Углеродный налог заставит Россию идти "зелёным курсом"

Высокая планка климатических целей, которую установил Евросоюз в рамках "Зелёного курса", вольно или невольно отражается на всём остальном мире. В ближайшем будущем там планируют ввести углеродный налог на импортируемые товары. Всё более активно за декарбонизацию выступают также биржи, банки, инвесторы и потребители. В российском правительстве и бизнес-кругах идёт непростой поиск ответа на вызовы с климатическим уклоном.

Недавно журналисты Bloomberg рассказали о "приключениях в России" Елены Ловен, управляющей в "Сведбанке" фондом акций российских компаний, в том числе нефтезовых. На инвестиционном форуме "Россия зовёт!" она задала вопрос президенту Владимиру Путину о том, насколько серьёзно крупные компании будут вкладываться в выполнение условий Парижского соглашения и в достижение целей по углеродно нейтральному миру. Ответ главы гоcударства был обнадёживающим, но сомнения иностранных инвесторов вряд ли развеял.

В частности, компания "Сведбанк Робур" намерена формировать инвестиционный портфель согласно цели ограничения глобального потепления в 2025 году 1,5 градусами по Цельсию, а к 2040 году все компании в её портфеле должны быть с нулевыми выбросами СО2. Крупнейшие энергетические компании в России далеки от мысли форсировать переход от добычи нефти и газа к возобновляемым источникам энергии (ВИЭ).

По словам Елены Ловен, в Европе уже нельзя инвестировать в добывающую ископаемое топливо компанию, если она не представила чёткий план перехода "на что-то более экологичное".

В результате, Россия становится всё менее и менее привлекательной для инвесторов, сосредоточивших своё внимание на природоохранных, социальных и управленческих факторах.

В нашей стране достаточно экологических скептиков, рассуждающих в том духе, что надо извлекать максимум выгоды из наших ископаемых ресурсов "здесь и сейчас", а на парниковые газы у нас имеются "бескрайние" леса.

В своё время наше бизнес-сообщество в лице РСПП выступило против подписания Парижского соглашения, ссылаясь на то, что его реализация негативно отразится на темпах экономического роста, а обязательства по выбросам в атмосферу Россия уже перевыполнила. Недавним указом президента правительству поставлена задача обеспечить сокращение выбросов парниковых газов до 70% от уровня 1990 года, а также разработать и утвердить Стратегию социально-экономического развития России до 2050 года с низким уровнем таких выбросов. Загвоздка в том, что в 90-е годы, после распада СССР производство в стране резко упало и в 2017 году объём выбросов у нас был вдвое меньше, чем в 1990 году. Так что установленных президентским указом целей правительство и промышленники могут достичь, особо не напрягаясь.

Дамоклов меч углеродного налога

В мировом антирейтинге по эмиссии СО2 Россия, конечно, стоит не на первом месте: Китай далеко впереди, за ним следуют США, Индия — а мы на четвёртом месте.

Но если речь пойдёт о повышенных углеродных сборах, то первым под раздачу попадёт именно Россия, экспортирующая в страны Евросоюза прежде всего нефть, газ, металлы и удобрения — а они отличаются особо вредным воздействием на окружающую среду.

При этом страны, которые поставляют продукцию конечного передела с высокой добавленной стоимостью и меньшим углеродным следом, пострадают меньше. Есть разные оценки того, в каких суммах сборов выразится для российских экспортёров введение Брюсселем трансграничного углеродного регулирования. Эксперты из KPMG, например, называют цифры от 4 до 6 млрд долларов в год, что весьма существенно. Российским официальным лицам такая перспектива совсем не улыбается:

Минэкономразвития ссылается на недопустимость создания препятствий во взаимной торговле согласно нормам ВТО, а РСПП грозится разбирательствами с ЕС и возможным принятием ответных мер по защите российских производителей.

Можно обвинять их в протекционизме, правда, плата за выбросы легла тяжёлым бременем и на собственно европейские компании. Неудивительно, что они будут всячески поддерживать идею углеродного налога на импорт, чтобы самим не оказаться в роли дискриминируемых.

Минэкономразвития всё же стоит на том, что Россия не может игнорировать климатическую повестку.

В марте этого года была представлена стратегия долгосрочного развития страны с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, в которой делался упор на повышение энергоэффективности экономики и сохранение лесов. Тут можно вспомнить предложение РСПП о том, что нужно продвигать "позицию о максимальной компенсации углеродоёмкости российской продукции высокой поглощающей способностью лесов". Однако в этой сфере пока дела идут не важно: лесовосстановление не поспевает за сплошными рубками, всё больше леса погибает из-за пожаров.

По мнению директора программы "Климат и энергетика" WWF Алексея Кокорина, именно плохая ситуация с лесами мешает России принять гораздо более амбициозные цели по выбросам к 2030 году.

На фоне старения леса, экологически и климатически неграмотных сплошных рубок при дефиците рубок ухода, снижающих пожароопасность, понижается способность лесов к поглощению углекислого газа. Если не декриминализировать отрасль, то поглощающая способность российских лесов к 2050 году (или ещё раньше) может быть сведена к нулю.

Инвестиционный интернационал за декарбонизацию

Нравится нам это или нет, складывается общемировой тренд на дивестиции из углеродных активов, когда инвестиции извлекаются из проектов и компаний, которые неэкологичны, не дружелюбны для климата и делают недостаточно для снижения выбросов парниковых газов. Уже более трёх тысяч институциональных инвесторов, под управлением которых находится более $100 трлн активов, подписали Принципы ответственного инвестирования ООН.

Прежде чем вложить средства в какие-либо активы, инвесторы изучают, соблюдает ли компания принципы ESG, что означает достижение конкретных целей по направлениям экологии, социальной политики и управления.

Финансовый рынок в России тоже не смог остаться в стороне: ВТБ, РСХБ и Сбербанк создали свои ESG-ориентированные фонды, а Центробанк выпустил Рекомендации по реализации принципов ответственного инвестирования.

Число различных объединений, альянсов, инициативных групп, составляющих "инвестиционный интернационал" за декарбонизацию и экологически дружелюбный бизнес, растёт с каждым днём.

Давление со стороны регуляторов, критика потребителей и НКО, ожидания инвесторов и клиентов побуждают компании устанавливать собственные климатические цели по снижению выбросов, которые оказываются более амбициозными, чем правительственные планы.

Эта общемировая тенденция даёт о себе знать и в России. Так, компания "Лукойл" объявила о планах климатической нейтральности к 2050 году. В компании "СИБУР" поставили цели сокращать удельные парниковые выбросы и увеличить долю "зелёной" энергии в пять раз к 2025 году. Архангельский ЦБК и En+ участвуют в инициативе SBTi (Инициатива: цели, установленные наукой) — входящие в неё компании приняли обязательства снизить выбросы в соответствии со сценарием "2 градуса по Цельсию".

На днях Минэкономразвития представило законопроект об адаптации российской экономики к изменениям климата.

Как отмечают в ведомстве, темпы потепления климата в России в 2,5 раза опережают среднемировые, что повышает риски возникновения опасных климатических явлений. По их причине ежегодный экономический ущерб уже составляет 30-60 млрд рублей.

Мы можем не верить в предостережения экологов об опасности наступления глобальной климатической катастрофы, но железная логика рыночных механизмов заставляет власти и бизнес двигаться в рамках общемировой "зелёной" парадигмы, жертвуя сиюминутными корыстными интересами ради стратегических выгод в перспективе.