Почему христианство - не мазохизм

Христианин должен смирять гордыню, осознавая свою греховность перед Богом и людьми. Но действительно ли христианство — религия, убивающая человеческое "я"? Ведь Писание учит любить своего ближнего как себя. А если человек почитает себя ничтожеством, как он сможет это исполнить? Чтобы разрешить дилемму, следует обратиться к учению святых отцов…

Говоря о поврежденной грехопадением природе человека, столпы ортодоксальной христианской Церкви всегда разделяли в нем остатки Образа и Подобия Божия, с которыми Адам был сотворен, и неестественное искажение, ставшее следствием сознательного отпадения от Бога. Наличие эго, "я", само по себе грехом не является — ведь без него невозможно самосознание человека. Более того, святые не раз прямо восхваляли человеческое естество в его чистом первозданном виде.

Читайте также: Мученики Севастийские: о Любви до гроба

Например, Иоанн Златоуст, вселенский учитель и святитель, писал о душе так: "Душа — есть естество разумное и духовное, быстродвижное, непрестанно находящееся в деятельности, дражайшее всего мира, беспримерной и неописанной красоты, сущность, имеющая сродство с небесным, — отнюдь, впрочем, не Божественного естества, но сродная небесным и бесплотным существам. Душа человека так благолепна, что несравнима ни с какой природной красотой. Если было бы возможно телесными очами видеть красоту души, то никакие красоты земные не могли бы сравниться с нею. Но ее можно видеть только душевными, просветленными очами". Мало того, и тело человека как равная с душой и духом составляющая ничуть не умаляется и не уничижается.

Вспомнить хотя бы, одно из посланий к Солунянам (Фессалоникийцам) святого апостола Павла. Обращаясь к своим духовным чадам, первоверховный пастырь благословлял их: "Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа" (1 Фес. 5:23). Разумеется, когда плоть, то есть желания, связанные с телесной природой, начинают, как черт из пословицы, тянуть с горы за ногу, святые отцы советуют жестко ставить их на место. Для чего, собственно, аскеза и существует. Но ее цель — не уничтожение личности, не исчезновение ее, а наоборот — преображение Христа ради. Презирая грех в себе, не стоит презирать то, что от этого самого греха следует спасать — созданную Богом сущность.

Замечательный пример того, как правильно оценивать свою ущербность, при этом помня и о достоинстве, однажды показал митрополит Сурожский Антоний. Будучи человеком праведной жизни и чрезвычайно смиренным, он вполне искренне считал себя недостойным грешником. Но, тем не менее, не каждое обличение владыка принимал…

В частности, вот что митрополит рассказал в одном из интервью: "Лет двадцать тому назад я разговаривал с настоятелем карловацкого прихода в Лондоне и спросил его: "Что Вы думаете обо мне, что я такое для Вас?". И он мне ответил: "Если бы я не хотел Вас обижать, я бы Вам сказал: Вы просто не священник, но я Вам прямо скажу, что я думаю: Вы — священник сатаны, потому что вы приняли рукоположение от Московской Патриархии…". Надо понять, до какой степени доходило отрицание. И когда люди со стороны нам говорят: почему вы так разделены, почему вы не общаетесь, почему у вас нет большего единства с теми или другими людьми? — попробуйте-ка иметь единство при такой установке.

Если бы он мне сказал, что считает меня плохим человеком, я не возражал бы; я себя лучше знаю, чем он, и согласен с ним. Но признать, что я не священник или что я священник сатаны, то есть, что таинства, которые я совершаю, в лучшем случае — ничто, а вероятнее — кощунство, и что моя проповедь есть проповедь антихриста, я не могу, потому что у меня есть своя совесть, и я себя внимательно проверяю в том, что говорю. Я могу ошибиться в чем-то, это дело другое, но я не проповедую Евангелие иное, чем Христово".

Вот простой и содержательный ответ на сложный вопрос, какой должна быть правильная самооценка христианина и почему исповедание Христа и мазохизм — не то что несовместимые, а резко полярные вещи. Да, я слабый, немощный грешник, но я также избранный Христов, призванный к наследованию Царствия Небесного. Я — плохой верующий, но я не лгу, когда говорю о Христе. Я промахнулся, согрешил, но я каюсь.

Боясь возгордиться, нельзя позволить себе впасть в другую крайность — уныние и отчаяние, начав испытывать настоящую обиду и злобу в отношении собственной личности. Об этом много веков назад предупредил прп. Макарий Египетский: "У злобы всегда одно и то же ухищрение — ввергать нас в уныние во время скорби, чтобы лишить упования на Господа". И не зря Церковь называет уныние, то есть презрение к себе, духовное самоистязание, зацикленность на "безвыходности" ситуации одним из смертных грехов. Пусть внешне это выглядит как обыкновенная хандра, но духовно является самым настоящим самоубийством…

Есть евангельский пример, явно демонстрирующий разницу между покаянием любящего Господа человека (апостола Петра) и раскаянием возгордившегося мазохиста Искариота. Как ни странно, но уныние и отчаяние — это обратная сторона самой банальной гордыни. Мол, я такой великий грешник, что Сам Бог меня простить, видите ли, не в силах…

Читайте также: Нечаянные радости для грешного мира

Размышляя над тем, как все-таки отличаются душевные переживания Иуды и Петра, святитель Димитрий Ростовский сделал верный вывод: "Во время вольного страдания Господня двое отпали от Господа — Иуда и Петр: один продал, а другой троекратно отвергся. У обоих был равный грех, оба тяжко согрешили, но Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же не оба спаслись и не оба погибли? Кто-либо скажет, что Петр спасся, покаявшись. Но святое Евангелие говорит, что и Иуда покаялся: "…раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную" (Мф. 27, 3-4); однако его покаяние не принято, а Петрово принято; Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же так? А потому, что Петр каялся с упованием и надеждой на милость Божию, Иуда же раскаялся с отчаянием. Ужасна эта пропасть! Без сомнения нужно ее наполнить надеждой на милость Божию".

Христианство не учит писать эссе на тему: "Как следует наказать меня, самую большую сволочь на свете". Потому как это компетенция одного только Бога — решать, кто будет наказан, а кто — помилован. Достаточно не судить о себе, а просто смиренно бороться с грехом и стремиться к добродетели. Тогда Сам Всевышний поможет найти правильный ответ, как жить на этом свете и преодолеть самые трудные обстоятельства.

Подписывайся на канал "Айя Софья" в Яндекс.Дзен