нас, и отрезвляет; оно способно помочь православным выдержать страшные испытания нынешних и грядущих времен.

* * *

… Cамая важная и глубокая притягательная сила Православия в сегодняшнем мире — это слово любви: ведь самая печальная черта нашего мира — это холод и безсердечие. Сам Спаситель предупреждает нас, что в последние времена "охладеет любовь многих", и апостол Иоанн Богослов указывает на взаимную любовь как на главную отличительную особенность христиан.

Величайшие православные авторитеты нынешних времен были известны в первую очередь свой любовью: они привлекали людей к святой вере своим собственным примером щедрой жертвенной любви. Такими были прав. Иоанн Кронштадтский и св. Нектарий Пентапольский; таким был и наш владыка Иоанн (Максимович).

Оглядываясь на движущие силы, которые ведут сегодня к Православию, мы видим, как помочь приходящим в Церковь людям, и как укрепить нашу собственную православную веру.

* * *

…Давайте разберем наши типичные промахи, ошибки, которые лишают нас плодов святой веры и заглушают голос нашего свидетельства о ней. Знать о них должны все — и те, кто в Церкви издавна, и новообращенные верующие, и те, кто приблизился к Православию, и даже те, кто еще далек от него.

1. Либеральное отношение к Православию

Первый серьезный промах — это свободное, "либеральное" отношение к Православию.

Происходит оно от невежества: некоторые представляют себе Православную Церковь наподобие, например, Епископальной, — только для русских или греков. При таком образе мыслей, разумеется, навряд ли кто станет трудиться над обращением людей в Православие.

В этом состоит дефект экуменического движения, которое организует всякие встречи и конференции с неправославными, не ради того, чтобы привести их к Православию, а для улучшения общественных отношений. Обсуждают второстепенные предметы общего характера, а на различия закрывают глаза — между тем как осознание этих различий могло бы привести их к православной вере. Ошибкой было бы утверждать, что любые контакты или официальные встречи такого рода недопустимы, — однако эти встречи и контакты обязаны нести православное свидетельство неправославному миру. А в той форме, какую они обычно принимают, такого свидетельства нет.

При всем уважении к другим конфессиям, мы должны показать окружающему миру, чем Православие от них отличается. При этом вовсе не обязательно вступать в дискуссию о вере (хотя такие дискуссии могут возникнуть по мере роста интереса к Православию): если мы всерьез принимаем свою обязанность жить так, как того требует наша вера, то одно это уже служит веским свидетельством о Православной Церкви.

2. "Болезнь новообращенных"

Другой промах, в чем-то близкий к первому, поскольку он также сопряжен со свободным взглядом на Православие, характерен для новообращенных. Его можно определить как фантазерство — и как попытку жить в собственных фантазиях вместо реального мира.

Наверное, вам приходилось слышать такую фразу: "болезнь новообращенных". Идет она от самих новообращенных в Православие, и с состраданием говорит об их духовной борьбе. При этом не надо думать, что речь только об американцах и западно-европейцах: ведь сегодня основная масса верующих — серьезно верующих — это в той или иной мере новообращенные, пришедшие или возвратившиеся в Церковь в результате поиска. Так что в России новообращенные подвержены тем же самым промахам, что и в Америке, и на Западе.

Выражение это указывает на вполне определенную опасность, которая угрожает каждому из нас, если мы, пытаясь вести православный образ жизни, нетвердо стоим на ногах — иными словами, не выработали в себе трезвого взгляда на мир и на самих себя. Лет двадцать-тридцать тому назад у новообращенных американцев это нередко выливалось в неправославные богословские домыслы, в мешанину Православия с чуждыми идеями. Сегодня мы как правило более осторожны с вероучением, и наши фантазии направляем к духовной жизни, к миссионерскому подвигу и т. п., оставаясь слепы к реальному положению дел в собственной душе.

Так появляются у нас отшельники-пустынножители, неспособные провести хотя бы неделю в послушании в обычном монастыре; иные толкуют о возвышенных молитвенных состояниях, не упуская возможности огрызнуться по любому малейшему поводу; другие мечтают об обращении целых городов и штатов, не в силах ужиться даже со своими ближними; и так далее. Сами по себе такие мечты еще не грех: они действительно вдохновляли православных подвижников прошлого. Но если они отрываются от конкретной решимости день за днем вести православную жизнь в ее самой простой, будничной форме — они останутся бсплодными.

3. Холодный формализм

Еще один промах, который встречается среди православных, и особенно болезненный для тех, кто еще не пришел к вере, можно назвать "холодным формализмом": все внимание — внешней стороне Православия, словно наша вера заключается в помпезных церемониях и официальных актах.

