"Газовый контракт с Путиным - новейшая история Китая". Точка зрения китаиста Михаила Карпова

Недавние переговоры, крепнущие связи и фактически сложившийся союз России и Китая не только имеют важнейшее стратегическое значение для наших стран, но и оказывают глобальное влияние на мировые события. Тем важнее познакомиться с нашим крупнейшим соседом, узнать, что происходит в этой стране и как могут сложиться события в дальнейшем. Китай во многом напоминает наше социалистическое прошлое с внутрипартийной борьбой и наши нынешние капиталистические реалии с коррупцией, но менталитет народов и традиции наших стран сильно отличаются. О том, что нас сближает и чем мы отличаемся друг от друга, а также о развитии отношений с КНР в эфире Pravda. Ru рассказал китаист и доцент ВШЭ Михаил Карпов.

Фото: Михаил Карпов, китаист, доцент ВШЭ

— Расскажите, о нашумевшем деле Бо Силая. Ведь эта история во многом характеризует внутреннюю китайскую политику и положение дел в экономике. Кто он такой и что с ним случилось?

— Бо Силай — сын очень известного китайского коммунистического деятеля первого поколения Бо Ибо. Он занимал целый ряд ответственных постов, в том числе пост министра торговли. Бо Силай, имея очень хорошие связи в самых разных сферах на самых разных уровнях в китайской партийной иерархии, был назначен секретарем парторганизации региона Чунцин — одной из крупнейших в Китае городских агломераций центрального подчинения. Построив под себя всю вертикаль региональной власти и в то же время имея хорошие связи наверху, Бо Силай решил громко политически заявить о себе и вклиниться в процесс передачи власти от четвертого к пятому поколению китайских руководителей.

Он, несомненно, очень крупная фигура и неординарный человек. Он как бы символ определенного, социального слоя, причем этот социальный слой не только в обществе, но и в партийно-государственной элите присутствует. Это слой людей в обществе — люди, которые пострадали, проиграли от реформ. А в партийно-государственной элите — группа так называемых "новых левых", с явным маоистским привкусом. По крайней мере, они используют маоистскую риторику.

Для китайцев Мао — действительно фигура крайне неоднозначная. Если у нас к Сталину, как правило, полярное отношение, высказываются совершенно противоположные точки зрения, то про Мао в китайском обществе большое количество людей говорят, что, с одной стороны, было много хорошего, с другой стороны — плохого. Поэтому с Мао ситуация более сложная. Используя эти ностальгические настроения, новые левые решили выдвигать свою программу, идеологию. Почувствовав опасность, Бо Силая посадили. Си Цзиньпину удалось справиться с влиянием Бо Силая в аппаратном аспекте, но в общественном смысле эта идеология остается и представляет определенную опасность.

— Но, может, с ним будет как с Дэн Сяопином? Он тоже сидел, потом вышел и сделал современный Китай.

— Ну, это была другая эпоха. Дэн сидел очень короткий промежуток времени в период культурной революции. И на самом деле он даже не сидел, а находился под домашним арестом. Бо Силаю дали пожизненный срок. Я думаю, что только смена режима сможет выпустить его из тюрьмы.

Как раз накануне мы обсуждали российско-китайские переговоры и, конечно, газовые дела. Китайская национальная нефтехимическая компания (China National Petroleum Company, CNPC) является главным партнером "Газпрома" по этой сделке. Там сейчас происходят очень серьезные аппаратные изменения. Дело в том, что люди, принадлежащие к топ-менеджменту этой корпорации, имели связи с одним из членов политбюро ЦК КПК Чжоу Юнканом, который курировал систему партийной и государственной безопасности и, видимо, имел очень тесные связи с Бо Силаем. То есть Бо Силай — это не руководитель парткомитета против пекинских властей. Здесь выстраивается что-то другое. Много экономического, тайного… Это сложное явление, тут много всего намешано. Несомненно, есть движения местных парткомов против Пекина, борьба одних элитных группировок против других. И есть огромные амбиции лично Бо Силая, который, несомненно, делал большую ставку, чтобы стать лидером.

— А какое официальное обвинение было предъявлено Бо Силаю?

— Обвинение было в коррупции.

— То есть взятки брать нельзя. А что по делу его жены, которую обвиняли в отравлении англичанина?

— Ее тоже судили. Бо Силай по этому делу не привлекался. Он просто сказал, что по этому делу не в курсе и вообще ему стыдно за жену. А лично против него, чтобы не поднимать вопрос о потенциальном госперевороте, политическом фрондерстве и расколе политического руководства, были выдвинуты вполне стандартные обвинения в коррупции и превышении служебных полномочий.

— А он брал взятки?

— Ну, кто ж его знает. Думаю, да. Сейчас сидит в одной из достаточно привилегированных тюрем, но тем не менее с достаточно жестким режимом. Апелляция была отклонена. И мне с трудом верится, что шестое поколение руководителей КНР его возьмет и освободит. Он был частью истеблишмента, как тот же Чжоу Юнкан, который его поддерживал, и люди в CNPC. Но они нарушили конвенцию истеблишмента, поэтому и вылетели из него. Было понятно, что это политический процесс — на сто процентов. Если бы он признал свою вину, пошел на какую-то сделку со следствием, ему скостили бы что-нибудь. Но он настаивал на своей невиновности.

— История — интересная, хорошая и полезная наука. А история позволяет предвидеть будущее? Вот через сто лет будет монография "Дело Бо Силая — поворотный момент в истории Китая"?

— Я думаю, такая монография может появиться раньше, необязательно под таким названием. И уже сейчас есть масса монографий.

— А что все-таки через сто лет будет актуально из нынешних событий? Какая монография будет наиболее популярной?

— "Газовый контракт. Путин — Си Цзиньпин. Новейшая история Китая".

— С далеким будущим разобрались. А что будет в ближайшей и среднесрочной перспективе с БРИКС, с взаимоотношениями России, Китая, Индии?

— БРИКС — с моей личной точки зрения, совершенно аморфное объединение, которое на самом деле большого будущего не имеет.

— То есть не будет банков, институтов развития БРИКС?

— Нет, я думаю, банков и других институтов БРИКС не будет. В Индии прошли выборы, националисты пришли к власти, правительство сменилось. Китайско-индийские отношения, думаю, будут стабильно напряженными, но войны не будет. Российско-китайские отношения достаточно прочные, войны точно не будет.

— Владимир Путин сказал, что нет нерешенных проблем, вообще ни одной, и нам нечего обсуждать с Си Цзиньпином, кроме экономики.

— Знаете, мы можем спорить с Западом, ругаться с Западом, но мы, по крайней мере, знаем, о чем мы спорим и почему мы ругаемся. С Китаем мы можем дружить и говорить, что у нас нет никаких проблем, но мы не всегда понимаем, собственно, вокруг чего мы дружим, о чем мы говорим. Чтобы просчитать, образно говоря, формулу газа, нам приходится иметь десять книг или три-четыре человека, которые в этом разбираются. Поэтому я думаю, что проблемы все-таки в российско-китайских отношениях есть. Но, я бы сказал, что это в большей степени — рабочие проблемы технического характера.

Читайте также:

Россия и Китай строят стратегию XXI века

Куда газуют Россия и Китай

"Сделка века" поставила США шах и мат

РФ и Китай покажут "Боингу" кузькину мать

Россия-Китай: куда делись противоречия?