"Мертвые души" на Любином поле. Эхо прошедшей войны

Когда мне однажды пришлось понаблюдать за работой поискового отряда, атмосфера поиска напомнила мне чем-то кадры из фильма "Сталкер". Когда я сказал об этом людям из "Долины", надо мной посмеялись и сказали: Сталкер Тарковского — авантюрист, который сам не знает, зачем идёт в свою Зону.

Людьми, идущими в Долину, движет прежде всего патриотизм. Пусть так, но в своей работе, восстанавливая картину минувших боёв, поисковики как бы оказываются в некотором переплетении времён. Мистики добавляет и то, что время от времени кто-нибудь, вовсе к мистицизму не склонный, вдруг видит ночью проходящую мимо поискового лагеря призрачную фигуру в плащ-палатке, не отвечающую на окрики.

Но вот в Чудовском районе история с прахом погибших бойцов приняла в последнее время характер какой-то гоголевской фантасмагории.

Цветы к буквам

Идея создать монумент на том месте, где до войны стояла деревня Любино Поле и где потом находилось братское захоронение, возникла в чудовском комитете по культуре, кино и туризму, возглавляемом Ниной Ермаковой, ещё в преддверии 50-летия Победы.

Тогда в Петербурге были заказаны мраморные доски с именами одиннадцати тысяч солдат, на Любином Поле похороненных. К памятной годовщине воздвигнуть монумент не успели, и его строительство отложили до следующей — до 2000 года.

Воздвижение монумента профинансировало Министерство культуры, но в области оно встретило немало противников, в основном — из числа поисковиков. Любино Поле — кладбище маленькое, уже из размеров видно, одиннадцать тысяч погибших покоиться на нём не могло. Поисковики, проводившие шурфирование, утверждали, что в братских могилах лежит несколько сот человек.

В советские времена, примерно тогда же, когда места боёв засаживали ёлочками, а в сельсоветах платили за принесённые черепа бойцов, многих погибших в окрестных местах стали записывать как погребённых в Любином Поле — отсюда и цифра.

С этим, кстати, никто особенно не спорил, и сейчас на памятном монументе туманно значится, что здесь увековечена память солдат, погибших за Трегубово, Спасскую Полисть, Ольховку, Любино Поле и т.д. На деле число погибших в этих боях даже больше.

Между тем в здешних местах издавна работала экспедиция "Долина". Найденные останки вывозили и хоронили в Мясном Бору. Значительное число солдат, чьи имена были выбиты на памятных досках, там и похоронено. Поэтому и доски логичнее всего было установить в Мясном Бору, а не на Любином Поле, где рядом с братскими могилами возникли и индивидуальные солдатские могилки и стояло немало памятников, поставленных родственниками бойцов.

Но чудовских чиновников от культуры эти соображения не остановили. Памятники в Любином Поле демонтировали и сгрузили в подвал Трегубовской школы.

В Чудове задним числом проводится "круглый стол", за котором царит полное единодушие. Там собраны все — ветераны, бывшие жители Любиного Поля, работники администрации. Все, кроме чудовских поисковиков, выступавших против монумента. Отсутствующих и "Долину" в целом здесь честят на все лады, говорят, что поиск "Долины" ведётся не по-христиански, что "за многие годы земля сама похоронила павших на ней".

Не к месту припоминают вдруг слова Сергея Флюгова: "Солдатские кости не грибы, они на земле не растут", будто бы оскорбительные для памяти павших (на деле они были сказаны в адрес тех поисковиков, кто чересчур увлечён погоней за количеством поднятых солдат).

Говорится о "варварских" методах работы поисковиков (в чудовском поисковом отряде работает, между прочим, ветеран войны, который два раза в год приезжает в Чудово из Сибири, и поднял уже сотни останков бойцов — по сути, своих боевых товарищей).

Говорится также о том, что памятники на кладбище были в плохом состоянии (это верно, у цементного солдата уже двадцать с лишним лет как развалился в руках автомат), о том, что родственники погребённых в Любином Поле повымерли и против сноса памятников не запротестуют. И принимается решение: монументу быть.