В такую же ошибку впадали первосвященники и фарисеи во времена Спасителя: если церковная жизнь организована и отлажена, если все делается по официальному указанию священноначалия, если службы выполняются без ошибок и выглядят внушительно, — тогда можно преспокойно забыть, о чем говорит Евангелие, и распять Самого Христа без зазрения совести…

Нередко холодный формализм соединяется с полным равнодушием к практической работе: зачем такие усилия? зачем помогать ближнему? зачем беспокоиться о каком-то общем православном деле? Именно под такой личиной сплошь и рядом выступает Православие на экуменических встречах, и она, конечно, не может привлекать к себе искателей истины. Недавно мне пришлось разговаривать с одним протестантом, горячо верующим, чье знакомство с Православием долгие годы было ограничено такой "официальной" стороной; надо было видеть его радость, когда он убедился, что суть Православия вовсе не в этом, что она — в горении сердца и проповеди Евангелия, по примеру всех наших великих святых.

4. "Осадное положение"

Последнее заблуждение — это склад ума, который можно назвать "осадным положением": иным кажется, что если Православие — это истинная вера, то в наши тревожные времена все усилия надо сосредоточить на защите ее от подступившего со всех сторон врага. Очень часто подобный взгляд распространяется на поиски "предателей" и "еретиков" в православной среде; причем столь много внимания уделяется собственному "соблюдению правил" и "несоблюдению" у оппонентов, что не остается никаких сил на проповедь Евангелия спасения даже среди православных, не говоря уж об окружающем мире.

Нужно, разумеется, помнить, что

Православие — это истинная вера: потому-то так легко впасть в подобную ошибку. Но нужно также помнить, что первосвященники и фарисеи постоянно обвиняли Самого Христа в "несоблюдении правил", и что "соблюдение" само по себе ничего нам не дает (и может даже послужить нашей гибели), если у нас нету важнейшего, "единого на потребу" для спасения — живой веры.

А живая вера неотделима от другого сокровища, которого так не хватает сегодня в Церкви: от горячей проповеди Евангелия. Если мы, после долгого, трудного поиска, нашли истинную веру, можем ли мы не делиться ею с людьми?

Нам, американцам, еще в каком-то смысле повезло, что православных у нас так мало по сравнению с инославным, а в последнее время и с иноверным, населением. Повезло потому, что это неправославное большинство, эти массы людей, ищущих истинной веры и ждущих живого православного свидетельства, всегда у нас перед глазами. Так что мы, стремясь работать Господу, волей-неволей обращаем на них внимание, говорим с ними о Православии, выбирая доступные для них слова. А вот в Греции, например, почти все население православное, там никто не ищет истинной веры; в результате распространяются внутрицерковные споры и ссоры, и впустую уходит драгоценная энергия, которая так нам нужна для миссионерской проповеди.

* * *

…Итак, если Православие — эта вера, открытая Господом для нашего спасения, то что нам следует делать? Как сохранить эту живую веру в себе, как поделиться ею с теми, которые ее ищут — которых, поверьте мне, даже у нас в протестантской Америке с каждым днем становится все больше и больше? Вот несколько конкретных слов о том, в чем мы нуждаемся острее всего:

1. Надо шире и глубже узнать нашу веру. Православная учеба не кончается с Крещением: с Крещением, по существу, она только начинается. Жители стран за Железным Занавесом, где Слово Божие под запретом и православная литература — неслыханная редкость, изумляются: сколько сил и времени мы тут в свободном мире тратим впустую, имея такие богатейшие возможности изучать православную веру. Словно завороженные прелестями материального мира, мы не видим сокровищ вечной жизни прямо у нас перед глазами. Давно пора прийти в себя и взяться за книги.
2. Далее, в процессе учебы мы должны готовить себя, по слову св. ап. Петра, дать ответ всякому, кто спрашивает нас о Православии. В наши дни каждому приходится отвечать на вопросы о его религиозных убеждениях. Наша вера должна быть глубокой, сознательной и серьезной, — чтобы мы отдавали себе ясный отчет, почему мы православные, — и это само по себе будет ответом на вопросы извне. Мы должны быть готовы ко встрече с ищущими: такие встречи происходят в самых неожиданных местах. Мы должны быть миссионерами. Это вовсе не означает пересыпать речь библейскими цитатами или задавать направо и налево глупые вопросы: "Скажите, пожалуйста, вы спасены?" Это означает жить по Евангелию, несмотря на все наши слабости и упущения, — жить как того требует православная вера. Наша решимость жить по другим законам, чем живет окружающий языческий и полуязыческий мир, послужит для многих стимулом к знакомству с Православием.
3. И, наконец, из евангельского учения и жизни по Евангелию мы должны извлечь любовь и сострадание к людям. Ведь никогда, наверное, человек не был так несчастен, как сегодня, — несмотря на весь внешний комфорт и технический прогресс. Люди страдают и гибнут без Бога — и мы способны помочь им найти Его.

Воистину, в наши дни во многих охладела любовь: не допустим же охладеть нашему сердцу, пока Господь посылает нам Свою благодать. Если мы холодны и равнодушны, если вместо христианского отклика на страдания ближнего мы пожимаем плечами: "Это не мое дело. Пускай безпокоются другие, мне не до того!" (поверьте, я слышал такие слова от людей, называющих себя православными!) — то мы превратились в обуявшуюсоль, и нас остается выбросить вон на попрание людям…

Материал предоставлен "ПРАВДЕ.Ру" иеродиаконом Макарием /Ивановский Св.-Введенский монастырь/