Клетки, составляющие наше тело, находятся под неусыпным контролем. Природа не даёт им свободы, наложив табу на эволюцию внутри сложных организмов. Согласно новой гипотезе, именно это свойство предотвращает "клеточные восстания" в пределах отдельной особи.
Клетки сложных существ можно грубо разделить на два больших класса — соматические, который составляют наш организм, и половые, необходимые для размножения. И если амёба просто делится надвое, давая начало двум дочерним клеткам, то в многоклеточных организмах такого не происходит. Здесь природа избрала долгий путь, который начинается со стадии стволовых клеток, проходит через специализацию и заканчивается зрелыми специализированными клетками.
Почему же организм не выбрал более простой и энергосберегающий способ?
Когда учёные говорят об эволюции, имеется в виду, что она происходит лишь в группах организмов. По этой логике, минимальной единицей эволюции является популяция — группа особей одного вида, длительное время, обитающих на одной территории. Популяции могут составлять как одноклеточные амёбы, так и африканские слоны.
Но как относиться к популяциям клеток, составляющим многоклеточные организмы? Что, если бы эволюционный процесс имел место внутри одного многоклеточного существа?
В колониях одноклеточных организмов присутствуют и борьба за выживание и естественный отбор. Эволюция отбирает наиболее успешные формы, одновременно уничтожая неэффективные.
В принципе, подобные процессы могли бы происходить и в нашем теле — например, некоторые клетки не выполняли бы требующуюся от них работу и жили бы за счёт других клеток.
Но подобные изменения, считают специалисты, привели бы к гибели организма. Именно поэтому природа пресекает эволюцию "внутри" отдельной особи, пишет Nature.
Соответствующую теорию предложил эволюционист Джон Пеппер из Института Санта-Фе при университете Аризоны. Она не выполняется лишь в одном случае — когда речь идёт о клетках иммунной системы, которые постоянно меняются, борясь с вирусами, патогенными бактериями и так далее.
Исследователи полагают, что их гипотеза могла обеспечить новую парадигму в лечении онкологических заболеваний и обеспечить более раннюю идентификацию новообразований.