Архангельско-Мурманское срочное пароходство: вчера, сегодня и всегда

Об известном северном писателе Виталии Маслове (на снимке), чей 70-летний юбилей в Поморье и на Мурмане будут отмечать в августе нынешнего года, "ПРАВДА.Ру" уже писала. Его творчество — Моряка, Писателя, Историка (все — с большой буквы!) — до сих пор волнует северных моряков, писателей, историков... Нынешний материал уже ушедшего из жизни Виталия Маслова был передан для публикации в "ПРАВДЕ.Ру" его сыном Олегом Масловым, который не только бережно хранит память об отце и его работах, но и, без сомнения, является носителем тех самых исконно русских традиций на Севере, на которых собственно весь наш Север и держится. Этот материал был написан Виталием Масловым в 2000 году, к 125-летию Архангельско-Мурманского срочного пароходства. Кстати, в эти дни на Севере отмечалось уже 130-летие АМСП.

Сколько людей клялись в любви к Пушкину, говорили о своей близости к нему, — после того как для всех несомнительно стало, кто был, есть и кем навсегда останется Пушкин. Но сам Пушкин только об одном человеке так сказал: "Языков! Близок я тебе".(Помните? — "Смело, братья, бурей полный...", это — Языков). Так вот, умирая, Языков все свое состояние — 30 тысяч рублей серебром — завещал человеку, ближе которого для него после Пушкина не было, — будущему создателю нашего Мурманского пароходства — мы будем беречь как зеницу ока, — писал Языков о нем Иванову — автору знаменитой картины "Явление Христа народу". Недавно совершилось то, во что еще 15 лет назад, стараясь об этом, еще невозможно было поверить: воссоздан Храм Христа Спасителя. И мы теперь невольно возвращаемся к той поре, когда этот великий Храм создавался изначально. И обнаруживаем вдруг почти невероятное: архитектор Тон — автор Храма Христа Спасителя перед тем как выставить свой проект на конкурс, отправился в Италию, чтобы посоветоваться сперва с человеком, которому он более всего доверял, чье мнение было для него решающим, — к будущему создателю Мурманского морского пароходства...

Год 1876 был схож с годом 1992, с годом 1999 — по очевидности угрозы, нависшей над славянским миром и над православием. Мы знаем, чем кончилось в 1993 году в Боснии, чем в 1999 году в Косове. Тем же, а может быть еще и хуже, могло закончиться и тогда, в 1876-м, если б не создатель нашего пароходства. С его подачи и в основном на его капиталы при поддержке Третьяковых, Мамонтовых, при духовном руководительстве Аксаковых почти пять тысяч русских добровольцев оказались тогда в восставшей против турок Сербии и ценою немалых жертв дали возможность братской стране продержаться до русской победы до капитуляции Турции, до освобождения Балкан в марте 1878 года... Нет ныне у России Третьяковых, Мамонтовых, Аксаковых, есть Березовские, Абрамовичи, Евтушенки... — Увы нам!..

Федор Васильевич Чижов. В справочниках о нем сказано: "Известный деятель русского просвещения, профессор математики, журналист, переводчик, впоследствии крупный финансист. 1811-1877". Я писал о нем в "АЗ" в преддверии недавно отмеченного "60-летия пароходства". И о том, что 19 мая 2000 года пароходству будет не 60, а 125 лет: Александр II подписал Устав Товарищества Архангельcко-Мурманского срочного пароходства 19 мая 1875 года (н.ст.). Именно эта дата — дата нашего рождения, именно портрет Ф.В.Чижова должен быть на первом почетном месте в пароходском музее, именно имя Ф.В.Чижова надлежит в первую очередь начертать на борту нового лучшего судна пароходства (до революции были два известных мне судна "Федор Чижов", — одно потерпело крушение в 1902 году, второе потоплено немцами в Первую мировую)...

