Народные промыслы — искусство из глубины веков

Число народных умельцев — хранителей вековых секретов мастерства в постперестроечной России уменьшилось более чем в пять раз. Как сегодня живут Гжель, Хохлома, Дулево, Вербилки, Жостово и другие традиционные районы народных промыслов? Какие процветают, а какие на грани исчезновения? Должны ли мастера сами проявить предприимчивость? Как бороться с наплывом дешевых подделок? Об этом в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал председатель правления ассоциации "Народные художественные промыслы России" Геннадий Дрожжин.

Фото: http://palekh.narod.ru

Палех

— Некогда промыслы помогали крестьянам прожить, прокормиться. А что такое на сегодняшний день народный промысел?

— Россия — одна из немногих стран, сохранивших традиции народных художественных промыслов, которые являются не только национальным достоянием, но и частью мирового культурного наследия. Они пережили войны и революции, и дошли до нас.

Это бренды, достойные любого музея, исторически развивавшиеся практически в каждом российском регионе, по 14 направлениям. Лаковая миниатюра — Палех, Федоскино, Мстера. Отделка оружия — Златоуст, Тула. Ростовская финифть. Вологодские, елецкие кружева. Хохлома — роспись по дереву, жестовские подносы. Богородская резная игрушка. Уэлен и Калининград — резьба по кости. А Северный Кавказ — Унцукуль, Кубачи, Балхар, Кизляр — серебро и оружие, керамика и роспись, ковры…

Трудно даже просто перечислить все богатство, доставшееся нам в наследство. А ведь какой нужен талант, какая нужна усидчивость, чтобы создавать уникальное изделие — порой месяцами, сколько туда мастер вкладывает души. Промыслы — это прежде всего определенная духовность и вдохновение. То есть в какой-то момент простые люди в селах и в аулах своим творчеством, уникальным умением стали зарабатывать. И доводили ремесло до уровня искусства.

Раньше, во времена Советского Союза, была очень сильная государственная поддержка прикладного народного творчества, и промыслы в СССР просто расцвели. Нас было много, более 100 с лишним тысяч — мастеров и художников, строились новые предприятия, продукция которых успешно продавалась за рубежом.

Существовали специализированные международные торговые организации: Росвнешторг, Роспосылторг, множество российских объединений, которые распределяли все это. Но потом, в процессе распада Союза, когда все забросили, промыслы оказались просто в тяжелейшей ситуации. Они и до сих пор в непростом положении. Но именно сейчас, после длительного застоя, наступило время, когда Россия вновь становится интересна Европе.

— То есть в какой-то момент эти вещи перестали интересовать иностранцев, а сейчас опять возник интерес?

— Да, как страна, так и вещи. Сейчас этот интерес опять возник. Уже несколько посольств просят нас сделать выставки — в Мексике, в Европе, в частности, в Португалии. Но наряду с проблемами, связанными с технологическим оборудованием, с другими существующими сложностями, все-таки главный вопрос — это развитие инфраструктуры сбыта.

У нас на всю столицу с многомиллионной численностью жителей всего один-два специализированных магазина. Мы уже несколько лет надеемся, что все-таки начнется рост торговли, развитие инфраструктуры рынка — в Москве прежде всего. Есть даже соответствующее поручение Сергея Семеновича Собянина.

Та же безрадостная картина наблюдается пока и в других регионах, кроме, возможно, Нижегородской области. Дело очень тяжело идет. Сейчас мы работаем активно по этому вопросу с федеральным агентством по туризму, также заинтересованным в том, чтобы в каждом туристическом кластере обязательно была торговля сувенирами, продукцией народных промыслов.

— А в Нижегородской области какой-то положительный опыт есть?

— В Нижегородской области созданы два кластера туристических — один в Хохломе, другой в Городце. Там и торговые точки, там и мастер-классы, все очень здорово, на современном уровне. И, конечно, мы стараемся очень много внимания уделять выставочной деятельности. Выставка — это инструмент продвижения прежде всего.

В этом году исполняется 25 лет выставке работ молодых дарований. За четверть века она проводилась во многих российских городах — в Томске, Рязани, Казани… На сей раз "Жар-Птица" пройдет в Москве, благодаря спонсорской помощи "Транснефти".

Также при поддержке "Транснефти" 14 декабря в Экспоцентре на Красной Пресне откроется самая наша лучшая — и лучшая в Европе — выставка "Ладья". Общая площадь выставки составит 20 тысяч квадратных метров, на которых будут представлены работы из 65 субъектов Российской Федерации.

— Какой эффект ожидается от проведения выставок? Что они дают?

— Во-первых, приезжает очень много людей — не просто купить что-то, посмотреть, но и перенять опыт. Мастер-классы "Ладьи" собирают по 200 человек со всей России. У нас там очень большая учебная программа, включающая в себя и культурные моменты, и производственные, технологические. Мастера должны видеть тенденции развития своих направлений — куда идут, к примеру, резьба по кости, роспись по дереву.

Все-таки промыслы консервативны, им очень тяжело входить в существующий рынок. Ведь это далеко не ширпотреб, а в большинстве своем уникальные произведения, которые должны найти покупателя. И не на уличной торговле — там сами знаете, что продается. А у нас есть такие вещи, которые достойны бутиков, лучше даже сказать, серьезных салонов, очень серьезных.

— И они туда попадают? Или нет?

— Практически нет. Сегодня импорт заполонил все, — это во-первых. А во-вторых, за годы вот этого временного разрыва, провала, угасания промыслов люди о многом утратили память, а молодежь так и вообще не имеет представления, что это такое. Поэтому мы разработали проект "Азбука народной культуры", презентация которого состоится как раз на "Ладье". В рамках его планируем в детских садах и в школах рассказывать ребятишкам о том, какие есть у нас в России промыслы — как регионального уровня, так и всемирно известные — Хохлома, Гжель, Федоскино, Палех…

— Могли бы вы привести примеры успешных во всех смыслах действующих производств?

— К сожалению, их пока очень немного. Вот, допустим, Дятьковский хрустальный завод в Брянской области — с нашей помощью там сейчас строят новый завод, создают производственный туристический кластер.

В Новгородской области возрождается крестецкая строчка — это уникальный вид вышивки, которому 200 лет. На предприятии, где оставалось не то 6, не то 7 человек, сегодня работают 60, и нынешний его владелец уверен, что в ближайшем будущем коллектив перевалит за сотню. В Рязани на кадомский вениз пришли новые люди.

— А что это такое?

— Кадомский вениз — это игольчатая вышивка белым по белому. Легенда гласит, что Петр Первый выписал из Европы кружевниц и поселил их в Кадоме, в монастыре. И там создался свой особый стиль вышивания — кадомский вениз. Ну, это высший пилотаж вообще в мировом искусстве.

Но в России очень много промыслов, которых вообще нет в мире. Например, каслинское чугунное литье, уникальные башкирские яшмы — всего не перечесть.

И поэтому я считаю, что Россия просто обречена сохранить промыслы и развивать их. Знаете, за границей люди даже не понимают, как это все нам удалось сберечь. В Европе сейчас вообще промыслов нет, там все механизировано.

Есть поручение Владимира Владимировича, и мы совместно с федеральным органом исполнительной власти разрабатываем дорожную карту, где прописываем перспективы создания инфраструктуры рынка изделий. Активно взялось за развитие промыслов Министерство промышленности и торговли, вот и бюджет на три года увеличили, предусматривается и еще ряд мероприятий. Все это вселяет определенную уверенность в то, что мы наконец перестанем падать. Надежда есть, будем работать…

Читайте статью на английской версии Pravda.Ru