Мифы Древней Греции. Абсурды и нелепицы царства Аида

Многие любители мифов Древней Греции считают их достаточно полными, объемными и, что главное, логически связанными. Однако это не совсем так — в религиозных представлениях эллинов, отражением которых эти мифы и являются, было немало забавных парадоксов и явной путаницы. Об одной из таких явных несостыковок мы и хотим рассказать в данной статье.

Фото:

Мифология и религиозные представления древних греков на много веков пережили и самих обитателей Эллады, и их религию. Действительно, сложно найти хотя бы одного европейца, американца или россиянина, который вообще ничего бы не знал о Зевсе, Геракле, Тезее или первом греческом чартерном рейсе на Кавказ (то есть походе аргонавтов за Золотым Руном). Но самое интересное заключается в том, что эти религиозные представления до сих пор оказывают влияние на мировосприятие современного человека, к какой бы религии (или направлению атеизма) он не принадлежал.

Читайте также: Синтоизм: религия духов без Бога

Возьмем, например, христиан — в своей массе они до сих пор представляют себе не самый приятный филиал загробного мира таким, каким его видели греки. В русском и некоторых других языках он даже называется так же, как его называли эллины — ад. Вы наверняка знаете, что это слово происходит от имени хозяина царства мертвых Аида. Хотя, скорее, не имени, а прозвища — "аидос" означает "невидимый". По-настоящему этого бога звали Гадес, однако это слово древние греки опасались произносить вслух — а вдруг услышит, да и явится!

Но дело скорее даже в заимствовании не названия как такового, а визуального образа ада. В массовом сознании он представляется как место, находящееся под поверхностью Земли (и это несмотря на то, что в Библии об этом нет ни слова). В этом аду, так же, как и в греческом, царит полная темнота (недаром эллины называли ту часть подземного мира, где находятся души умерших, Эребом, то есть "мраком"), а "местные жители" данного места, то есть черти, своим внешним обликом напоминают ламий, эмпуз и прочую древнегреческую нечисть.

В тоже время у самих эллинов, судя по всему, не было четкого представления о том, как выглядит царство Аида и что, собственно говоря, там происходит. Потому что, если судить по мифам, в этом царстве-государстве творилась редкостная путаница. Взять хотя бы представление о том, что в Эребе постоянно заседал суд из трех басилевсов (то есть царей), которые при жизни почитались как самые честные люди Греции.

Напомню, что звали их Минос, Радамант и Эак. Они судили души людей по их земным поступкам и определяли их дальнейшую судьбу: плохих отправляли в Тартар, к мятежным титанам, хороших — на Острова Блаженства (Элизиум), в компанию к душам героев и лояльным титанам, а тем, кто "ни рыба, ни мясо", давали вечную прописку в Эребе вплоть до дальнейших распоряжений со стороны богов. И вот что интересно — многие поколения людей читают об этом суде, но мало кто задумывается о том, что, если внимательно изучить другие детали представлений о греческой загробной жизни, то проведение данного мероприятия оказывается абсолютно невозможным.

Но почему же? Да потому, что душа каждого умершего человека перед тем, как попасть в Эреб, должна была пройти мимо Белого утеса и попить воды из реки Леты. В результате она начисто теряла память обо всем, что происходило с человеком в этом мире. И делалось это вовсе не из сострадания. Аид, конечно же, самый добрый из античных богов, однако милосердием совсем не отличался — вспомните миф о похищении Персефоны, где ему было совершенно наплевать и на терзания Деметры, и на то, что из-за этого люди остались без урожая.

Душа теряла память исключительно из-за того, чтобы не нарушился мировой порядок. Еще бы, ведь мало кто из людей отправлялся в Эреб, полностью завершив свои земные дела — всегда оставалось что-то недоделанное. В результате сохранившая память тень всегда стремилась вернуться — ничто не лишает покоя так, как начатое, но неоконченное дело. Но возвращение теней нарушило бы естественный ход вещей, установленный Зевсом после победы над его отцом Кроносом. Поэтому для исключения таких возможных сбоев души умерших и лишали памяти о земной жизни.

Однако эта весьма разумная мера, тем не менее, делала суд Миноса, Эака и Радаманта совершенно бессмысленным. В самом деле, любое судебное разбирательство основано на показаниях истца, ответчика и свидетелей. Однако как их получить, если первый, второй и третьи, напившись из Леты и коснувшись Утеса, напрочь забыли все, что с ними было? Кстати, судьи ведь тоже формально являлись не богами или демонами, а тенями умерших басилевсов. Так каким же образом они помнили законы, по которым судили? Ведь и они, по идее, должны были перед попаданием в Эреб пройти все процедуры по очищению памяти.

