Клановость и коррупция - секрет стабильности в группах капуцинов

Исследователь поведения приматов Сьюзан Перри из США разгадала секрет небывалой социальной стабильности в группах южноамериканских обезьян капуцинов. Результат был парадоксален: оказывается ее обеспечивает наличие в группе клановости, коррупции и политических закулисных интриг. Так, может быть, и людям нужно перестать бороться с данными явлениями?

Фото:

Социальной стабильности общества человечество пытается достичь, наверное, с тех пор, как появился сам вид Homo sapiens. Однако, увы, пока что эти попытки не увенчались успехом — в лучшем случае эта самая стабильность длится несколько десятилетий, а потом начинаются кризисные явления. Естественно, для того чтобы все-таки добиться поставленной цели, люди пытаются анализировать происходящее, однако долгое время, с моей точки зрения, все исследователи, работающие в данном направлении, просто шли по неверному пути.

В частности, они немножко неправильно формулировали исходный вопрос: вместо того чтобы понять, при каких условиях общество может достичь стабильности, они анализировали проблему возникновения нестабильности (как тот самый персонаж из известного анекдота, который во дворце Снежной королевы пытался сложить из букв "Г", "О", "Р" и "Е" слово "Счастье"). И здесь мнения разделились: одни (например, идеологи коммунизма Карл Маркс и Фридрих Энгельс, а также их предшественники и последователи) считали, что нестабильность возникает из-за неправильной организации общества (социальное неравенство, отсутствие возможности для многих карьерного роста и т.п.). В итоге рождался весьма логичный, но в то же время абсолютно неверный вывод — когда общество будет организовано правильно, то социальная стабильность наступит сама собой.

Читайте также: Неземной язык индейцев пираха

Увы, бурная история XX столетия убедительно показала, что это не так. Автор этих строк сам пережил крах социалистического общества в СССР, а сейчас мы все являемся свидетелями кризиса "общества благоденствия" в Европе и США. Можно, конечно, сказать, что данные модели "правильной" организации общества просто оказались нерабочими, и сразу же придумать новую, однако, скорее всего, она повторит путь уже реализованных, то есть окончится крахом.

Причина же этого краха, как и говорили оппоненты "организаторов", приверженцы другой точки зрения (например, религиозные деятели), состоит в том, что люди не идеальны. Любая модель организации общества подразумевала простую схему: мы устанавливаем правила, которым все следуют. Однако в реальности люди, по разным причинам, не хотели следовать этим правилам: например, члены социалистического общества не хотели честно работать, а члены "общества благоденствия" — концентрировать свои усилия только на потреблении. В итоге, когда количество тех, кто не хотел играть по правилам, становилось достаточно большим, то "правильно организованное" общество в момент разрушалось.

Представители другой точки зрения считали, что социальная нестабильность есть результат того, что "неправильно" устроена человеческая психика. Если бы все люди стали бы "правильными", то стабильность пришла бы сама собой. Увы, и их попытки создать такого "правильного" человека потерпели крах — зоопсихологи и нейрофизиологи выяснили, что поведенческие механизмы, заставляющие нас поступать "неправильно", лежат в области подсознания, работу которого люди контролировать не могут. Поэтому-то как ни воспитывай человека (а любой процесс воспитания воздействует в основном на сознательный слой), он не станет все время вести себя так, как хотят от него организаторы "светлого будущего".

Следует заметить, что многие ученые, занимающиеся эволюцией социальной структуры человеческого сообщества, осознали то, что исследования вопроса зашли в тупик из-за неправильно выбранного направления, еще в конце прошлого столетия. Поэтому они решили "пойти другим путем", а именно — исследовать, при каких условиях общество бывает социально стабильным достаточно длительное время. Сложность состояла лишь в том, что среди человеческих сообществ нельзя было найти такого, которое могло бы послужить моделью. Даже племена индейцев Амазонии и папуасов Новой Гвинеи, до сих пор живущие так, как это делали их предки, не защищены от проявления социальной нестабильности ("дворцовые перевороты" и гражданские войны происходят и там). То есть выбрать показательный объект для исследований было очень трудно.

Тогда ученые решили переключиться на сообщества обезьян. Увы, и здесь их поначалу ожидало разочарование — стаи шимпанзе или павианов, которые очень напоминают по структуре человеческие сообщества, просто наглядно демонстрировали отсутствие социальной стабильности. Разочаровавшись в приматах Старого света, этологи и биосоциологи обратились к их родственникам из Южной Америки.