Писание мое о Ф.В.Чижове понято не было: мол, порой пароходства и не существовало, к тому же — революция, смена владельцев, частичное изменение названия пароходства, угон судов за границу и т.д... Но разве в течение "законных" 60 лет не были мы и Управлением Северного пароходства, не было "приватизации", не сменился собственник — из государственного предприятия стали АО...А куда отнести это? — в книге, вышедшей в 1914 году, читаю об Архангельске: "Почти против городского Соловецкого подворья — пристань Мурманского пароходства." (Дунаев Б."Соловецкая обитель")... Да и статья самого Федора В.Чижова в свое время так и называлась: "Записки о Мурманском пароходстве". Главное, что наше пароходство не самоликвидировалось! (Чем и отличается оно от предыдущего, краткосрочно, 4 года, существовавшего пароходства.

Никуда не денешься, должен быть в музее рядом с портретом Чижова и портрет Александра II, Освободителя. Есть у меня к нему претензии, — за Берлинский конгресс 1878 года, за его "горбачевщину" на этом конгрессе, за то, как обошелся он потом с инициаторами освобождения Балкан. Но можно ли при этом забыть воистину великое — 1861 год, 3 марта (н.ст.) — отмена крепостного права? В России, в громадной, сплошь крестьянской стране. Отмена "сверху". Назовите в истории акт равнозначный. Да, порой не все проходило гладко, но ведь было для страны предотвращено в тысячу раз худшее! Сколько навалили грязи на Великую Реформу (как и на все в России) те, кто готовил революцию, и те, кто переписывал историю после революции (а разве сейчас происходит не то же самое?), но значение ее от этого не уменьшилось. И только за эту Реформу золотое имя царя-Освободителя на почетном месте в истории несомненно останется навсегда... А ведь было еще одно великое дело, за которое уже не только Россия, но все славянство назвали его Освободителем: освобождение Балкан от пятивекового османского ига: З марта (опять 3 марта!) 1878 года у стен Царьграда граф Игнатьев принял капитуляцию Турции. На главной площади Софии на памятнике Александру II выбито то же слово: Освободителю, это уже за 1878-ой...

Итак — Александр II. Не стыдно иметь его портрет вслед за портретом Чижова Ф.В.! Далее — Савва Иванович Мамонтов, первый Директор пароходства (Ф.В.Чижов был Председатель), человек — в высшей степени знаменитый в свое время. В Советской энциклопедии: "Русский капиталист и меценат. Основал Московскую частную Русскую оперу, владелец имения Абрамцево"... И в новейшее время вниманием не обойден, но молчат почему-то о том, что Мамонтов и Чижов объединяли капиталистов- п а т р и о т о в и средства для создания промышленности брали во в н у т р е н н е м кредите. Именно на такой духовной и финансовой основе поднималась Россия из глубочайшего кризиса, в котором была после поражения в Крымской войне. Можем ли опереться на такой фундамент сегодня? Весьма показателен стремительный в этом отношении дрейф Путина. Всего лишь месяца два назад он говорил, что в основе государственной идеологии должен быть патриотизм, но чем ближе к выборам, чем четче проявлялось его хакамадо-чубайсовское младо-воровское десятилетней давности окружение, тем неразличимее невесомее становились патриотические устремления ельцынского дитяти и, наконец, испарились совсем, явилось вполне яковлевско-собчаковское: "Нам давно пора выработать... политику, в основе которой должна быть достойная жизнь гражданина России" (цитирую по "Известиям" за 29.2.2000)... Сколь несовместимы понятия о достоинстве у патриотов и у воров — разрушителей государства, столь же эфемерно-неуловимо это предвыборное (?) путинское обещание-намерение. И ощущение такое: то ли еще будет!

За С.И. Мамонтовым — князь Л.Н.Оболенский — бухгалтер и правитель дел, ставивший пароходство на ноги. У меня нет его портрета и сведения о князе скудны. Да и удивительно ли, если и о самом Чижове десять лет назад многие ли слыхали, даже в родном пароходстве? Но поскольку тема попала на зубок школьникам и студентам, -полагаю, что они раскопают, поднимут из-под спуда и князя Оболенского и расскажут о нем с достаточным знанием и полным уважением. А далее, говоря об истории пароходства, — дошли мы до дня сегодняшнего. И оказывается вдруг, что нынешнее АО "ММП" - это, по сути, такое же АО, то же самое АО, каким было оно 125 лет назад. И в выше обозначенный портретный ряд пароходский должен я, — и по праву и по обязанности — дополнить портретами тех, кто сейчас отвечает за судьбу пароходства. Первый среди них — Рукша Вячеслав Владимирович, генеральный директор. У Брокгауза и Ефрона о нем ничего не нашел, поэтому воспользуюсь Энциклопедией Кольского края Станислава Дащинского.

