Центробанки мира ввязались в валютную войну

Фондовый рынок и банковско-финансовый сектор в глобальном мире оторвались от реальной экономики. Но действительно ли мир стоит на краю финансовой пропасти? Автор мастер-класса по биржевому трейдингу Василий Олейник в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал, почему ни один из возможных президентов не спасет США от экономического кризиса, равно как и любой политический лидер любой другой страны.

кризис

— Вы известны своими алармистскими прогнозами. Когда вы говорите об угрозе глобального финансового-экономического кризиса, вы правда думаете, что все?

— Я бы не сказал, чтобы прямо так вот сразу — и все. Но какая-то перезагрузка всей финансовой системы должна состояться. И многие это прекрасно понимают. Опять же, все пирамиды строятся искусственно, точно так же, как они разбираются. Не надо думать, что все происходит естественным путем.

Несмотря на усилия центральных банков, мы недавно уже видели ряд кризисов. В 2008 году был мировой крах из-за искусственного надувания пузыря на фондовых рынках. Потом в Штатах — из-за искусственного надувания пузырей в секторе ипотечного строительства. Это все происходит от жадности, которую провоцируют монетарные власти.

Всеобщее заблуждение, что цена акций, движение фондового рынка зависят от ситуации в экономике. Это не так. Фондовый рынок абсолютно никак не связан с реальной экономикой. Ситуация там, к сожалению, давным-давно отвязана от реальных дел в экономике. Фондовый рынок — принуждение к риску.

Эйфория, которая, как мы видим, имеет место сейчас на фондовых рынках, происходит просто потому что биржевым трейдерам, спекулянтам, крупным фондам деньги девать некуда. В реальную экономику они не идут, что бы ни делали власти. Они пошли сначала в безрисковые активы, — там надулся пузырь. Их заставили купить монетарные власти, то есть центральные банки, — они снизили ставки, они дали море ликвидности. Эти деньги в реальную экономику не пошли, а пошли на долговой рынок, на облигации с фиксированной доходностью. Вот только доходность по надежным инструментам теперь уже везде отрицательная. Будь то облигации Германии и любые другие.

Исключение — Греция, но там реструктуризация была буквально шесть лет назад, а сейчас ситуация в Греции хуже, чем в 2008-м году. Там 40 процентов проблемных активов в финансовом секторе, так что там дубль номер два будет. Все это видят и понимают, но греческие облигации берут, как горячие пирожки, потому что доходность по облигациям сейчас хоть какая-то еще есть. Просто сам процесс, который сейчас происходит, вынуждает брать рисковые, токсичные активы по завышенным ценам.

Это происходит, потому что деваться больше некуда. Рейтинговые агентства уже давно облажались, на них никто даже не смотрит. В своей инвестиционной декларации каждый переписывает это, как хочет.

У России нет инвестиционного рейтинга, тем не менее большую часть размещений нашего Минфина покупают нерезиденты. Хотя вроде как зарубежным инвесторам нельзя держать в портфеле облигации нашего федерального займа. Но нельзя запретить частным фондам вкладываться туда, где они видят выгоду.

Откуда тогда берутся 30, 40, а то 50 процентов токсичных, невозвратных активов на балансах банков, если там за этим должны следить и должен быть контроль? Сейчас на Кипре 40 процентов просроченных кредитов банков. В Греции то же самое. В Италии — 350 миллиардов токсичных активов на балансе банков, но это всего лишь 16 процентов. В Китае, по предварительным оценкам, сейчас до 2 триллионов долларов токсичных активов и невозвратных кредитов.

С кредитованием в Китае получилось хуже, чем было в России в 20063–2007 годах, когда каждый житель России чуть ли не по два кредита получил на руки. Понятное дело, что чем больше кредитов выдается, тем больше из них потом будут проблемными. В Китае сейчас новые рекорды по выдаче кредитов. И понятно, что регуляторы там уже сидят с дыбом вставшими волосами и понимают, что до чего докатились из-за того, что надо было держать экономику на плаву, а для этого — стимулировать конечный спрос потребителей. Поэтому пришлось выдавать кредиты, — иначе надо все свертывать.