Совещаются и в областных верхах. Говорят, губернатор изрекает: мы большие любители возводить помпезные монументы и стелы, тогда как в земле ещё лежат десятки тысяч непогребённых солдат. Со своей стороны в пользу монумента хлопочет депутат Государственной Думы Евгений Зеленов.

В дело вмешался федеральный центр в лице Министерства культуры. Часть из выделенных Минкультом 2,5 миллиона рублей "Долине" удаётся отвоевать на поддержание монумента в Мясном Бору. На остальные строится монумент в Любином Поле. 8 мая 2000 года его торжественно открывают.

Сейчас, придя в Любино Поле, люди проходят мимо газонов, под которыми лежат останки солдат. А цветы кладут к буквам на мраморе, над которыми скорбит женская фигура. Глядя на буквы, знаешь, что Плохих Л.Л., например, это Лука Лукич Плохих, родившийся в 1911 году в Одесской области, проживавший в Красноярском крае, красноармеец 1269 стрелкового полка 382 стрелковой дивизии, останки которого были в 1993 году найдены Е. Рябчиковой у деревни Спасская Полисть и похоронены в Мясном Бору.

То же — с останками комиссара батальона Александра Третьякова, сержанта Алексея Хмелинина, командира отделения Александра Зюзина, санитара Михаила Скороходова, красноармейцев Михаила Локтионова, Григория Осипова, Александра Чернова, Павла Филатова, гвардии красноармейца Егора Панфёрова, найденного в 1991 году Н. Усмановой из поискового отряда "Зов" - все они похоронены в Мясном Бору, как и множество солдат, чьи имена значатся на памятных досках и которых "долинщики" обнаружили без медальонов и похоронили, не установив фамилий.

А Дураков П.Д. вполне может оказаться старшим сержантом Дураковым Иваном Григорьевичем, найденным в 1990 году Е. Цветковой у реки Полисть — ведь на памятных досках воинские звания не указаны, а ошибки в инициалах — скорее правило, чем исключение.

Вот, например, судьба могилы батальонного комиссара Якова Артёмовича Супруна. В свое время его вдова, живущая в другой области, не раз обращалась к местным сельсоветским властям с просьбой помочь в розысках погибшего мужа. Случайно об этом узнал "родоначальник" всех новгородских поисковиков Николай Орлов и разыскал останки комиссара.

Супруна похоронили в Любином Поле, вдова часто навещала могилу. А сейчас "долинщики" даже рады, что она давно не приезжала. Как знать, не хватил бы вдову комиссара удар, если бы вместо могилы мужа она обнаружила бы на другом конце бывшего кладбища на мраморной доске его фамилию с инициалами Л.А.

Отдав дань памяти павшим в Великой Отечественной, комитет культуры обратился к временам более далёким.

В Грузине, как в Грузии

Минует век, и мрачная фигура Встаёт над Русью: форменный мундир, Бескровные щетинистые губы, Мясистый нос, солдатский узкий лоб... таким он был написан Джорджем Доу — земли российской первый коммунист, граф Алексей Андреич Аракчеев.

Ещё в 1993 году в комитете культуры стали готовиться к возрождению аракчеевских мест в Грузине, окончательно уничтоженных войной. В 1999 году археологи находят здесь останки, которые, возможно, принадлежат Аракчееву (местные скептики говорят, что графа раскопали сразу после войны и узнали по эполетам, а новые останки принадлежат кому угодно, только не Аракчееву).

В ходе раскопок, проведённых по инициативе комитета культуры, обнаруживаются и останки погибших в войну. Их погребли на местном воинском захоронении, хотя участники раскопок свидетельствуют, что среди найденных были останки гражданских, даже детей, и упокоить их на воинском кладбище — не вполне правильно.

В аракчеевских местах устанавливаются памятные знаки. А в 2002 году полным ходом идёт подготовка к восстановительным работам. В Чудове снова собирается "круглый стол", за которым знакомятся с дипломным проектом выпускницы НовГу Ольги Грудининой, предполагающим реконструкцию аракчеевского парка, усадьбы, собора Андрея Первозванного.

Некоторые участники "стола" идут дальше, провидя в будущем в Грузине кадетский корпус, туристический комплекс и инвестиции. Постановляют добиваться присвоения грузинскому парку межрегионального статуса. Со скепсисом воспринимает эти планы грузинская сельская администрация — ведь на памятных местах грузинцы давным-давно разбили огороды.