Более того, вглядываясь в историю, сравнивая мир нынешний и мир минувший, сопоставляя заботы пароходства сразу после его создания и заботы его сегодняшние, мы обнаружим нечто поразительное: минуло — век с четвертью, а проблемы — ну те же самые! — отношения с государством, противостояние расхитителей России и людей, напряженно думающих об укреплении ее позиций в мире, и даже в Югославии — то же самое, только более оголтело, и наша боль о том, что там происходит, так же остра, только более безысходна... И должен с надеждой сказать, что нынешний руководитель пароходства, не только вытаскивающий пароходство из казалось бы полного провала (ведь только вдуматься: крупнейшее пароходство страны — Балтийское разворовано, уничтожено без остатка, уже нету пароходства, испарилось, — вот какова в стране обстановка! — и главный демократ-испаритель помер, спросить не с кого будет, когда время для спроса придет), но и выводящий его на новые обнадеживающие позиции, нащупал спасительную твердь под ногами практически ту же самую, на которую 125 лет назад опирались создатели пароходства, сделавшие после провала предыдущего пароходства казалось бы невозможное. Впрочем, будь в этом отношении позиция у нынешнего руководителя иная, вряд ли стал бы я сейчас и говорить все это.

Довелось мне съездить с Вячеславом Владимировичем в Западную Лицу (Заозерск). Вместе выступали в кругу широком — в большом зале перед матросами и офицерами, и в кругу узком — в кают-компании, в доброй напряженной беседе с командирами подводных атомоходов, переходили на подлодках из отсека в отсек через достаточно широкие люки, почти что двери... Радовались, глядя на командиров — прекрасных, одухотворенных, истинных патриотов, прошедших через все мерзости последнего десятилетия, когда на родной флот было вылито грязи, вранья — выше клотика, когда столь плотно было дыхание перекрыто, что сегодня даже уже не верится: на дивизион — один мешок крупы в запасе, для того корабля берегли, кому в автономку идти, но ни на минуту не поколебавшихся в главном — в необходимости служить Отечеству. И поскольку никогда прежде не встречался я с Рукшей так близко, я конечно же наблюдал-слушал, присматривался, как бы некое предубеждение преодолевал. И вот тут, в кругу юных (по сравнению со мной, конечно!) командиров-атомоходцев, с грозной мощью которых может сравниться лишь мощь космическая, я видел, что наш Рукша, -такой же, как командиры прекрасные эти: в устремлениях, в оценках, в глобальности мышления...

Я приехал в Западную Лицу как литератор, он — как шеф к своим подшефным. Тут надо отвлечься, дабы сказать об особой роли Мурманской области в спасении нашего Краснознаменного Северного флота, по сути — последнего флота разодранной разворованной России конца ХХ века от полного его уничтожения, — в самый безнадежный, казалось, миг, когда разрушители и исторические враги нашего государства, захватившие власть в государстве, выступающие на этот раз под видом демократов-реформаторов, не только отказали флоту во всем — в питании, снабжении, техническом обеспечении, но начали неприкрытое у н и ч т о ж е н и е кораблей. Не знаю, насколько точен в деталях этот рассказ услышанный шесть лет назад в Гремихе, но он отражал то, что творилось в стране и на флоте. В те дни впервые стряслось немыслимое прежде, но ставшее потом обыденной страшной реальностью: в двух разных гарнизонах области почти одновременно два офицера флотских рассчитались с жизнью, не желая участвовать в уничтожении флота, один из них — в Гремихе.

