Почему стоит ждать всемирную войну за воду — Виктор Данилов-Данильян

Журнал Global Environmental Change недавно опубликовал материал, в котором специалисты в области политологии и гидрологии провели анализ ситуации с доступом к водным ресурсам во всех странах мира: был выявлен ряд регионов в Латинской Америке, Южной Азии и Африке, где в будущем могут начаться войны за доступ к этому бесценному ресурсу. Эксперты выделили ряд потенциальных горячих точек, проведя тщательный анализ ситуации вокруг 1,4 тысячи строящихся или уже существующих дамб и водохранилищ, перекрывающих течение рек, которые проходят по территории двух или более стран. Самой опасной в этом плане зоной специалисты назвали север Африки: тут, по их мнению, наибольшая вероятность жестоких противостояний. Какова вероятность горячих конфликтов за воду в будущем? Как скажется нехватка водных ресурсов на ситуацию на мировой арене? Для читателей "Правды.Ру" эксклюзивное интервью по этому вопросу дал член-корреспондент РАН, известный эколог Виктор Данилов-Данильян.

— Войны за воду — новая реальность? Как вы оцениваете вероятность военных конфликтов на планете из-за доступа к воде?

— Ситуация чрезвычайно остра и в Северной Африке, и почти во всей Азии. Так что абсолютно никаких изменений к лучшему за последние годы не произошло. Климатические изменения, которые происходят, усугубляют кризис, потому что водный режим становится все менее предсказуемым и более контрастным.

— Есть ли какое-либо цивилизованное международное решение этой ситуации?

— Есть цивилизованный выход. Он состоит в том, чтобы перестать воевать, чтобы перестать задираться, чтобы понять, что общечеловеческие ценности выше, чем национальные интересы любого государства. Вот когда все это поймут, все будет в порядке. Можно будет договориться о том, как вместе жить. Если же этого не произойдет — войны неизбежны: из-за воды, из-за чего-нибудь другого.

Если государство живет в нормальных отношениях со своими соседями, то у него, без сомнения, имеется какой-то экономический потенциал. И в соответствии с этим своим экономическим потенциалом государство может включиться в международное разделение труда. Оно может производить и продавать на мировом рынке то, для чего у него есть ресурсы.

Конечно, если у него нет воды, это не может быть водоемкая продукция. Это совершенно очевидно. Но оно может производить и продавать продукцию, для которой не требуется большого количества воды или почти не требуется, зарабатывать деньги и на них покупать водоемкую продукцию у других стран. Оно может, в конце концов, обеспечить себя и покупной водой, но только для питьевых целей; для других целей воду покупать просто экономически бессмысленно.

— Каким странам сегодня приходится закупать питьевую воду?

— Катару, Испании. Последняя в маловодные годы прикупает воду у Франции, Израиль покупает воду у Турции. Примеров много.

— Как Россия, обладающая крупнейшими запасами воды на планете, может участвовать в решении этой проблемы?

— По валовым запасам воды Россия находится на втором месте, уступая Бразилии. Среди крупных стран, если считать водообеспеченность, то есть количество воды на душу населения, Россия на третьем месте, на втором месте Канада. Мелкие страны в расчет не берем, потому что они никого особенно спасти не могут, даже если у них высокая водообеспеченность. Но в России водные ресурсы распределены крайне неравномерно. Они распределены по отношению к населению и экономике, и наоборот.

Там, где развитая экономика и много населения — в европейской части — там совсем немного воды, а воды очень много там, где нет ни населения, ни хозяйства толком: в Сибири и на Дальнем Востоке. В европейской части у нас не так много воды, как некоторым кажется. Если мы будем разбазаривать воду, как это до сих пор происходит, если мы не будем ее беречь и охранять, если мы не прекратим превращение водоохранных зон в помойки, если мы будем сливать миллиардами кубометров грязные стоки в наши реки в европейской части, то у нас тоже будет водный кризис, и он совсем не за горами — это дело 10-15 лет.

— Есть ли сегодня реальные проекты по равномерному распределению водных ресурсов по территории России?

— В РФ не требуется строить никаких грандиозных каналов, это экономически совершенно бессмысленно. Кое-где конечно нужно строить водоводы, то есть водопроводы с трубами большого диаметра протяженностью 300-400 километров, но никак не 2500. В каждом конкретном случае нужно сравнивать такой вариант с другими проектами. И если оказывается, что он экономически выгодней и экологически приемлем, социально целесообразен, то можно, в конце концов, и построить что-то такое. Но еще раз говорю, что на территории России грандиозные каналы не нужны. Но нам, конечно, нужна определенная передислокация промышленности за Урал, и это нужно делать не только из соображений более рационального использования воды, но и других. Тут водная проблема играет в унисон с остальным оркестром.

— Исходя из своего потенциала выгодно ли России экспортировать воду в другие государства?

— Смотря по какой цене. Некоторые у нас думают продавать алтайскую воду в Китай транзитом через Казахстан, но за высокую цену никакому Китаю вода не нужна. Если некоторые думают продавать байкальскую воду в тот же Китай, то это приведет к экологической катастрофе на Байкале, это приведет к тому, что из-за длины пути Китай не получит хорошую, чистую воду, потому что вода при транспортировке неизбежно портится. И, опять-таки, какая там будет баснословная цена.

Однако такие случаи, когда мы какую-то воду будем продавать за границу, исключать заранее нельзя; это возможно. Но те проекты, которые по этому поводу до сих пор попадались на глаза, — это полный абсурд. К бутилированной воде это, конечно, относится. Потому что бутилированная вода — это мелочь по сравнению с общим водопотреблением. Это тысячные доли процента.