В жилах Украины вместо нефти подсолнечное масло

Действительно ли экономика Украины опустилась на самое дно? Есть ли какие-то драйверы роста? Что происходит с экспортом украинских товаров, в том числе сельскохозяйственных и продуктов машиностроения? Какое будущее ждет Украину? На эти вопросы Pravda.Ru ответил экономист, президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко.

Украинский экономист: Мы уже не падаем, у нас уже дно

25 лет независимости Украины. Экономические результаты

— С какими экономическими результатами Украина встретила 25-летие своей независимости?

— Результаты, в целом, не очень. Мы можем сказать точно, что за 25 лет жизнь на Украине поменялась, сформировался украинский рынок. Какой он бы ни был, ВВП вырос, но мало. В 1992 году был полторы тысячи, стал две тысячи с половиной. Но 25 лет — это четверть столетия. Хотелось бы, чтобы за 25 лет действительно был рывок, но он, к сожалению, не получился.

— По данным Всемирного банка, за годы независимости Украины ее реальный ВВП сократился на 35 процентов. Вы считаете, эти данные не верны?

— Они неправильно считают. Мировой банк взял показатель, в данном случае валовый внутренний продукт, и пересчитал задним числом, до 1990 года. Но так получилось, что на момент развала Украины она выпускала 72 процента всей военной промышленности СССР. Естественно, после развала СССР многие предприятия пришлось закрыть. В результате, посчитали, что произошло падение реального валового продукта. Но это неправильно. В 1992 году Украина покупала зерно за рубежом, в США, в Канаде, а сейчас Украина — один из мировых лидеров по производству зерна. Вот этого Мировой банк не видит.

Я считаю так: если Украина может на сегодняшний момент влиять на какие-то сверхмировые экономики, это однозначно хорошо. По той простой причине, что в 1992 году все, что Украина хотела, - это поставлять танки в Африку и в Азию. Но я не считаю, что это будущее, — это тупик. Сейчас Украина на мировой рынок поставляет зерно, подсолнечное масло, мясо птицы. Поменялись приоритеты.

Кроме того, Украина поставляет черный металл, что довольно-таки хорошо. Продукция машиностроения хорошо поставлялась до 2014 года. К сожалению, сейчас в этом направлении мы теряем. Получилось, что в последние годы экспорт падает за счет того, что Украина сворачивает экспорт продукции машиностроения. Вот это действительно плохо, это факт.

Украина на грани краха?

— У нас оценивают экономику Украины как экономику, которая стоит на грани краха. Вы не согласны с этим?

— Понимаете, если взять всю историю Украины, 25 лет, и пересчитать кризисы, "оранжевую" революцию, майданы, то чистого времени останется девять лет. Из 25 лет только девять лет чистого времени, без кризисов и революций. Вы сами понимаете, что революции и кризисы никогда экономике не помогали. И проблема заключается в том, что сейчас, я не сказал бы "крах экономики", но сейчас экономика Украины уже зашла в кризис, в течение двух лет идет кризис.

И пока я не вижу того драйва, который мог бы вытолкнуть экономику со дна. Мы уже не падаем, у нас уже дно. Самое страшное, если в это дно мы зайдем надолго. В идеальном варианте, если мы за 2014-2015 годы упали в общей сложности на 18 процентов по ВВП, было бы хорошо, чтобы хотя бы один год мы наросли на десять процентов. Тогда бы действительно это все подхватили.

Но на сегодняшний момент меня больше всего пугает, что нет толчка для роста, а вот это болото может очень сильно затянуть. И тогда уже что-то развернуть будет сложно.

Главные виновники упадка на Украине

— Я так понимаю, что эта ситуация в экономике произошла потому, что страна находится в состоянии войны? Сколько процентов ушло вместе с Донбассом?