- Что причиной? — отвечают на мой вопрос. — Наверное — предательство. Пришел из Москвы приказ: законсервировать новейшую АПЛ — атомную подводную лодку "путем вырезания" двухметровых кусков из всех кабельных магистральных трасс корабля...Тысячи многожильных кабелей — до ста и более жил в кабеле. Восстановить которые будет практически уже невозможно. Москва в ответ получила рапорт командира АПЛ: исполнение данного приказа означает не консервацию, а уничтожение корабля. Из Москвы: немедленно подтвердить исполнение, или — рапорт об увольнении. Он не захотел стать предателем. В гарнизонах над морем зазияли пустыми проемами сперва — целые улицы омертвевших каменных многоэтажек, потом — мертвые брошенные, с подыхающими одичавшими собаками гарнизоны над морем. Не внешний враг — московские правители и обожравшаяся награбленным камарилья уничтожала флот, оголяла Севера под заклинанья для простачков:

"Не рентабельно!". Корабли, возвращавшиеся с дежурств в мировом океане, становились к причалам и почти сразу же становились, в соответствии с планами, практически недееспособными. На местах особенно было ясно, что Москва предала и надеяться на Москву нельзя. И надежды, казалось, уже не было. Тем более, что уничтожался не только флот, но и авиация, и все, что работало прежде на защиту Отечества. Северный флот и Мурманская область... С момента рождения области, с момента рождения Северного флота невозможно было представить одно без другого. Не обуза друг другу, но части жизнетворные: Флот задыхался и область задыхалась. Центральная печать (да и местные соответствующие появились "средства") обрушилась на слабеющий флот: во флот целятся, в Россию грязь... Что было областной администрации делать? Ведь если б даже все до крошки до копейки флоту область отдала, велик ли был бы результат? Что делать?... В 1996 году избрали губернатором Евдокимова. С губернатором мурманским у Мурманской организации Союза писателей России, в которой я до последнего времени состоял, отношения складывались и складываются весьма неровно и непросто. Хотя, вроде бы, — какие могут быть "отношения" между многовластным губернатором и общественной организацией, в которой — 15 человек, большинство из которых вот уже десять лет лишены, по нищете своей, возможности издаваться и потому молчат? И тем не менее...

Сколько было с моей стороны несогласий по самым разным вопросам, причем несогласия мои нередко, при возможности, бывали высказаны и печатно. В первую очередь, конечно, — по моим больным, поскольку у губернатора вопросов — стократ. Но вот стал подводить итоги минувших лет и обнаружилось вдруг, что в главных моих вопросах мы — едины, об этом отдельно скажу, и, честное слово, если б не одно но, я бы с чистой душой мог пойти выступать за губернатора и даже от его имени. Это "но" - отношение к Путину: Ю.А.Евдокимов молчит, но по тону (они — политики, важен тон) он — почти лоялен, я же — боюсь Путина для России, поскольку меченый он — хуже Горбачева: из тех же, кто рушил, кто пистолет к виску капитана 1 ранга в Гремихе приставлял. А в остальном... Главный вопрос сегодня — сохранение нашей государственности, сохранение связей духовных на территориях, рассеченных границами-новоделами. Я всегда говорил и говорю: залог нашего великого будущего — двуединство, общероссийское и общеславянское, и сколько сил и ума хватает работал и работаю ради этого единства. А Губернатор? Жестокое разочарование испытал я, когда с его согласия по моему предложению приготовил я все проекты документов, сил и денег на переписку сколько потратил, чтобы Мурманская область вступила в Совет приграничных областей России, Белоруссии, Украины с центром в Белгороде: сперва 18 областей были в Совете, потом Крым вступил, и Мурманск в геополитическом плане как бы завершил это объединение, я и сейчас так считаю. И передал бумаги и предложения в губернаторскую контору главную. И — как в воду!.. И стыдно перед теми, кто по моей просьбе готовил и присылал мне документы, согласования — из Белгорода, из Курска, — за кого они там меня посчитали... И уж написал было я по этому поводу, да как всегда, слава Богу, напечатать нигде не удалось.

А губернатор между тем начал — целенаправленной и напористо — того же самого направления, с тем же задачами, но в практическом плане может быть даже и не менее значимую: где напрямую, где — через Совет федерации развернул работу по созданию ассоциации российских областей ради спасения флота российского, стоявшего у последнего российского причала на последнем издыхании, каждому большому кораблю в роли шефа — отдельная область России. Один корабль, пять, три десятка кораблей!.. И, мало того, движение за сохранение флот обернулось вдруг качественно другой стороной: флот, объединяя области, стал работать наобъединение России самой! Помимо правительства. Дело огромной патриотической задачи! И таким образом губернатор сделал то, о чем я болел, лучше, чем я бы смог при моем, казалось бы, максимализме. По сути, несколько лет флот жил-выживал за счет прямой — от области кораблю — общероссийской помощи, организованной мурманским губернатором!

