Якутский этнограф и краевед Сергей Алексеев о шаманизме

Шаманы, описанные исследователями, и реальные шаманы — совершенно разные люди. Шаманы никогда не раскрывали тайн "черной веры" постороннему человеку и не открывали никому своего имени. Шаманы были не только лекарями и проводниками в мир духов. Они были первыми летописцами. Об этом и многом другом "Правде.Ру" рассказал якутский этнограф и краевед Сергей Алексеев.

Фото:

— Сергей Семенович, сведения о местных верованиях весьма противоречивы. Что о них можете рассказать Вы как этнограф?

— Дорога к шаманизму может занять почти всю жизнь. У каждого эвенкийского рода раньше были свои шаманы, но их никто специально не готовил и не обучал. Инициация происходила сама собой. Как она приходит и почему — этого никто не знает. Я, например, из эвенкийского рода Оленьих Людей… Мы считаем своим предком великого Белого оленя. Некоторые исследователи пишут, что раньше эвенкийские шаманы носили шапки с оленьими рогами.

Я помню, как дедушка уводил белого оленя куда-то. Но я не знаю, куда и зачем. Я спрашивал у бабушки, что делал дедушка. Но бабушка говорила, что это не женское дело, и ей это неведомо. Женщины никогда не делали работу мужчин, а мужчины никогда не делали работу женщин. Вот такой неписаный закон у нас был. И обычно в эвенкийских обрядах женщины не участвуют. Но есть отдельные обряды, в которых принимают участие все — и женщины, и дети, и мужчины.

— Как выглядит картина мира эвенка или якута, который следует вере своих предков?

— У каждого предмета есть свой дух, своя природа, своя аура, свое биополе. Даже, например, у очков есть своя аура, свое биополе. Если я надену ваши очки, я буду смотреть на мир совсем другими глазами. Эти очки впитали вашу ауру, dаше биополе. У некоторых народов есть традиция передавать какие-то предметы от отца сыну когда передают от отца к сыну, от деда к внуку. У нас такого нет. Например, у меня охотничий нож, я его никогда не передам своему сыну. У сына должен быть свой нож. А мой нож — это мой. И когда я умру, то рядом со мной положат все мои вещи. У каждого человека должны быть свои вещи.

— А как воспитывались дети?

— Каждая личность рождается свободной и должна жить свободной. Никто никому ничего навязывать не должен. Дети воспитывались на обрядах, на обычаях и ритуалах. Принято считать, что переход в совершеннолетие сопровождается специальным обрядом. У эвенков такого не было. У нас настоящим мужчиной считался тот юноша, который в одиночку добыл в тайге лося.

Коллективные обряды были, но они не касались хозяйственной жизни. Их проводили, когда встречались со своими родственниками после долгой зимы, когда совершались бракосочетания и так далее. Нет какого-то общего правила, по которому ты становишься шаманом. Все индивидуально.

— А есть что-то такое в обычаях эвенков, что они скрывают от исследователей и этнографов?

— Эвенкийский народ весьма открытый, но сокровенных тайн он никому не откроет. Как узнавали, что человек стал шаманом? Начинает он болеть, становится похожим на безумного, но его не считают безумцем. Никто его не сторонится. Между собой очень тихо переговариваются и говорят, что он готовится быть шаманом. Человек в состоянии инициации видит то, что мы не видим. Часто повторяют, что голодные духи терзают и четвертуют шамана, а потом собирают его тело заново. В действительности, никто четвертовать тебя не будет. Это все проходит скрытно. Природу своего становления как шамана настоящий шаман никогда не раскроет. Это тайна.

Нам, эвенкам, самим известно о шаманах очень мало. Потому что когда мы были маленькими, в нашем селе были не шаманы, а шаманствующие люди. Они называли себя маленькими шаманами. Когда у человека проявляются задатки шамана, он уходит из рода. Уходит, а потом приходит. Его спрашивают, где он был? Он говорит: "Я стал шаманом". И все начинают признавать его шаманом. Не потому что кто-то его назначил, а потому, что этот человек обрел знания от духов. Каким образом — никому не известно. Это остается тайной.

