Купи себе немного Родины

В две машины производства Горьковского автозавода Анатолий Чубайс оценил каждый ваучер номиналом в 10.000 рублей – но не указал дату долгожданного процветания. Кстати, как выяснилось в канун скромного юбилея приватизационного чека, самолично Анатолий Борисович тоже «лопухнулся» с собственным детищем. Он вложил его в Первый ваучерный фонд, который разорился, как и большинство остальных 699 ЧИФов, созданных в России.

В июне 1992-го Верховный Совет РФ одобрил «Основные положения государственной программы приватизации на 1992 год», президент Ельцин подписал указ № 914 «О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации». Первая в отечественной истории передача государственной собственности в частные руки началась 1 октября того же года.

Сегодня уже быльем поросли грандиозные споры вокруг животрепещущей темы «халявы» - как, кому и сколько должно причитаться? Тогдашний председатель Верховного совета России Руслан Хасбулатов требовал выпускать ваучеры именными, открывать счет в банке, куда бы поступали средства, что стало бы элементом социальной стабильности. Но это был не самый быстрый путь. Реформаторы стремились к другой стабильности – политической. Сверхскоростная приватизация, как и все, сделанное правительством Гайдара, имела целью «до основанья, а затем…». Разрушение системы госсобственности рассматривалось как рубеж невозвращения к коммунистической модели управления. Требовалось как можно быстрее оформить класс собственников. На издержки буржуазной реставрации смотрели сквозь пальцы.

На ваучере, который визуально теперь мало кто представляет, в числе символов новой России сбоку притулилось здание СЭВ, в которой заселилась московская мэрия. Когда в октябре 1993 года здесь резвились мятежные мародеры, им по чистой случайности не досталось хранилище не розданных москвичам чеков. Сейф, конечно, не был бы обойден их вниманием, но десять миллионов ваучеров общей стоимостью около $20 млн. хранились за дверью под простым замком. Во время штурма мэрии кто-то случайно придвинул к двери вешалку для одежды – этот курьез рассказал «Ведомостям» тогдашний куратор ваучерной приватизации Дмитрий Васильев.

В ее осуществимость – чисто технически, исходя из тогдашних реалий расхристанной страны – мало кто верил даже на вершине российской власти. Однако она была продлена из-за известных событий до середины 1994 года, причем только 4 процента выданных чеков не участвовали в приватизации. Участие было разным. Только 12% первичных получателей ваучеров лично получили за них ту или иную долю государственных промышленных активов. Это самые терпеливые и осмотрительные. Они не спешили, ждали целый год и своего дождались. Все чековые аукционы, на которых можно было получить акции заводов и фабрик, состоялись в первой половине 1994 года. Работников флагманов отечественной индустрии допускали к участию в закрытых чековых аукционах.

Особенно повезло тем, кто трудился в компаниях, где государство сохранило за собой изрядную долю. Но везение не бывает одинаковым для всех. В Москве, по данным «Финансовых Известий», за ваучер давали 50 акций «Газпрома». И хотя доходность оценивается в несколько тысяч процентов, сейчас такой пакет стоит всего $525. Зато повезло жителям Республики Марий Эл. В этом регионе в 1992 году один чек меняли на 5900 акций «Газпрома». Сейчас он оценивается почти в $62 тысячи

Пятая часть «обилеченных» капитализмом прогорела, вложившись в ценные бумаги чековых инвестиционных фондов. Однако некоторое число ЧИФов, преобразованных в ОАО, благоденствуют до сей поры. Как правило, люди, которые вложились в них, даже не подозревают, что до сих пор имеют право на дивиденды. Первичным инвесторам никто об этом не напоминает.

Десять процентов взрослого населения оказались людьми щедрой души – по-свойски они уступили свой шанс капитализации родственникам, друзьям и знакомым. Большинство, а это целая треть, ваучеры просто продала. В глубинке, особенно сельской, продажа «кусочка Родины» была, как правило, эквивалентна литру водки.

Ваучеры вымывались у работающего населения осознанно и планомерно. Кто не помнит маячившие в те годы у каждой заводской проходной фигуры с табличкой на груди «Куплю ваучеры». Особенно плотные кордоны покупателей выстраивались там, где месяцами людям задерживали зарплату. Часто эти кризисы неплатежеспособности местного значения устраивали сами «красные директора» - недавняя номенклатура ленинского ЦК КПСС. Из той эпохи показательна история приморского губернатора Евгения Наздратенко. Его буквально вытолкнул к руководству краем пул местных промышленных «китов» - никто из них не захотел в страдную пору приватизации оторваться от своего завода, пароходства, шахтоуправления. Наздратенко было нечего приватизировать, он руководил негосударственной старательской артелью в тайге.

 1,5 триллиона неденоминированных рублей — такова номинальная стоимость активов, приватизированных с помощью ваучеров. 38 процентов «Норильского никеля» в 1997 году можно было купить за 270 миллионов долларов. Сегодня они стоят около 15 миллиардов, пишет SmartMoney.
 
В начале 2004-го глава Счетной палаты Сергей Степашин пообещал до конца года разобраться с итогами приватизации. Свое слово сдержал: СП подготовила аналитическую записку «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993-2003 гг.». Государство впервые призналось самому себе, что почти все приватизационные сделки указанного периода содержат состав уголовного преступления.

Левада-Центр выяснил, что думает по этому поводу российский народ. Больше половины народа убеждено, что зарплата в частном секторе сейчас наиболее высокая. Половина согласна, что деятельность российского бизнеса стране на пользу. По вопросу о справедливости приватизации только 15 процентов опрошенных считают, что этот вопрос вообще не стоит сейчас поднимать. Нужно вернуть государству всю собственность, которой оно лишилось в те годы – таково мнение 37 процентов респондентов.