И радостно, что не только областная администрация близко к сердцу беды флотские приняла. Но и город-герой Мурманск одним из первых оказался в ряду губерний-спасительниц: мурманские пограничные корабли, в первую очередь флагманский сторожевой корабль "Мурманск" - объект постоянной многолетней особой заботы главы нашего города Олега Петровича Найденова, да даже и в экипаже его в основном молодые мурманчане... Более того, отдельные предприятия области — в том же добром заботливом ряду, и в первую очередь конечно же скажу о пароходстве морском мурманском — АО "ММП". Не потому, что пароходство — родное мне, а потому что подводники-атомоходцы его в первую очередь называют. В славном ряду — в объединении областей России во имя спасения флота (т.е. в объединении самой России!) роль пароходства — особая, поскольку пароходство под рукой. Готовится уйти в автономное плавание АПЛ "Орел" - Егор Семенович пришлет автопоездом все главное, без чего выйти в море нельзя. Уходит "Краснодар", уходит "Белгород" - губернаторы-патриоты Кондратенко и Савченко то же самое сделают. Но они — далеко все же, и все предусмотришь ли? И вот тут — пароходство, его генеральный директор Рукша Вячеслав Владимирович рядом. Возможности, конечно, с возможностями иной мощной губернии несоизмеримы, но... Тут, слышу, пароходство немножко краски выделило, там помогло на областную мурманскую газету подписаться, а ведь из этого жизнь складывается. И потому для Рукши В.В. тут все корабли "свои", и это при встречах в Западной Лице мы ощущали постоянно... Но разговоры-то его с командирами в этот достаточно долгий не особенно людный вечер в кают-компании — совсем не об этом. Такие люди сошлись, не часто встречи такие случаются... Пытаюсь вникнуть, насколько знание мое позволяет. Командиры кораблей, грозную мощь которых соизмерить можно только с грозной мощь космоса, и вопросы, их тревожащие, задают соответствующие. И вслушиваются в рассуждения, в ответы человека, тоже еще недавно бывшего "атомщиком", человека гражданского, бывающего часто в Москве, бывающего в лондонах и нью-йорках... О дальнейшей судьбе Севморпути — национальной транспортной магистрали... О судьбе атомного ледокольного флота и русского флота вообще... Разговоры не дипломатичные, а в деталях, конкретные, обязательные. Генеральный директор говорит, как постепенно приходит трезвый взгляд на то, что происходит в мире, испаряются многие упования, что уход с океанов нашего военного флота все ощутимее сказывается на положении флота гражданского, растаяли надежды на зависимые компании, зарегистрированные за рубежом, от которых ни проку пароходству, ни налога — для области, флот пароходства с ремонтными заботами своими все более снова обращает взор на родную судоверфь, и потому на СРЗ — снова появились объявления, о которых6 казалось, забыли навсегда: требуются рабочие.... И сам он спрашивает тоже, с глубоким знанием их проблем, в том числе технических... Прислушиваюсь к этим негромким беседам. Откровенно любуюсь ребятами-командирами: капитан 2-го ранга, капитан 1-го ранга, — сыновья ведь! Слава и надежда и оборона наша... Они прошли через испытание, какого не было у их предшественников, через отверженность со стороны правителей государства, которое они призваны защищать, которому присягали. Но и то, что совершилось потом, — и возвышает, еще как возвышает, и многого стоит: почувствовали эти молодые великие сыновья наши любовь и мудрую заботу отеческую со стороны отдельных земель отеческих и воскресли! Для нового широкого взгляда, для нового понимания... Душа моя рядом с ними оттаивает и становится строже. И не говорить — слушать бы и слушать...

