Под санкциями можно и жить, и развиваться. Санкции Запада против России

Жить под санкциями можно, и мы это знаем из международного опыта. В конце концов, КНР находится под санкциями с 1989 года и вполне успешно развивается. Неслучайно американский сенатор Коркер удивляется — не понятно, как действуют наши санкции, если рынок российских ценных бумаг вырос на 20 процентов, а глава Ростехнологий Сергей Чемезов докладывает президенту: "У нас 23 совместных предприятия с иностранными компаниями. В принципе у нас проблем серьезных нет в связи с санкциями пока. Тем не менее мы продолжаем развивать свои мощности".

Экономист Андрей Паршев подмечает: "Основная масса потребительских товаров в наших магазинах — китайская. То есть завязаны мы на европейские и азиатские экономики, а не на североамериканскую. А ведь именно США — инициатор новой холодной войны. Сами американцы четко отделяют сектора, в которых им не выгодны санкции, и не трогают их. Почему европейцам надо жертвовать своими интересами? Ведь экономическая ситуация в ЕС не блестящая". Условия в Европе разные, многие люди в Греции или Болгарии просто мечтают о наших условиях. У них 35-процентная безработица против нашей пятипроцентной, сконцентрированной в отдельных "депрессивных" регионах, а зарплата водителя автобуса, гастарбайтера и даже дворника, обслуживающего несколько участков в Москве, для болгарина или грека кажется очень большой.

Конечно, жизнь под санкциями по определению не может быть проще, чем жизнь без них, но, как говорят в народе, простота бывает хуже воровства, она сама по себе не является решающим критерием для принятия решений, простых правильных и эффективных решений просто не бывает — ведь они должны отражать всю сложность и все причудливые изгибы окружающей нас реальности. Глава "Лукойла" Вагит Алекперов говорит, что "санкции отражаются на всех компаниях: всем, как правило, на одну ступень понизили рейтинги, в том числе и "Лукойлу", и "Газпрому", и "Роснефти". Он поясняет, что "Лукойл" был вынужден перенести размещение евробондов с весны на осень, "так как банки-организаторы рекомендовали вернуться к этому вопросу осенью: может быть, будет изменен рейтинг и станут доступнее более дешевые и длинные деньги". Внешние заимствования всегда были и дешевле, и на более длительные сроки, а кредиты российских банков для первоклассных заемщиков традиционно считались дорогими.

Но, с другой стороны, санкции — это толчок для развития российской промышленности с высокой добавленной стоимостью, развития производства, развития высокотехнологичных услуг, наиболее продвинутых отраслей агропрома. Они будут усиливать тот элемент самодостаточности нашего народного хозяйства, того, что называется "экономической безопасностью", не впадая в ненужную автаркию. "Мы 23 года жили под санкциями", — говорит экс-зампред Счетной палаты РФ Юрий Болдырев, отмечая, что Запад не продает России стратегически важные технологии. Тут достаточно вспомнить прямой запрет на продажу Сбербанку акций "Опеля".

Президент России Владимир Путин подчеркивает: "Знаете, нас напрямую не касается, но все-таки то, что сейчас делают с французскими банками, ничего, кроме внутреннего возмущения, я думаю, в Европе в целом, да и у нас, тоже не вызывает. Мы знаем о давлении, которое наши американские партнеры оказывают на Францию с целью не поставлять "Мистрали" в Россию. Мы знаем даже о намеках на то, что если французы не поставят "Мистрали", то и с банков потихонечку снимут санкции, во всяком случае их сильно минимизируют. Что это такое, если не шантаж? Разве так можно работать на международной арене? И потом когда мы говорим о санкциях, то мы всегда исходим из того, что санкции применяются в соответствии со статьей седьмой Устава ООН. Или это не санкции в международно-правовом смысле этого слова, а что-то совершенно другое, какой-то инструмент односторонней политики".

Кроме того, в области внешней торговли в практическом смысле санкции научились обходить. Например, в Иран при шахском режиме была поставлена одна экспортная модификация боевых самолетов, которую в другие страны не поставляли и для воздушных сил США не производили. После исламской революции против Тегерана был введен запрет на поставки запасных частей и комплектующих для авиатехники, как гражданской, так и военной, но эти самолеты до сих пор летают, что может означать только одно: западные компании поставляют и поставляли Исламской Республике запчасти, несмотря на все санкции. Но Россия все еще более развита, чем Иран, и президент уже говорит о необходимости импортозамещения, пока в оборонной промышленности, но, думается, это пока.