А виной всему — человеческая жадность, потому что вас же никто не заставляет, не может заставить взять то, что почти ничего не стоит, за бешеные деньги. Никто не может заставить купить какие-то акции или облигации, которые и очень рисковые, и стоят дорого. Но управляющие хедж-фондов берут этот риск на себя, думая, что успеют выскочить. То есть это жадность провоцирует брать на себя риск. И так происходило всегда, потому что бесплатные деньги в большом объеме девать куда-то нужно. Маржинальные ставки маленькие. Регулятор способствуем всему тому, что происходит.

Тот же самый процесс запускают и монетарные власти: вам сначала дают бесплатные денежки, понижают норму резервирования для банков, у вас есть возможность кредитования. И вы используете все возможные рыночные механизмы, которые вам предоставляют для того, чтобы заработать еще больше, еще больше, еще больше… У вас есть возможность заработать 10 процентов в год, а вам предлагают заработать 20. Потом они дают возможность перезаложить активы, купить еще, построить пирамидку — тогда будешь получать не 20, а 30 процентов в год. Эта жадность приводит к тому, что все забывают про риск.

— Но ведь в крупных финансовых структурах есть системы управления рисками…

— Реальной системы управления рисками нет нигде. В 2008 году я торговал и знаю всю эту ситуацию. Я не спал днями и ночами и видел, что происходило с рынком. У меня до сих пор все это перед глазами. Поэтому нельзя говорить о каком-то контроле рисками, когда на балансах банков — просто массы токсичных активов, огромные пирамиды. Все центральные банки последние лет пять-семь идут на поводу у финансовых рынков.

— Но есть же вашингтонский консенсус, который устанавливает, что власти должны управлять экономикой через монетарную политику. Хотя выяснилось, что банки просто не приспособлены. В принципе, если сейчас ставка по некоторым операциям у ЕЦБ минус — 0,5 процента, то нелепо думать, что если они сейчас ее снизят до минус 0,75 процента, то сразу какая-то куча инвестиционных проектов запуститься… Монетарные власти — Марио Драги и другие — это понимают?

— Они, по-моему, этого не понимают, в этом-то и прикол. Получается, что все центральные банки ввязались в валютную войну, потому что любая крупная экономика может выжить только благодаря своей дешевой валюте. Чья валюта дешевле, те товары конкурентоспособнее в мире. Договоренности по этому вопросу, может быть, формально и есть, но Китай считаться ни с кем не будет. А это сейчас — первая экономика по прибыли, даже если в долларах посчитать. Китай получил статус резервной валюты в конце прошлого года, и как только это случилось, Китай начал девальвировать юань. Он примкнул к валютной войне. И плевал он на всех.

Америка в 2008 году запустила печатный станок, обесценила американский доллар, дабы их товары были конкурентоспособнее, и вытащила себя из болота. То же самое начал делать и Китай. Это делает и Япония. Марио Драги возглавил ЕЦБ пять лет назад и запустил процесс смягчения. Теперь к этой валютной войне примкнул и Китай, чего, в принципе, от них никто не ждал.

Я только что со знакомым общался, который в Америке восемь месяцев живет. Он объездил уже девять штатов. Он говорит, что все цифры, которые рисуют по реальной экономике, никак не отражают действительности. Там люди по полгода, по году работу найти не могут. В действительности уровень безработицы — никакие не пять процентов, как рисует американское Статбюро, а далеко за 10. Сейчас ситуация практически везде намного хуже, чем была раньше. В Европе — не лучше, и в России не лучше, и нигде не лучше.

— Напрашивается вывод, что властям многих стран просто нужна маленькая победоносная война?

— Ну, а как иначе списывать долги? Мировая история, к сожалению, свидетельствует, что войны — это один из лучших способов взаимозачетом списать все долги. У Америки их сейчас — 19 триллионов, у Европы тоже почти такой же госдолг, как у США. Про Японию вообще молчим — там почти 400 процентов ВВП госдолг. У Китая свободные резервы хотя бы есть, в отличие от всех остальных, но там свои долги и проблемы.

Хотя в современном мире, по большому счету, даже если случится коллапс в финансовом секторе, власти могут его залить и скрыть. Об этом никто даже не узнает. Так уже было в Китае в конце 1980-х годов. Так же и сейчас — у них есть два с половиной триллиона свободных денег, поэтому они, в принципе, могут решить свои проблемы, если смогут внутри себя договориться. Но у Европы нет такой возможности, в Америке — тоже нет. Все делается через печатный станок, через повышение планки госдолга, через наращивание дефицита бюджета.

Читайте статью на английской версии Pravda.Ru

Подготовил к печати Юрий Кондратьев

Беседовал