Что и говорить, ситуация парадоксальная. Хотя технически эта накладка, конечно же, могла быть разрешена — у древних греков был один ритуал, при помощи которого можно было вернуть тени ее память, хотя и ненадолго. Для этого нужно было напоить ее кровью жертвенного животного (как правило, коровы), произведя при этом некоторые другие процедуры. Интересно, что именно этот обряд впоследствии лег в основу средневековой легенды о вампирах — неприкаянных мертвецах-кровососах, которые на самом деле пили кровь не для того, чтобы насытиться, а для того, чтобы вспомнить, кто они такие.

Однако вернемся в Элладу — хотя этот обряд в основном выполняли не в Эребе, а на Земле, и занимались этим жрецы богини колдовства Гекаты (например, для того, чтобы выяснить у тени жертвы кто ее убил), однако теоретически подобное было возможно и в подземном царстве — ведь жертвенных коров у Аиды было много. И хотя мне лично сложно представить, сколько литров крови должны были выпить все участники суда над одной лишь единственной тенью, однако, еще раз повторю, в мифах нет свидетельств того, что технически эта процедура была невозможна.

Трудность заключалась в другом — согласно верованиям эллинов, при рождении каждого человека богини Мойры пряли для него нить судьбы и вытаскивали черепок, где был написан его жребий. И изменить это предначертание ни один смертный не мог. Да что смертный — против судьбы бессильными оказывались даже боги. Вспомните миф о страдания басилевса Эдипа: боги весьма симпатизировали ему, однако предотвратить выпавшие на его долю несчастья все-таки не могли.

Если исходить из этого, возникает вопрос: за что же Минос Радамант и Эак наказывали или награждали тень умершего? Ведь все, что он сотворил в земной жизни, было предначертано судьбой, которую он не мог изменить. Справедливо ли было винить в преступлениях именно его? Конечно же, нет — уместнее было бы назначить награду или наказание Мойрам. Ведь это они вытащили человеку такой несчастливый (или счастливый) жребий!

Совершенно очевидно, что этот парадокс, в отличие от первого, не может быть разрешен даже технически — у греков не было ритуалов, способных переносить ответственность за содеянное с судьбы на человека. Однако из этого обстоятельства мы можем сделать один интересный вывод: похоже, идея загробного суда исходно была чужда религии эллинов. Об этом дополнительно свидетельствует и то, что в большинстве случаев людей, поступающих плохо, боги наказывали еще при жизни, и причем очень жестоко (вспомните хотя бы историю с детьми Ниобы, убитыми Аполлоном и Артемидой за богохульные речи их матери).

А как же мифы о Тантале, Сизифе и Иксиконе, спросите вы? На них опираться нельзя, поскольку исходно все эти персонажи не были людьми — во многих мифах они фигурируют как нелояльные олимпийцам титаны. Поэтому их наказание является отзвуком мифа о борьбе богов с их старшими братьями (титаномахии), а сами Тантал, Сизиф и Иксикон являются "коллегами" Прометея, пошедшего против воли богов. Да и в исходном варианте местом наказания был не Эреб, а Тартар, обитель мятежных титанов.

Как видите, приходится признать, что изначально греки вовсе не верили в загробный суд. Однако позже эта идея пришла в верования эллинов из какой-то другой религии. Некоторые исследователи считают, что таковой являлось христианство — мол, то, что судей было трое, является отражением понятия о триединстве христианского Бога. Однако вряд ли это так: Минос, Радамант и Эак упоминаются и в поэмах Гомера, и в трагедиях Эсхила и Еврипида, созданных задолго до появления христианства. Да и число "три" на самом деле является результатом обобщения: в каких-то вариантах мифа судей двое, а в каких-то — вообще один.

Скорее всего, идея загробного суда пришла в религию обитателей Эллады из соседнего Египта, с которым греки всегда поддерживали тесные торговые и культурные связи. То есть деятельность трех судей является отражением мифа о посмертном суде Осириса. Однако, как мы помним, у египтян парадоксальных ситуаций не возникало: душа умершего не теряла память, да и вмешательство судьбы в людские дела не было столь сильным, как у греков.

Читайте также: "Культ карго". Как рождается религия

Эллины же, сотворив Миноса, Эака и Радаманта по образу и подобию египетского Владыки мертвых, совершенно не позаботились о том, чтобы сгладить все острые углы, неизбежно возникающие при культурном заимствовании. В итоге "модернизированное" царство мертвых превратилось в театр абсурда, который уже много веков озадачивает исследователей. А также дотошных любителей мифов и легенд Древней Греции.

И вот что интересно — а как сами эллины относились к подобным несостыковкам? Увы, вряд ли когда-нибудь мы сможем это узнать — история, к сожалению, не сохранила нужных источников…

Читайте самое интересное в рубрике "Религия"