Ильин день и Дожинки - августовские праздники на границе сезонов

Даже людям, далеким от языческой культуры, нетрудно догадаться, что именно праздновали наши предки в конце лета. Конечно, это время было посвящено сбору урожая, и все праздники, выпавшие на этот период, были связаны именно с ним. Современному человеку, привыкшему покупать продукты в супермаркете, трудно оценить значимость собранного урожая, который будет кормить крестьянина весь год до следующей осени.

Фото: Даниэле да Вольтерра. Пророк Илия.

Август языческий: из лета в осень

Если все лето крестьянин питался впроголодь и выделял на сон всего пару часов и без того короткой летней ночи, то пора жатвы считалась последним рывком в череде трудовых дней. Для современного человека лето — время отдыха и отпусков, но для наших предков дело обстояло с точностью до наоборот. Летом они трудились, не покладая рук, зато, начиная с осени, дел по хозяйству становилось все меньше. Зимой мужик мог и вовсе сутками напролет лежать на печи.

Как уже было сказано, большая часть августовских обрядов были связаны с урожаем. В первую очередь наши предки благодарили богов за то, что те не оставили их в этом году без куска хлеба. Если хлеба было немного, благодарили с удвоенным рвением — значит, боги недовольны. Во-вторых, обряды были направлены на защиту собранного урожая от порчи и сглаза. Логика тогдашнего крестьянина была понятна: если у тебя ничего нет, то и терять нечего. Стоит же разжиться чем-то ценным, злопыхатели и завистники не дремлют, только и ждут удобного случая "испортить" нажитое честными трудами. В-третьих, традиционно в августе "заказывали" нужную погоду — обычно сухую.

Первым среди августовских праздников шел день пророка Ильи, Ильин день. Этот праздник считался в народе "грозным" или "страшным". Связано это было, прежде всего, с именем пророка Ильи, на личности которого стоит остановиться подробнее.

Читайте также: Пророк Илия — огонь Ветхого Завета во плоти

Илья — единственный ветхозаветный пророк, который в православии чтится так же, как новозаветные святые. Сам образ Ильи довольно сложный и сочетает в себе несколько "встроенных" в него образов. С одной стороны, Илья-пророк повсеместно ассоциируется с небесным огнем, громом и молнией, а также с гневом Божьим и отмщением. Относительно него в народе обычно употребляют такие эпитеты, как "сердитый", "опасный", "грозный", "тученосный", "огненный" и прочее.

Некоторые ученые-фольклористы считают, что христианский пророк заменил в народном сознании общеславянского бога-громовержца Перуна. Безусловно, многие черты Перуна присутствуют в портрете Ильи-пророка: он путешествует по небу на огненной колеснице (на которой, по легенде, был взят на небо еще при жизни), истребляя нечистую силу стрелами-молниями.

Илья был, пожалуй, одним из самых почитаемых святых в крестьянской среде. Ольга Семенова Тян-Шаньская пишет в своей книге "Жизнь "Ивана"": "Первый святой, которого он [ребенок] узнает, — это, кажется, Илья-пророк, и ребенок уже очень рано начинает креститься во время грома, чтобы "Он, батюшка" не убил его".

Ильин день традиционно отмечают 2 августа, и дата эта связана со множеством запретов, которые ни в коем случае нельзя было нарушать. Наказание за неуважение к празднику (как следствие — к самому святому) могло быть страшным, вплоть до смерти. Под запрет в этот день попадала любая работа, хотя в некоторых губерниях это была напряженная пора сенокоса. Несмотря на это, крестьяне предпочитали работать ночью, но Ильин день почтить как праздник.

Сохранилось множество поучительных рассказов и былей о наказаниях за работу. Например, один из сибирских крестьян-старожилов, наплевав на суровый запрет, пошел сметать сено на Ильин день. "И вот пых! Стог горел как свеча, пальцы торчали. Горел и зелеными, и синими свечками. Вокруг даже трава не обгорела, а только стог, и все потухло". Учитывая суровый нрав Ильи, можно предположить, что тот крестьянин еще легко отделался — испугом. Больше всего боялись, конечно, что загорится сено или убьет громом. Иногда, если Илья не наказывал лично, эта обязанность могла лечь на односельчан, так как боялись, что из-за одного невежи кара обрушится на целую деревню. Так, в Калужской губернии соседи могли выпрячь лошадей из телеги нарушителя, снять хомут и сбрую и пропить всем миром.