И вот недавно исследователь поведения приматов Сьюзан Перри из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (США), которая уже много лет изучала социальные отношения в группах обыкновенных капуцинов (Cebus capucinus), представила свой отчет, из которого следует, что секрет социальной стабильности сообществ этих приматов разгадан. Следует заметить, что капуцины, которые живут стаями по 15-20 особей, уже давно поражали зоологов тем, что социальные катаклизмы в их группах весьма и весьма редки. Управляющий стаей доминантный самец может "царствовать" 18-20 лет (капуцины в природе живут 25-27 лет), и никто при этом не покушается на его "трон".

Г-жа Перри выяснила, что секрет такой стабильности кроется, во-первых, в том, что альфа-самец у капуцинов (а в группе он всегда один) — весьма опытный интриган. В сообществе присутствует несколько подчиненных самцов, многие из которых хотели бы занять "престол", однако в одиночку этого не может сделать никто, а объединиться самцам мешают происки доминанта. Он постоянно ссорит своих подчиненных друг с другом, в результате чего они придерживаются настолько плохого мнения о своем ближнем, что ни о каком альянсе не может быть и речи.

Во-вторых, подчиненных сближает забота о детях доминанта (а собственно говоря, в группе других и нет — только альфа-самец может беспрепятственно спариваться с любой самкой). При этом доктор Перри отмечает, что о мальчиках низкоранговые "подхалимы" заботятся на несколько порядков лучше, чем о девочках. Взрослые самцы почти никогда не ищут паразитов у детей женского пола и всегда — у подростающих самцов, устраивая даже драки за право устроить грумминг "наследника престола".

И хотя большинство детей доминанта, повзрослев, покидают родительскую группу, некоторые самцы все-таки остаются. Со временем кто-то из них становится преемником "царя", и уж тогда он с лихвой отблагодарит тех, кто заботился о нем в детстве. Так что подчиненные самцы стараются не зря — их чадолюбие будет вознаграждено новым правителем.

Третьим секретом социальной стабильности Сьюзан Перри считает тот факт, что власть практически всегда передается по наследству. Это исключает "гражданскую войну" за место доминанта, во время которой стая может просто быть съедена хищниками или изгнана конкурентами. Кроме того, такой порядок устраивает и подчиненных — новый "монарх" ко всем относиться с одинаковой долей благосклонности, поскольку в детстве все они принимали участие в его воспитании.

Правда, иногда "дворцовые перевороты" все же случаются (если доминант, например, не был искусным манипулятором), однако к "демократии" они не приводят — новый правитель прежде всего истребляет все грудное потомство своего предшественника. Хоть людям это может показаться жестоким, однако с биологической точки зрения в этом есть свой смысл: самки, потеряв детеныша, снова готовы спариваться, и новый альфа может начать внедрять свои гены в следующее поколение. То есть тот, кто совершил "переворот", просто основывает новую "династию".

Кстати, по наблюдениям г-жи Перри, такие "перевороты" отрицательно сказываются на психике молодых капуцинов. Она выяснила, что из тех выживших потомков свергнутого царя, которые отправляются "искать счастья" в другие группы, всего лишь 11 процентов могут стать альфа-самцами (тогда как среди выходцев из стабильных групп эта доля составляет 63 процента). Дамочки, не принимающие участия в этих "мужских разборках", тоже страдают — было показано, что длительное время после "переворота" в группе рождается значительно меньше детенышей, потому что самки, испытывающие стресс, не могут забеременеть.

Любопытно, что секрет социальной стабильности капуцинов в итоге складывается из наличия трех явлений, с которыми в человеческом обществе активно борются, — это клановость, коррупция (под ней подразумевается в данном случае забота всех подчиненных самцов о детях доминанта) и манипулирование. Так, может быть, и людям не следует искоренять все это — и тогда социальная стабильность наступит сама собой? Увы, все не так просто — дело в том, что капуцины и представители рода человеческого обитают в разных условиях, поэтому механизм, скорее всего, не сработает.

Стаи капуцинов немногочисленны, состоят в основном из близких и дальних родственников, и обитают они в тропических лесах, где окружающая среда достаточно стабильна. То есть у самих особей нет особенного стимула постоянно меняться и приспосабливаться к чему-то новому. Поэтому здесь здоровый консерватизм является фактором достижения стабильности.

Читайте также: Обезьяны воюют "не числом, а умением"

Однако у людей, образующих большие сообщества и живущих в среде, где условия постоянно изменяются, подобный консерватизм и все сопутствующие ему явления (те же самые клановость и коррупция) являются, наоборот, негативными факторами — они мешают приспосабливаться ко всему новому. Да что там у людей — даже павианы и шимпанзе, обитающие в более динамичном мире, уже утратили консервативную организацию, свойственную капуцинам. Правда, вместе с ней ушла и социальная стабильность…

Читайте самое интересное в рубрике "Наука и техника"