— Мировая история показывает, что любая революция ничем хорошим не заканчивается. На сегодняшний день, если смотреть с точки зрения Госстата, Украина, за счет Майдана, потери Крыма, за счет военных действий, беженцев, разрыва экономических связей, в общей сложности потеряла около десяти процентов ВВП. Потому что Донецкая область частично работает, частично не работает, и это потеря.

Но меня больше всего пугает потеря экспорта. Украина — экпорториентированная страна. У нас всегда больше 50 процентов ВВП — это был экспорт. У нас экспорт в 2014-2015 годы упал в два раза. Если падает экспорт, как у нас будет расти ВВП? И на дворе 2016 год, первое полугодие, падение экспорта составляет десять процентов. Не в два раза, но пять-десять процентов. Где же драйв, где же рывок?

Что может вытянуть Украину из экономической дыры?

— В чем вы видите драйвер для экономики? В сельском хозяйстве, может быть?

— Ситуация простая. В России есть нефть и газ, есть сырье, которое обеспечивает драйв экономике России. На Украине нет ни нефти, ни газа в больших объемах. Есть некие разговоры, что если какую-то найти новую технологию, то где-то глубже в земле что-то есть. Но давайте все эти разговоры не вести без конца и края, толку-то?

На Украине есть такая вещь, которую можно назвать аналогией нефти в России, — это подсолнечное масло. В 1992 году Украина не продавала масло, а сейчас Украина — мировой лидер по производству подсолнечного масла и мировой лидер по экспорту подсолнечного масла. Причем лидер, которого обогнать никто не может. Мы контролируем почти 40 процентов мирового производства. Но если пойти немножко дальше, внедрить новую технологию, то можно еще больше сделать.

Кроме того, я всегда говорил, что надо запустить рынок земли. У нас на сегодняшний момент не работает рынок продаж земли. При этом у нас 30 процентов пахотной земли не обрабатывается или обрабатывается неправильно.

Очень немаловажно для того, чтобы повысить урожайность, вкладываться в технику, минеральные удобрения. Но для этого еще нужно вкладывать в дороги, в порты. Вот это могло бы зацепить то, что потянуло бы дальше.

Если внедрить технологии, которые сейчас используют в разных странах, если использовать более качественный семенной состав, если использовать более качественные породы скота, то мы действительно можем в несколько раз увеличить производство и экспорт кукурузы, подсолнечного масла, мяса, сливочного масла. Это действительно может сделать прирост экономики.

Мало того, вы же понимаете: если есть предприятия, которые выращивают кукурузу, есть порт, есть структуры, которые обслуживают порт, то, значит, есть те, кто работает на малый и средний бизнес. Если есть производство молока, есть громадное количество структур, которые начинают делать оборудование для молочных предприятий. И заканчивается это предприятиями, которые продают. Это был бы действительно драйв, это реально то, что мы можем продавать, это нужно осмыслить.

Нынешние рынки сбыта товаров Украины

— Но для этого же нужно иметь рынки сбыта.

— А рынки сбыта — это не проблема. В последнее время Россия фактически закрыла сбыт украинских продуктов питания на своей территории. И сложилась такая ситуация, что, к примеру, много лет мы поставляли пшеницу и изделия из пшеницы в Россию, а сейчас мы не поставляем, мы вообще поставляем их в Бангладеш. Мы туда поставляем больше, чем поставляли в Россию.

— То есть не в Европу вы поставляете, а именно в азиатские страны? Потому что мы все думаем, что вы развиваете интеграцию с Европой, и поэтому туда поставляете и молоко, и пшеницу, и т.д.

— В Европу мы поставляем кукурузу. Есть один маленький нюанс — Европа является мировым экспортером пшеницы. Мало того, Европе нравится быть мировым экспортером мяса и птицы. И мы не будем им мешаться.

Но смотрите, какая ситуация: больше всего продукты питания сейчас покупает Азия, и мы продаем продукты в Бангладеш, в Таиланд, начали поставлять в Индонезию, Южную Корею. Южная Корея и Япония — это самые большие рынки, где покупают продукты питания. Мы хотим выйти на рынок Японии, но пока сложно.

