Арабское евро для Персидского залива

Как сообщала Правда.Ру, на днях государства-участники Совета по сотрудничеству стран Персидского залива ( Gulf Cooperation Council , GCC ) по итогам очередного саммита организации подписали соглашение о создании к 2010г. валютного союза. В настоящее время в Совет входят Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн, Оман, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты. Общая численность населения стран-членов Совета составляет около 30 млн человек, а их совокупный ВВП равняется примерно $350 млрд.

Фото: Арабское евро для Персидского залива

Арабское евро для Персидского залива

Несмотря на то, что GCC был создан в 1981 году, реальная интеграция в рамках Совета началась только в XXI веке. Первый шаг на пути к единой валюте страны-члены Совета предприняли в начале 2003 года, когда заключили между собой таможенный союз. Тогда же было запланировано заключить соглашение о создании Валютного союза к 2005 году, а в 2010 – ввести единую валюту в обращение.

Есть ли, однако, во всем этом смысл? Зачем нужна еще одна региональная валюта, если есть такой хороший доллар? Совет по сотрудничеству стран Персидского залива – не единственная организация, стремящаяся к созданию собственной региональной валюты. Еще несколько лет назад казалось, что альтернативы однополярной (то есть по-американски) глобализации в природе не существует. В этой системе ( Pax Americana - мир по-американски) государства могли иметь собственную денежную систему, а резервы им предлагалось держать преимущественно в золоте, мировой резервной валюте – американском долларе, ликвидных активах – разнообразных ценных бумагах. Как правило,   опять-таки американских.

Помимо сеньоража (дохода от эмиссии), Соединенные Штаты имели как эмитент единой меры стоимости целый ряд еще более существенных преимуществ, на которых мы не будем сейчас останавливаться. Важно то, что многие страны мира и группы стран заметили, что не все, что выгодно Соединенным Штатам, полезно для других. Иногда получается совсем наоборот. Поэтому на рубеже веков многие страны решили без особого скандала (и, видимо, без глобального сговора), мягко и постепенно уменьшить долю американских бумаг в своих золотовалютных резервах и международных расчетах. Появление евро стало первой адекватной альтернативой в этом смысле, но, не исключено, не последней.

С другой стороны, этим странам хотелось бы и собственные интересы соблюсти и с Вашингтоном сильно отношений не испортить. Поэтому вместо реальных причин введения новых мировых валют приводится иная аргументация. Так, по мнению представителей арабских стран, положительный эффект от ведения единой валюты должен проявиться, главным образом, через сокращение издержек на перевод средств из одной национальной валюты в другую в ходе торговли между странами региона. Однако в настоящее время на торговлю с соседями приходится всего около 7% от общего объема экспорта стран-членов Совета. Для сравнения: более половины экспорта стран-членов Еврозоны происходит внутри региона.

Поэтому, по данным экспертов МВФ, реальный положительный эффект от введения единой валюты в зоне Персидского залива будет значительно меньшим, чем эффект от создания Еврозоны. Кроме того, на конец 2002 года национальные валюты пяти стран GCC из шести (за исключением Кувейта) были привязаны к доллару США, а с начала 2003 и Кувейт последовал примеру своих арабских собратьев по Совету. То есть технически гораздо проще было бы всей шестерке просто перейти на американскую валюту или, по крайней мере, использовать доллар в качестве расчетной единицы в международной торговле.

В действительности страны-члены Совета надеются на то, что углубление экономической интеграции позволит им подстегнуть рост торговли и сократить свою зависимость от доходов от нефтяного экспорта. В случае успеха и взаимный товарооборот увеличится (пусть не до 50% как в Еврозоне, но станет значительно выше нынешних 7%), и экономику удастся преобразовать в менее однобокую. Пока страны GCC целиком и полностью зависят от спроса на свое сырье.

На сегодняшний день проект, развивающийся в рамках Совета по сотрудничеству стран Персидского залива, дополняет список других региональных инициатив, таких как Евросоюз, ЕврАзЭС и ЕЭП, а также инициатива президента Венесуэлы Уго Чавеса для стран Карибского бассейна и разного рода проекты в Азиатско-Тихоокеанском регионе и т.д. Все эти проекты возможны только в том случае, если страны какого-либо региона планеты осознают общность интересов и не смогут согласиться с ролью, предложенной им глобальным рынком. На региональном уровне, объединив усилия с соседями-единомышленниками, они надеются улучшить свои позиции в глобальном разделении труда.

С одной стороны, участники последнего саммита GCC не приняли окончательного решения о сроках и механизмах введения единой валюты или создания централизованных финансовых органов. С другой, до назначенной даты – 2010 – достаточно времени, чтобы при наличии доброй воли все согласовать. Как видно по тенденциям последних лет, процесс региональной интеграции в зоне Персидского залива идет строго по плану. В принципе, не было бы большой беды, если бы какой-то из этапов завершился на год или даже два-три позже, главное сохранить верное направление. Опять же, в ходе переговоров были согласованы показатели дефицита бюджета, государственного долга, уровня инфляции, золотовалютных резервов и учетные ставки для каждой страны-участницы Совета, а это уже не мало. Иначе говоря, GCC не торопясь повторяет шаги, пройденные в свое время Евросоюзом при введении евро.

В настоящее время Совет по сотрудничеству стран Персидского залива проводит переговоры по торговой политике с Евросоюзом, Китаем и Турцией. Это значит, что все шесть государств региона занимают согласованную позицию и отстаивают ее как единый субъект международных отношений и мировой экономики. А вместе это делать всегда легче, чем по одиночке.

Алексей Ковалев