Поместные православные Церкви - под прессом русофобов

О ситуации в нашем гражданском обществе, необходимости сохранения традиций, общении с настоящими верующими за рубежом и церковными иерархами, в том числе патриархом Варфоломеем, главному редактору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказал председатель комитета Государственной Думы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений, президент Межпарламентской ассамблеи православия Сергей Гаврилов.

Читайте начало интервью:

Сергей Гаврилов: "Россия — единственный оплот чистой религии"

Как отвечать на современные вызовы вере и Отечеству?

Сергей Гаврилов: нельзя разделять духовность, воспитание и обучение

Назад в СССР: государство и общественные организации

Депутат: пока не улучшим качество жизни, недовольство будет расти

— Сергей Анатольевич, уже много лет в Москве в "Президент-Отеле" проводится молитвенный завтрак…

— Не участвую, к сожалению. Или к счастью.

— Туда приглашают депутатов, приглашают политиков. Его организуют представители различных нетрадиционных для нас религиозных организаций, в том числе секты в большом количестве там представлены. И что интересно, там за стеклянными перегородками сидят кураторы из неких заокеанских организаций...

— Вот это мы должны четко разделять и отделять. Все-таки в Европе и Соединенных Штатах достаточно сильны позиции традиционалистских, консервативных религиозных организаций. Ну, какие уж есть. Понятно, что в Америке это не столько католики, сколько разного рода баптисты, но тем не менее. Они занимают довольно жесткую позицию в вопросах традиционных ценностей — с точки зрения абортов, сохранения семьи, защиты своих национальных ценностей и т. д.

Поэтому диалог с ними возможен. Единственное, конечно, что благодаря нынешней агрессивной внешней политике ряда западных стран, в первую очередь, опять же, США, разорвались многие связи. Я напомню, что наша Церковь и многие религиозные организации очень много сделали в 70-е годы, в период разгула холодной войны, для того, чтобы максимально предотвратить ее перерастание в горящую форму.

Хотя со стороны США это опять оказалось не разоружение и закончилось все размещением американских ракет средней дальности на территории Европы. Но тогда была и сейчас нужна поддержка маршей за мир, миротворческого движения. Нам нужно и можно находить общий язык с близкими по духу людьми везде.

В принципе, нам есть о чем с ними поговорить, и в том числе о защите прав христиан на Ближнем Востоке, о разоружении, об опасности наркотиков, экологических угроз, экстремизма. Мы видим в ходе таких нечастых встреч на международных площадках, что многие разделяют эти ценности. Но, к сожалению, такого диалога сейчас почти нет нет.

А молитвенные завтраки — это попытка перенести чисто американский опыт на нашу почву. Я не думаю, что это такое органичное для нас явление. У нас существует, например, межрелигиозный совет. Я встречаюсь со многими коллегами, проповедующими ислам, буддизм, иудаизм, руководителями Русской православной церкви.

И мы всегда находим общее понимание на основе общих ценностей. Скажем, по таким вопросам, как сохранение семьи или борьба с игорным бизнесом, была солидарная, стопроцентная поддержка всех религиозных конфессий. И это позволило убедить, в том числе, светскую власть в том, что нужно принимать серьезные меры. Конечно, все-таки не надо отгораживаться от западного опыта, надо использовать его. Но при этом не стоит отказываться от собственных традиций, нужно сохранять и развивать их прежде всего.

— Вы встречались с патриархом Константинопольским?…

— Я встречался со всеми. Успел встретиться, да.

— Расскажите о ваших встречах. Что патриарх Варфоломей вам сказал? Вы спрашивали, какая муха их укусила?

— Мне кажется, что патриарх Антиохийский и многие другие восточные патриархи — все-таки люди, как мне показалось, очень духовные, то есть настоящие монашествующие, верующие. У меня сложилось очень сложное впечатление о патриархе Варфоломее. Мы с ним встречались незадолго до признания им украинских раскольников.

Была делегация парламентариев из православных стран. И я воспользовался этой ситуацией для того, чтобы попытаться донести ему нашу боль. Я ему сказал, что очень опасна поддержка раскола. Особенно когда на Украине было военное положение, шли массовые захваты храмов, когда неонацисты угрожали, нападали, избивали людей.

И я напомнил ему слова его предшественника на кафедре Иоанна Златоуста, который говорил, что нет греха страшнее раскола. Я много говорил о правах христиан, унижаемых, но я не видел в его ответе понимания. Мне кажется, что он достаточно умный, но жесткий человек, и, на мой взгляд, он руководствуется политическими и финансовыми, а совсем не духовными соображениями.

Он человек достаточно немолодой. И я думаю, что он хочет стать таким всеобщим православным папой римским. Он хочет опять доминировать. Ему очень не нравится, что появились многие славянские Церкви, польская, чешская, болгарская проявляют независимость, не только формально стали независимыми, но и вышли из повиновения ему.

По сути дела, ему хочется быть, как во времена Османов, главным за православие — всех назначать, миловать, командовать… Это очень опасно в современном мире. Более того, это сами греки называют грехом, ересью этнофилетизма, такого национализма, что мы вот выше всех. И мне кажется, что то, чем занялся Варфоломей, может привести к тяжелейшим последствиям, в том числе для греческих верующих, которые испытывают очень драматические, тяжелые чувства.

Они оказались заложниками этой истории. Ведь в Греции авторитет России, может быть, второй после Сербии. В Греции очень любят и общение с русскими, и, кстати говоря, рейтинг нашего президента там один из самых высоких. Я думаю, наша задача — сохранить отношения с этими людьми, которые хотят строить отношения с нашим народом, в том числе на основе наших общих православных ценностей.