Священник воспитывает настоящих казачат

Отец 18 детей решил организовать два приюта для сирот и детей из неблагополучных семей. Некоторых подростков Борису Кицко привозят специально на перевоспитание. Казацкая закалка и терпение священнослужителя помогают ему воспитывать в молодежи дух служения родине.

Фото: Священник воспитывает настоящих казачат

Священник воспитывает настоящих казачат

Верещагино – заштатный городок в Пермском крае, названный так в честь живописца Верещагина. Однако внимание к нему приковано необычными подростковыми приютами, основал которые уважаемый в городе человек, многодетный Борис Кицко, настоятель местного храма. Оба детища Кицко уникальны: но школа казачат - эдакий верещагинский феномен! Смесь детдома полусемейного типа со спортинтернатом для трудных подростков, суворовского училища - с казачьим. Живет в ней около 50 подростков, но официально школа именуется Казачьим кадетским корпусом.

Ни один городской праздник не проходит без ее воспитанников. В военной форме и папахах, казачата демонстрируют сноровку: спортивно-театрализованные представления на конях, сложные трюки, строевые марши с забытыми воинскими песнями. Слушая «Любо, братцы, Любо», бабульки утирают слезы: сироты, а какие молодцы!

Выправка у подростков отличная, недаром военком благодарит кадетскую школу за готовых урядников, ежегодно пополняющих армейские ряды. Несколько призывников добровольно служат в горячих точках. Кстати, про приютского ослика, Ишкандера, тут поговаривают, будто привезен он на вертолете из Чечни, в подарок от здешнего призывника.

«За веру и Отечество!»

Существует школа казачат на территории бывшего пионерлагеря, о чем напоминает лишь статуя пионера. Лет десять назад местные власти отдали полуразрушенные здания уважаемому горожанами священнику, многодетному отцу Борису Кицко. Он сумел реконструировать пионерлагерь, привлек добровольные пожертвования спонсоров и прихожан и превратил старые постройки в прекрасный конно-спортивный комплекс.

Так, на некогда заброшенном подворье, для подростков появились крытый ипподром, стадион для скачек, загон для животных, где обитают десятки рысаков, игровая площадка, катамараны, лодки, походная кухня. Ремонт кардинально преобразил все: у приюта появились автономное отопление, отлично оборудованная столовая, горячая вода, русская баня, учебные комнаты, библиотека.

В кадетском корпусе живут казачьи традиции: «За веру и Отечество!». К слову сказать, живописец Верещагин, в честь которого назван город (в память о нем при въезде, на привокзальной площади, красуется огромный бюст), вырос в семье из 12 детей. Все братья Верещагины стали доблестными гражданами России: Александр - военным писателем (о нем сохранились лестные отзывы Льва Толстого), Сергей – разведчиком, сподвижником Суворова, погибшим в бою. Старший, Николай, из военных, - основоположником молочного производства и создателем знаменитого «Вологодского масла». А еще - реформатором сельского хозяйства и отцом российской кооперации. Верещагиных в городке по праву чтят, считая примером для истинного подражания. Оттого и многодетность поощряется, многие из верещагинских горожан, по примеру Кицко, стремятся взять на воспитание в семью приемных детей.

Девичий «монастырь»

Второй приют - для девочек - находится в окрестностях Верещагино, в деревне Гаревка, при маленьком монастыре. Только здешние старожилы помнят, как в 90-е среди беспризорников появилась больная девочка Люба. Борис Кицко обратил внимание на ее немощность, попросил монастырских помочь ей. Девочку вылечили, но жила она недолго, в 20-летнем возрасте умерла от врожденной болезни.

Зато молва о сердобольности обитателей Гаревки распространилась далеко за пределы Верещагино. Так в приюте при монастыре оказались новорожденные Даша и Маша, 25 и 40 дней от роду, и 9-месячный Ванюша. Ваню, умиравшего от недоедания, соседи силком отобрали у матери-пьяницы. Кицко усыновил всех троих , так в семье верещагинского священника появились первые приемные дети. Позже нескольких подростков Кицко оформил уже как усыновитель. Как говорится, лиха беда начало: «Взял бы и больше, - признается священник, но в законе для опекунов есть ограничение».

Судьбы приютских воспитанников трагичны. Многие не помнят родителей: одних бросили в младенчестве, других приняли из детдома, третьих в буквальном смысле подобрали на улице. И девочки (их около 20), и подростки-конники – все ходят в школу, успевают по всем дисциплинам и претензий у учителей нет. Зато за десять лет существования у самого приюта есть несколько «профвыпускниц» - ветеринар, экономист , технолог. Закончив учебные заведения, девушки вновь возвратились в Гаревку: со взрослым статусом за ними закрепился и взрослый сектор работы, к тому же по-семейному они помогают растить малышей-сирот.

