Клеймо миледи Босов

Почему Катерина из истории про наследников "Сибантрацита" не вызывает сочувствия.

Катерине Босов не удалось ввести в заблуждение ни суды, ни представителей угольной отрасли. Источник фото: ksonline.ru

Был бы жив Лев Толстой — точно написал бы ещё одно "Воскресение" про ещё одну современную Катюшу, которая тоже совершила грехопадение, но уже не под влиянием обстоятельств и социальных причин, а из корыстных побуждений, которые, впрочем, тоже просыпаются в иных россиянах как следствие соблазнов и перекосов нынешней российской жизни.

История Катерины, называющей себя мужской фамилией Босов, доставшейся ей от покойного супруга — угольного магната, будто специально составлена для романа-детектива, который, возможно, ещё будет написан и экранизирован. Прыгнув путём счастливого замужества из грязи в князи и потеряв богатого мужа при странных обстоятельствах, которые официально пока считаются самоубийством, Катерина Босов замыслила присвоить себе оставшиеся от супруга активы в виде компании "Сибантрацит", но слишком переусердствовала в мошеннических схемах, была разоблачена родственниками покойного бизнесмена, осталась ни с чем и бежала, по некоторым сведениям, из России в Австрию, где намеревается то ли пересидеть неспокойное для неё время, то ли остаться навсегда.

Катерина явно не сильна в политической географии, иначе бы знала, что это с Дона нет выдачи, а из Австрии, которая имеет особые отношения с РФ, ещё как выдача есть согласно всем правилам экстрадиции. Тем более, что в России над Катериной Босов, несостоявшейся хозяйкой компании "Сибантрацит" и её управляющей структуры "Аллтека", висит две серьёзные статьи УК РФ — о крупном мошенничестве в связи с попыткой незаконного завладения акций и доведении до самоубийства предпринимателя Дмитрия Босова.

Новоявленной Катюше Масловой-Босовой вполне можно было бы и посочувствовать, будь она такой же бесхитростной, как её предшественница в романе Толстого, и обманутой богачом Нехлюдовым, однако в нынешней истории всё наоборот, и вдова угольного бизнесмена ради завладения его капиталами пускалась в такие ухищрения, проявляла такие чудеса изворотливости и обмана как родственников покойного супруга, так и государства, что достойна, кажется, не жалости, а клейма навроде того, что стояло на плече миледи Винтер из "Трёх мушкетёров".

Сама ли Катерина Босов, в девичестве Ястребова, задумывала и реализовывала афёры и прокручивала схемы, которые должны были сделать её полноправной собственницей мужниной угольной группы, лишив права наследства родителей, сыновей и других родственников покойного предпринимателя, или же новоявленную миледи Винтер использовали иные, более смышленые в таких делах игроки криминального рынка, определит суд. 

Но уже и без суда и следствия про Катерину и её методы обогащения в Москве известно так много и столь досконально, а также столь многими компетентными людьми и органами подтверждено, и расписано в СМИ и соцсетях, что выпутаться из силков судьбы, в которые она сама себя и загнала, госпоже Ястребовой-Босов уже не удастся. Того и гляди и маленькая тихая Австрия, где нашла пристанище беглянка, в ужасе содрогнётся, узнав о послужном списке барышни, которая ступила на землю Моцарта и надеется здесь схорониться.

Конечно, сюжет про молодую и недурную собой женщину, которая в своём стремлении разбогатеть, пережив богатого и взрослого мужа, переходит все границы морали и нравственности, не считая статей Уголовного кодекса, совсем не новый. Пока в России не кончились деньги и не перевелись миллионеры, никуда не денутся и лихие охотницы за сокровищами. Но случай Катерины Босов, думается, стоит, всё же в особом ряду, потому что так низко пасть и овеять себя столь дурной славой дано не каждой даме, вообразившей себя коварной миледи.