И на обратной дороге — из Западной Лицы в Мурманск — мне уже кажется нормальным заговорить о том, что еще вчера, казалось мне, могло обернуться непониманием: мало ему еще своих забот... В ближайшие месяц-три поедут в Югославию, в Белград руководители мурманского технического университета договор о сотрудничестве подписывать — объемный, широкий, долгосрочный, завязанный на конкретные программы и проекты. Дабы хотя бы так сохранить и, если удастся, укрепить связи с братским попираемым народом, хотя бы так поддержать после натовской агрессии, так попытаться выводить из международной изоляции. При том, что агрессия продолжается, это все очевиднее. Уже мало Косова, — на очереди Черногория, только что пришло известие удручающее — там введена параллельная валюта — немецкая марка, угроза отделения Черногории очевидна. С другой стороны — и давление на Россию, спекуляции на Чечне все очевиднее. И совсем недавнее заявление-угроза — повысить таможенные сборы на вывозимый на запад наш металлолом, — столько лодок атомных режем... Так не присоединиться ли Рукше к ректору МГТУ Гальянову, проректору Штыкову и иже с ними?Дело в том, что в Сербии простаивают, задыхаются без металлолома крупнейшие предприятия. В Черногории простаивает без работы порт Бар, через который поступал прежде на сербский комбинат металлолом (и у нас порт Мурманск — тоже полупустой). Делегация МГТУ в Черногории тоже будет — посетят городок Пераст, где учились первые петровские морские офицеры. Ознакомиться бы с портом Бар, побывать в Сербии на комбинате металлургическом. И повернуть бы НАТОвский нажим на нас во благо: Югославии нужен сейчас металл для восстановления — позарез. И экономическая цепочка Бар(Черногория)- комбинат (Сербия) единство может крепить более, чем что-либо. Как бы в этом случае поступил Федор Васильевич Чижов?..

Да, до посещения Западной Лицы с В.В.Рукшей я об этом не заговорил бы, а сейчас говорю и уверен, что по крайней мере осмеян не буду. Потому что уже не только для меня сегодня очевидно, что Сербия, Косово — только начало, следующей может оказаться Россия... Моряки военные, с которыми мы только что расстались, делают все, чтобы предотвратить угрозу, их боеготовность — аргумент весомый. За год до НАТОвской агрессии я опубликовал статью о том, что для спасения Косова надо немного: корабль наш в бухту Бока Которская (в которой тот городок Пераст) да несколько самолетов на базу под Приштиной. Ни корабль, ни самолеты наши заранее там не появились, и нет для нас Косова... Губернатор мурманский Евдокимов Ю.А. объявил, что корабли наши снова выйдут присутствовать в океанах, — слава Богу. Но это, так сказать, внешняя сторона. Университеты, комбинаты, порты — нити созидающие внутренние — для нас ничуть не менее, а м.б. более необходимы, чем для Югославии. Что мог отметить мне Рукша? Ничего. Да я и не ждал, ибо за каждым его словом стоит очень многое6 и каждое слово должно быть обеспечено предварительной работой. Но я понял и уверен: при прочих равных условиях, хотя бы при прочих равных, он выберет в партнеры Сербию, а это уже было бы поступком, достойным Чижова.

С доброй завистью посматриваю, присматриваюсь к нынешнему начальнику нашего пароходства, — какое невероятной тяжести духовное (прежде всего духовное)наследие у него на плечах. Есть ли что-либо от того великого времени? В чем бы я хотел увидеть его — как продолжателя великих предшественников? Есть такие цели, есть задачи, которые в чем-то моли бы как бы отодвинуть от нас Предыдущие начальники? Они не знали всего этого, с них и спрос какой? Так сказать, легко незнающему. На дальнейшее служение, на труднейшее дело подвигают его те, кто выдвинул его вдруг кандидатом в Думу. Пусть пока и не В Государственную, а в областную. Он — наследник и продолжатель дела, задуманного Чижовым. Итогов мы можем сейчас ждать от Рукши. Здесь, на областном уровне.

Посмотрите, какую приятную, со вкусом и с уважением к прошлому выпустила рекламу свою небольшая флотская фирма "Полар Круинг": там и "Ермак" и "Севморпуть" и а/л "Ленин" и типы полярных судов поморских и типы самих моряков-поморов, а уж качество исполнения, -какой все-таки яркий отличный художник — этот архангельский Сергей Сюхин! Вот что значит — лыко в сторону. Вот и нам — надо ли терять завоеванное за 125 лет? Кто еще может похвастаться такими именами в своем изначалии Так надо гордиться, надо, чтобы они, всегда готовые работать на нас, имели возможность делать такую работу!