Читайте также: Июль языческий тяжек, да праздники хороши

Но в день Ильи-пророка стоило бояться не только (и не столько, пожалуй) самого Илью, сколько нечисти, которая в этот день носится по полям и лесам, атакуемая страшным святым. Змееборческие мотивы, очевидно, унаследованы тоже от Перуна. Против гадов и нечистой силы были направлены каменные и огненные стрелы Ильи. Их наконечники, если верить легендам, можно найти и по сей день в виде "громовых стрел". За громовые стрелы наши предки принимали либо доисторические кремневые орудия, либо белемниты — окаменелые беспозвоночные моллюски. Считалось, что "громовые стрелы" исцеляют разные болезни, защищают от колдунов и злодеев. Правда, древнерусские книжники выступали против подобных суеверий. "Громовые стрелы и топоры, — писали они, — нечестивая и богомерзкая вещь, и если кто лечит ими недуги и лихорадки, изгоняет бесов или показывает "чудеса", да будут прокляты, равно как и лечащиеся ими".

Московские крестьяне считали, что нечисть, пораженная стрелами Ильи-пророка, надолго усваивает урок и уходит под землю аж на целых семь лет. Но под горячую руку могли попасться не только враги рода человеческого, но и сами люди, всего-навсего неосторожно открывшие рот. Считалось, что через открытый рот нечисть могла легко проникнуть внутрь человека, после чего несчастный был обречен. Поэтому запрещалось кричать и петь в этот день. Во время грозы в дом не пускали кошек и собак, боясь, что нечистая сила может спрятаться внутри них. У южных славян было даже поверье, что в этот день портятся орехи, потому что "их съедает молния" — орех или целый кустарник также считались прибежищем нечистого духа.

День пророка Ильи — "волчье время". Охотники выезжали в этот день с собаками в отъезжее поле травить волков. Если охота будет удачной и удастся затравить зверя, весь год будет счастливым. Считалось, что до Ильина дня никто не может открыть "волчьих выходов" (И.П. Сахаров).

В этот день Илье было принято приносить жертвы, как правило, рогатый скот. Это обязательно было коллективное жертвоприношение, о чем свидетельствуют его названия: "мирская складчина", "братчина". Животное, купленное совместно односельчанами или выращенное всей общиной, приводили к церкви, освящали, а после молебна закалывали. В Олонецкой губернии для жертвы выбирали быка "красной" масти. В Пермском крае это мог быть и бык, и теленок. В Калужской губернии закалывали молодых барашков, в Вятской — баранов и овец, которых называли "ильинчиками". Примечательно, что, по представлениям вятских крестьян, бык Илье не полагался — его приносили в жертву святому Николаю Угоднику: "Илья младше Миколы, поэтому бык Миколе, а баран Илье".

Читайте также: Тайные сокровища ночи на Ивана Купалу

Жертвенное животное закалывал или старейший член общины, или просто почтенный человек, в некоторых местах — колдун. Мясо варили в котле и ели все вместе. Трапеза устраивалась прямо на улице, угощать полагалось не только жителей деревни и их гостей, но и нищих. На празднике пили пиво, которое также следовало варить всем миром.

Глубокая древность этого обряда и его связь с языческими жертвоприношениями очевидна. В некоторых местах сохранились еще более архаичные элементы: например, кровью жертвенного животного мазали глаза и лоб, а детям — щеки, чтобы сила и здоровье животного передавались людям. Продуцирующие свойства приписывались и костям съеденной жертвы: считалось, что "ильинская" кость способствует удачной охоте.

Со временем смысл ильинского жертвоприношения стал размываться. Особенно это ощущалось вдали от европейской части России. Так, русские в Сибири уже не закалывали животных на Ильин день, а приносили в церковь продукты со своего огорода. Но представление об особом влиянии святого на плодородие сохранились. Например, интересный обычай описан в книге Е. Ф. Фурсовой "Календарные обычаи и обряды восточнославянских народов Новосибирской области":

"В сибирских селах Барабы считалось, что на Ильин день "картошку надо будить": вырывали один-два корня и раскалывали одну-две картофелины надвое. По одному обычаю надо было "шарить" под землей и вынимать картофель прямо из гнезда, по другому куст вырывали за верхушку с клубнями. В этот праздничный день съедали только один куст этого корнеплода". Так можно было исправить даже серьезный неурожай на картофель.

