Морские байки: когда усталая подлодка...

В преддверии 23 февраля так и тянет встать по стойке "Смирно!" и… улыбнуться. Потому как что за праздник без улыбки? Давайте вспомним, как это было раньше… Конец славных семидесятых. Канун Дня Советской Армии. Заполярная база подводников Гаджиево готовится к празднику чисто по-военному, то есть нервно, суетно и с отвращением. Взмокшие замполиты мечутся от штаба флотилии к своим кораблям, как заклинание бубня меткую поговорку: "Военному праздник — что свадьба кобыле: голова в бубенцах, а задница в мыле".

Ажиотаж объясняется просто: 23 февраля в богом забытый поселок должны приехать звездные по тем временам супруги Александра Пахмутова и Николай Добронравов, авторы знаменитой песни про подводников "Усталая подлодка". И, кроме выступления в Доме офицеров, посетят одну из боевых атомных подлодок. Какую — непонятно. Потому и мандраж.

Выбор пал на новенький атомоход, всего пару месяцев назад, “под елочку”, пришедший из Северодвинска. Экипаж, находящийся в состоянии перманентного организационного периода после северодвинской "расслабухи", завыл от отчаяния. Что такое гаджиевский оргпериод, знает каждый подводник. Рабочий день "от нуля до нуля", сход на берег разрешен только командиру... А тут еще композиторы, принесла их нелегкая. С ними обязательно шишка из штаба флота пожалует. Кранты... Дежурный по кораблю был заинструктирован озверевшим старпомом вусмерть. О перемещении по лодке композиторов докладывать чуть ли не оперативному флотилии, держать морду самоваром и вообще чтобы был "весь начищен и наглажен, к заду пистолет прилажен". Наконец — едут!

Авторы любимой песни подводников оказались на диких зверей не похожи. Маленькая Пахмутова, предусмотрительно одетая в брюки, спустилась по трапу в центральный пост АПЛ довольно ловко. Высокий Добронравов немного застопорился, но тоже умудрился спуститься живым. Высоких сопровождающих чинов не обнаружилось. Подводники оттаяли, оживились и даже искренне обрадовались. Супружеский дуплет стал кумиром всего экипажа, еще даже не успев покинуть центральный. А уж когда экскурсировал по отсекам, подводники просто таяли от счастья. Старпом, проводив таланты из центрального, побежал в пятый "бис" отсек проверять духовитость свежеиспеченного поросенка. Уходя свирепо глянул на дежурного по кораблю: мол, если не предупредишь по "Каштану" кают-компанию о приближении гостей, то... И показал гиреобразный кулак. Лучше бы он этого не делал!

Обалдевший дежурный гостей возненавидел. Губы его исказила гримаса, чем-то похожая на дулю. Он шептал про себя какой-то десятиотсечный мат. И когда настала пора предупреждать кают-компанию о приближении ненавистных ему особ, роковая злоба подтолкнула его перепутать тумблеры "Каштана" и включить общекорабельный циркуляр. По всем отсекам раздалось гневное: "Пятый "бис", центральный! Идут уже эти ваши..." Дабы не убивать читателя наповал сложностью выражений, скрывающихся за многоточием, поставим точку.

Через час экипаж прощался на пирсе с полюбившимися им супругами. Встреча в кают-компании прошла на "ура", офицеры спели "Усталую подлодку" вместе с ее авторами на подъеме, жареный поросенок был великолепен. Командир и старпом, усаживая чету в черную "Волгу" на причале, вдруг начали наспех извиняться: мол, дежурного накажем, не таите зла и так далее. Пахмутова и Добронравов пораженно застыли, абсолютно не поняв, о чем речь. После наводящих вопросов командира стало ясно, что они приняли крик души дежурного за обычную корабельную команду. Ну, а то что она с матюгами... Так подводники же народ героический. Как без этого!

Андрей Михайлов