Вообще, запретами на поставку товаров в любую платежеспособную страну тут же начинают пользоваться китайские и, например, индийские компании (фармацевтические рынки Ирана и Сирии уже завалили индийские дженерики). Во всем мире торговые санкции только способствуют обогащению всякого рода спекулянтов.

Pravda.Ru уже отмечала, что в условиях запретительно высоких ставок по кредитам в России для крупнейших компаний — как частных, так и государственных — привлечение кредитов за рубежом было важным элементом развития и фактическая остановка привлечения средств, в результате санкций, нарушает нормальную жизнедеятельность национальной экономики. Но это палка о двух концах, и президент прав, указывая на обоюдострый характер ущерба от санкций. Не только компаниям нужно привлечь деньги, но и западным (и не только, например, японским) нужно их разместить. И не следует забывать, что кроме банков и финансовых структур из континентального Китая есть и другие азиатские финансовые центры — и Сингапур, и Гонконг, и Дубай. И думается, эти финансисты своего шанса потеснить европейских и американских конкурентов не упустят.

Больше того, хозяева жизни в стране, подвергшейся санкциям, как правило, воспринимают их введение как сигнал, что на Западе теперь небезопасно, что он не представляет собой тихую гавань. Например, в Иране отмечалось, что очень многие серьезные деловые люди, рассчитав все риски и отдавая себе отчет в последствиях, вернули свои деньги на родину (под разными масками, конечно) и стали их вкладывать в национальную экономику. У россиян очень много денег за границей, и сейчас они начнут возвращаться. Владимир Путин не случайно в свое время заметил: "Замучаетесь еще по офшорам пыль глотать".

Вполне очевидно, что санкции взаимно невыгодны, а Россия может асимметрично ответить, разрушая финансовую гегемонию доллара, например, создавая клиринговые соглашения с развивающимися странами или группами стран. В этой ситуации автоматически наша страна может стать лидером неприсоединившихся государств и сделать экономическое существование развитых стран очень неудобным. Это при том, что сами принципы международной торговли еще не до конца определены.

Но недопустима и самоизоляция, автаркия до добра не доводит, об этом свидетельствует эмпирический опыт развития глобальной экономики после Второй мировой войны. Мировое разделение труда — объективная реальность. И недаром Вагит Алекперов отмечает: "Что касается текущей деятельности, не считая финансовой, мы не испытываем на себе никакого давления. Компания работает в 26 странах Европы, у нас пять мощных подразделений в странах Евросоюза, в том числе четыре крупных завода, а в Америке стабильно работает розничная сеть. В сегменте производства мы не заметили никакого изменения отношения — ни со стороны населения, ни со стороны властей стран, где мы присутствуем".

"Надеюсь, — говорит Владимир Путин, — прагматизм все-таки восторжествует. Нужно избавиться от амбиций, от стремления устроить мировую казарму, расставить всех по ранжиру, навязать единые правила поведения и жизни общества, и нужно, наконец, начать строить отношения на основе равноправия, взаимного уважения, взаимного учета интересов. Пора признать право друг друга быть разными, право каждой страны строить свою жизнь по собственному усмотрению, а не под чью-то навязчивую диктовку".

Сегодня Россия не только может, но и должна проводить самостоятельную политику — не только внешнюю, но и внешнеэкономическую, стать независимым игроком большого стиля (пусть пока еще и не столь сильным, как США или ЕС). Для этого наша политика не должна быть чрезмерно практичной и даже, можно сказать, чересчур циничной — в плане получения сиюминутной выгоды в ущерб долгосрочным отношениям с соседями или применения столь любимых Западом двойных стандартов. Черчилль в свое время именно про отношение британского руководства к СССР заметил: "Никто не хочет связываться с нерешительным руководством и неуверенной политикой". И если мы — страна, с которой должны считаться, то нам нужно не бояться решительных действий из-за санкций.

Читайте также:

США срывают договоры украинских заводов с РФ

Станет ли Крым чайна-тауном?

Доллар скоро упадет ниже плинтуса

Цена для Киева: в России обсуждают бойкот

БРИКС создает альтернативу МВФ

Смотрите все публикации сюжета: Санкции: Нас давят, мы крепнем