— А сколько вы продаете пшеницы?

— Мы больше всех выращиваем кукурузы. Мы занимаем третье-четвертое место среди мировых экспортеров. А по пшенице Украина среди экспортеров занимает пятое-шестое место. Первое не занимает никогда. У нас посев пшеницы меньше. Унас больше ставка делается на посевы кукурузы.

В последнее время начались посевы сои. Рынок же быстро подстраивается. Вот сейчас Украина вошла в десятку экспортеров сои, то есть мы тоже под это подстраиваемся.

Мало того, у нас очень удачно начало развиваться выращивание овощей. В Евросоюз начали в последнее время поставлять овощи, но такие, которые соответствуют евростандартам. Но у нас возникает проблема — у нас не хватает теплиц. Они есть, но они старые. И у нас получается другое тепло. Нам надо, чтобы теплицы были новые, чтобы было экономное тепло.

Будущее Украины безрадостно?

— В России есть убеждение, что Украина стоит на грани социальных протестов из-за того, что постоянно растут тарифы, а реальный прожиточный минимум в стране — 33,5 гривны, это всего полтора доллара в день. Кроме того, с зарплатами украинцев скоро нельзя будет платить налоги, коммунальные платежи. Как, по вашим ощущениям, стоит ли Украина на грани социальных протестов?

— Майданы без спонсоров не бывают. Любую революцию надо профинансировать. Пока еще ни одному из олигархов не нужен новый Майдан. Деньги будут, социальных протестов не будет. Платить не будут за коммуналку — это будет.

Но у нас еще теневая экономика довольно-таки большая. Официально наше министерство экономики посчитало, что она составляет 40 процентов. Некоторые называют шестьдесят. Действительно, от 40 до 60, эту цифру подсчитать очень сложно. Но у нас на сегодняшний момент эти все катаклизмы будут вести к тому, что будет больше денег идти в теневую экономику.

Более того, на Украине на сегодняшний момент один из главных источников дохода — это деньги гастарбайтеров. Много украинцев уехали на заработки за рубеж и присылают сюда деньги, за счет которых экономика и существует. Я так понимаю, что эта тенденция будет усиливаться. Не будет Майдана, будет расти экспорт рабочей силы. Вот это более реально.

— Вам каким видится будущее Украины? Неужели она тоже будет похожа на прибалтийские государства?

— Не совсем. Там немножко другая модель. Будущее Украины я вижу более прагматичным. Во-первых, аграрный сектор. Надеюсь, что запустят рынок земли, будем больше развиваться. Что касается промышленности, то производство подсолнечного масла — тоже промышленность, продукты питания — тоже промышленность. Что касается черной металлургии, я очень надеюсь, что останется два-три предприятия. К сожалению, у нас их немножко побольше, но они очень старые, их проще закрыть, а два-три переоборудовать, сделать экологически чистыми, убрать этот старый балласт - это реально.

Что касается машиностроения, на территории Украины еще до ассоциации с Евросоюзом очень часто строили с нуля предприятия, которые делали заказы для Евросоюза, Турции. Вот это, я так понимаю, сейчас будет развиваться. Понимаете, здесь уже не нужен "Южмаш", здесь нужен маленький чистенький цех, красивый, оборудованный, где делают, с точки зрения Евросоюза, нужную вещь. Например, классические подшипники, которые поставляют в Германию, провода для "Мерседеса" и т.д.

В последние годы у нас вырос экспорт одежды в Данию, Германию, Италию, Францию. Представляете, мы продаем одежду! Всем понятно, что мы продаем не украинскую одежду. Мы шьем. То есть, грубо говоря, предприятие берет заказ.

Остается машиностроение, легкая промышленность, интегрированная в производственные операции и сфера услуг. Здесь будут спокойно работать люди.