Читайте также: Бубен шамана освятил церковь

— Какова быласпециализацияэвенкийскихшаманов?

— В эвенкийском шаманизме преобладали лекари. Об этом рассказано в работе исследователя Глафиры Василевич "Эвенки". Они знали, какими растениями можно пользоваться для лечения различных болезней. Откуда они это узнавали — вопрос открытый. У меня была бабушка Наталья, дожившая до 105 лет. Она была лекарем нашего рода, хотя была неграмотной. У нее был и дар провидицы. Еще в царские времена она предсказывала: "Придут люди с голубыми глазами, с длинными носами и начнут рубить лес. Вот этого вам надо опасаться…" Люди тогда не могли поверить, что начнется целенаправленное уничтожение тайги.

— А занимались ли вы археологическими раскопками в тайге?

— Древние эвенки говорили, что они происходят от деревьев. Когда они умирали, их тела оставляли стоять в дуплах деревьев. Через год это дерево сжигали. Люди на это место никогда потом не возвращались. Мы хороним сейчас своих родичей, и потом никогда не ухаживаем за могилой. На вопрос почему я отвечаю: "Эти люди ушли из нашего мира". У нас такой обычай: если человек ушел, то нельзя беспокоить его дух.

Я хорошо изучил наскальные рисунки, которые оставили наши предки на якутских скалах, и пришел к выводу, что эти письмена оставили эвенкийские шаманы. Там были в основном рисунки лосей. Наши предки всегда охотились только на лося. На медведя специально раньше не охотились, да и сейчас тоже. У нас есть поверье, что медведи были когда-то людьми. Поэтому мы проводим специальные медвежьи обряды, когда добываем этого зверя, чтобы задобрить духов.

— Есть сведения, что в империю Чингисхана входили некие "лесные племена". Могли ли среди этих племен быть предки нынешних эвенков или якутов?

— Историки писали о встрече Чингисхана с тунгусами, то есть эвенками. Есть такой факт, что в личной гвардии Чингисхана были тунгусы. Верность монгольскому хану они хранили до конца, потому что так учила их вера. Чингисхан встретился с тунгусами, когда еще был Темучжином и только-только собирал монгольские силы. Верные тунгусы помогали ему в самую трудную минуту. Есть сведения, что Темучжин братался с этими тунгусами по обряду кровного побратимства.

— У некоторых животных были сакральные имена. А были ли сакральные имена у людей?

— У эвенков было несколько имен — одно при рождении, другое после добычи первого лося и так далее. Одного постоянного имени не было. Например, я сегодня одним выстрелом уложил лося — меня назовут Меткий. И это имя остается до тех пор, пока какое-то событие не произойдет в моей жизни. Эвенки считали так: если ты полезен своему роду, то ты уважаемый человек. Если ты никаких подвигов не совершишь, то ты обычный член рода. Конечно, ты так же дорог роду, как и герой. Но имя удачливого охотника или меткого стрелка известно по всей тайге. Поэтому его называют каким-то особенным именем.

Читайте также: Епископ Якутский Роман: начинать нужно с прихожан

— Как бы вы охарактеризовали религиозный мир Якутии, где соседствуют и православные, и мусульмане, и носители древних верований?

— У моей прабабушки были иконы. Она молилась и крестилась, но при этом она не переставала верить в духов. Когда не было священника, вместо него крестил местный шаман. В общем, когда пришли первые русские, то мы встретили их миролюбиво. Потом уже пошли конфликты на экономической почве. Русские, пользуясь доверчивостью эвенков, стали брать больше ясака, чем надо и делать другие непозволительные вещи.

У нас не бывает межрелигиозных конфликтов. Есть местные русские, местные татары. Татары молятся Аллаху, русские верят в Христа, у нас свои духи в тайге. Современные пришлые люди этого не придерживаются, но местные, когда уходят в тайгу на охоту или рыбалку, то проводят наши обряды. Для них это стало уже образом жизни. Чем больше я живу, тем больше удостоверяюсь, что духи действительно есть.

Читайте самое интересное в рубрике "Религия"