Всем известен еще один из наиболее древних и интересных обычаев в Ильин день. Это запрет на купание. В народных представлениях его объясняли по-разному, что говорит о древней его природе. По одной из версий, нечисть, которая летом обитала на суше, отправлялась в этот день под воду. А вот в Новгородской губернии считали, что с этого дня на деревьях лист желтеет, а в реках и озерах вода остывает оттого, что через реку олень переплыл и воду остудил. Сибиряки и белорусы с левобережья Оби объясняли запрет "нечистотой" воды ее "цветением", потому что "Илья нассал туда". У старообрядцев из западных губерний России, Белоруссии к этому дню была приурочена такая поговорка: "Бог льдянку кинул". На местном диалекте "льдянка" означает вязаную варежку — это означало, что вода стала в одночасье холодной. В Ярославской губернии считалось, что вода остывает потому, что один из коней, на которых Илья-пророк ездит по небу, потерял подкову. Эта подкова и упала в воду, отчего та остыла.

Читайте также: Из весны в лето — голодно, но празднично

Некоторые ученые-фольклористы утверждают, что запрет этот связан с объективным фактом похолодания в августе. Но у автора данной статьи есть большие сомнения на этот счет. Во-первых, это расходится с самой логикой мифа. Во-вторых, хотя многие и говорят, что купаться нельзя "после", а не только "во время" этого праздника, традиционные купания на Медовый Спас (14 августа) сохранились и по сей день. В-третьих, едва ли наши предки так сильно боялись простуды, что из суеверного ужаса перед ней внезапно переставали лезть в воду.

Таким образом, Илья-пророк сочетал в своем образе сразу несколько функций: управлял погодой и водами, владел громами и молниями, был покровителем урожая и плодородия. Он одновременно карающий "гнев Божий" и волшебный даритель. Можно предположить, что в нем соединились черты Перуна и, вероятно, Даждьбога — божества, дающего богатство. Забавно, что образ Ильи-пророка впитал в себя не только черты языческих божеств, но и народных героев, таких, как Илья Муромец. По одной из народных легенд, он до 33 лет был парализован и лежал на печи, а затем Бог (по другой версии, святой Николай) наделил его силой.

Особым образом отмечалось также окончание жатвы, приходившееся на 28-29 августа и называвшееся Дожинками. Жатву проводили все способные работать в поле, включая детей-подростков. Особое значение придавали первому и последнему снопам. В ряде губерний отцы семейств несли домой первый срезанный сноп (или "горсточку") и ставили его к иконам. По окончанию жатвы старший в семействе, отобрав все серпы у своей семьи, обертывал их соломой и, принеся домой, клал в передний угол. Некоторые после жатвы катались по своей полосе, приговаривая: "Жнивка! Жнивка! Отдай мою силку".

Необычная форма ворожбы после окончания жатвы отмечена в Томской области. На месте, где была дожата последняя полоса, ставили рядом четыре снопа и говорили: "Давайте Толсту Бабу проверим!". Самый старший член семьи разбегался и садился с размаха на вертикальные снопы так, чтобы их не развалить (иначе это считалось плохим знаком). Очевидно, что перед нами сохранившийся в форме гаданий старый жатвенный обряд, которая восстановить в первоначальном виде, к сожалению, уже невозможно.

Читайте также: Тепло апреля — от водяного до Хмеля

В день, когда был сжат последний сноп, традиционно устраивались коллективные трапезы с богатым угощением и выпивкой. В Украине при праздновании Дожинок в деревнях после сжатия последнего снопа с песнями сплетают венок и кладут его на голову самой красивой девушке, которая должна вручить этот венок хозяину жатвы, поздравить его с окончанием жнивы и пожелать долголетия. А в Сибири жнецы также принимали участие в пиршестве. Хозяин угощал нанятых работников, а сам сидел во главе стола с венком из пшеницы и полевых цветов. Любопытно, что этот обряд сохранился вплоть до 1930-х годов, когда председатель колхоза или бригадир во время праздничного гуляния также сидел за столом в венке из колосьев пшеницы.

В конце августа начинали убирать лен. В Западной Сибири вплоть до послевоенных 1940-х годов сохранился любопытный обычай "обманывать" его. При выполнении полевых работ женщины частично или полностью раздевались, надеясь, что лен "пожалеет" тех, кому нечего надеть, и прибудет в достаточном количестве. В европейской же части России раздевались, наоборот, при сеянии льна. Мотив обнажения довольно часто встречается в обрядах, связанных с плодородием.

Итак, август — время гроз и звездопадов, огненных колесниц и разгула нечистой силы, время волков и темных, как заячьи глаза, ночей — подошел к концу. Вместе с ним подошла к концу жаркая летняя пора. Впереди — дождливая и ветряная осень, чьи дни становятся с каждым разом короче и короче на воробьиный скок.

Читайте самое интересное в рубрике "Религия"