- По доброй ли воле или по вашему призыву возвращаются девушки? – спросила я.

Ответила ответственная за воспитательную и хозяйственную работу Людмила Владимировна (здесь она - мать Силуана):

- Кто же вправе заставлять их? Нет у нас таких порядков. Есть воспитанницы, которые сыграли свадьбы. Одной паре молодоженов мы помогли даже с квартирой. Есть и такие, у которых не сложилась семейная жизнь, они захотели вернуться назад. Мы их с радостью

Приняли назад, в семью: чем тумаки от мужа, да скитанья по квартирам, так лучше у нас, все при деле. Хозяйство-то наше вон как выросло: скотный двор, птичник, пасека, теплица, сыроварня, садово-огородный участок, овощехранилище, транспорт. Места хватит всем тем, кто здесь вырос. Важно, чтобы ответственности за порученный участок хватило.

У многодетного Кицко – 18 детей

Руководитель приютов 44-летний Борис Кицко – казак по происхождению и многодетный отец, у него шестеро родных детей и вдвое больше усыновленных, всего – 18. Самой младшей, Лизе, около года, а самые старшие – их двое, сын и дочь - закончили среднюю школу, выбрали профессию, продолжили учение.

Любовь к детям и сподвигла Кицко организовать приюты для обездоленных мальчишек и девчонок. Это произошло в лихие 90-е, когда верещагинские улицы стремительно переполнялись беспризорниками. Существуют они раздельно, по гендерному признаку, однако было время, когда приют был смешанным и разновозрастным, - от 4 до 20 лет. Затем отбор упорядочился.

«Наш приют – это стремление казаков и православных взять под крыло обездоленных детей, возродить в молодежи дух служения родине. Мы пытаемся соединить воспитательные традиции советского времени со старороссийскими, - говорит Б. Кицко, и философия его проста. - Когда-то мы были страной победителей, знали Невского, Донского, Жукова, Ворошилова, героев Отечественной. Наши подростки – это дети, рожденные перестройкой, которые росли на поражениях. Необходимо возродить славу Отечества, вырастить поколение достойных граждан».

В народе говорят: плохая молва на коне скачет, хорошая – еле ползет. В Верещагино – все наоборот: молва о приюте, о рысаках, о летнем конном лагере с социальной закалкой давно пронеслась по Пермскому краю и дальше. Подростки едут сюда летом не только на отдых: трудных везут на перевоспитание, капризных - загасить инфантилизм. Есть совсем тяжелые случаи: 16-летнего Вовку привезли из Питера, он жил здесь два года.

Отец его – известный дизайнер, Вовка же связался с компанией, «подсел» на наркотики. Как-то отец почуял: теряет сына, а сил и воспитательного таланта нет, привез сюда, в Верещагино. Оставили в приюте на лечение – в прямом и переносном смысле. Родители поддерживали сына – морально и материально, а через два года Вовку было не узнать: получил не только школьный аттестат, но и специальность, стал строить планы. Когда пришло время прощаться - жаль было расставаться, прослезился.

В приюте у верещагинских - ранний подъем, учеба, дежурство по столовой, уборка помещений и территории, подготовка уроков, конные тренировки. Провинившиеся выгребают «яму», то бишь чистят сортир. Старшие - в ответе за младших. Стукачество не поощряется, но честность и поддержка тут в почете. Ни один из воспитанников не курит! Заметьте: на полста казачат – всего полдюжины взрослых: сам Кицко с помощником, 26-летним Александром, выпускником театрального училища (кстати, это – единственный взрослый, живущий в корпусе с детьми); а также воспитатель, тренер, водитель, 2 повара.

Перед отъездом увидала сцену: 16-летнего подростка «застукали» в курении. Поначалу ему вынесли взыскание, после отправили домой, к братьям (родителей у него нет). Курильщик деньги прокутил, два дня ночевал в подсобках. Оголодавшего и потрепанного, его позвали на «совет старейшин», с товарищами.

Прелюдия была недолгой, Кицко строго спросил: «Как считаете, что нужно делать?». «Простите его! Надо дать ему шанс!» Куряга опустил голову, не плакал, но держался. Смотрела я и думала: сколько же неокрепших душ спасено за стенами этого приюта, благодаря мудрости человека, ставшего для подростков одновременно и отцом, и наставником, и другом? А скольких еще - мальчишек и девчонок – он не раз уведет от черты, за которой тьма и шаткая бездна. За 10 лет в Верещагино семена добра давно проросли и успели дать свои плоды – почва оказалась благодатной!