В Чудове возникает своего рода культ Аракчеева. Говорят о роли графа в Отечественной войне 1812, о его заслугах перед русской артиллерией, об идеальном порядке в военных поселениях, о том, что если и были при нём какие-то жестокости, то винить в них следует графскую фаворитку Минкину, и что написанное об Аракчееве Пушкиным и Герценом не надо принимать слишком всерьёз — всё-таки литераторы.

Что ж, если у людей есть потребность в культе, то почему бы ему и не существовать где-нибудь в грузинском Гори или в чудовском Грузине. Но ведь Грузино — это не только аракчеевское место, это и место ожесточённейших боёв в Великую Отечественную.

Здесь до сих пор обнаруживают на огородах кости и боеприпасы. Не так давно снаряд объявился в том месте, где работники местной администрации обычно сжигают старые бумаги. В прошлом году, поисковики нашли останки 8 солдат и подозревают, что множество трупов может находиться и в знаменитых аракчеевских прудах, которые решено очистить.

"Долинщики" не против реконструкции аракчеевских мест, предлагают только планы работ согласовывать с ними: чтобы была возможность поднять останки солдат. Но их предложения, как и в истории с Любиным Полем, по сути игнорируются.

0,7 метра.

О восстановлении державинского имения "Званка" на берегу Волхова заговорили в Чудовском районе ещё в 1991 году. Предполагалось, что им будут любоваться туристы с теплоходов. Сейчас памятным крестом в этом глухом месте любуются только рыбаки, так что спешить с его установкой никакой нужды не было. А между тем, расчищая площадку под крест на холме, бульдозер равнял землю, из которой никто на извлекал станки.

Званка — тоже место страшных боёв. В ноябре 1942 её, форсировав Волхов, штурмовали советские войска. С холма солдат расстреливали в упор два немецких пулемётчика. Один из них, видя перед собой шинельно-кровавое месиво, сошёл с ума.

Званка — очередное место противостояния поисковиков и чиновников, выходящее порой с районного на областной уровень. В начале лета областное управление охраны памятников обращается к руководству "Долины" с предложением оградить Званку от вторжения поисковиков, как место с культурно-историческим слоем глубиной 0,7 метра. Между тем эти 0,7 метра перепахивали бомбами и снарядами нескольких месяцев...

Сейчас чудовский комитет культуры планирует привлечь к работе на Званке археологов. Поисковики же добиваются того, чтобы работать рука об руку с археологами — у них разные интересы, но в одном месте.

Любино Поле — Грузино — Званка — везде действует один алгоритм. Через голову районных и даже областных властей приятные во всех отношениях дамы от культуры выбивают деньги на тот или иной монумент под разговоры об инвестициях и туризме. Мнение поисковиков всякий раз игнорируется.

Чудовский поисковый отряд имени Александра Ерастова существует уже 15 лет. За это время им подняты и захоронены останки около 6 тысяч бойцов, установлены имена сотен из них. Это один из самых дисциплинированных отрядов во всей " Долине". Кроме того, поисковики принимали участие в розыске людей, пропавших в лесу, водители тягачей из отряда оказывали помощь пожарным во время тушения лесов. При отряде существует подростковый клуб, где ребята приобщаются к навыкам поисковой работы, к военной истории, получают неплохую закалку перед военной службой.

Всё это вроде бы даёт основание не относиться к чудовским поисковикам, как к людям, отправляющимся в лес за золотыми зубами, и выслушивать их мнение, когда речь заходит об увековечении памяти павших.

Поэт-фронтовик Давид Самойлов написал: Рукоположения в поэты Мы не знали. И старик Державин Нас не заметил, не благословил. В эту пору мы держали Оборону под деревней Лодвой. На земле холодной и болотной С пулемётом я лежал своим.

Стихи — о связи между творцом культурных ценностей и людьми, защищавшими в войну в том числе и эти ценности. В Чудовском районе, где живая память о войне зарастает монументами, мы видим что-то совсем другое.

Кирилл ПРИВАЛОВ, Великий Новгород