О чистоте рук и ног...

У жизни в глубинке есть свои преимущества: спокойно в провинции, благостно, дымных труб поменьше, грибов побольше. Но, с другой стороны, тысячевёрстные расстояния не лучшим образом влияют на характер некоторых руководителей. Привыкают они к собственному величию и непогрешимости: “до Бога высоко, до царя далеко”. А такие настроения приводят подчас к трагикомическим и весьма поучительным ситуациям...

Так вот, в одном колхозе, то бишь в муниципальном царстве — коммунальном государстве, приключилась забавная история: пришёл в городскую больницу начальник местной милиции. А надо сказать, что в больнице той чистота и порядок, стерильность и дезинфекция. Всё как положено: верхнюю одежду в гардероб надо сдавать, на обувку бахилы натягивать, дабы микробы и миазмы в храм здравоохранения не занести.
Следить за порядком приставлены свои охранители-сторожа. Молодые парни в униформе и пьяного не впустят, и носилки помогут занести, и посетителям переодеться посоветуют. Так вот, один из сторожей на свою беду и посоветовал надеть бахилы полковнику.
Но все эти условности предназначены для простых смертных. Полковник — это ведь без пятнадцати минут генерал, по старорежимному к нему “ваше высокородие” обращаться положено. А у него, у полковника, звёзд больших на плечах не мерено, форма с иголочки, шапка каракулевая. Оно и понятно: под шапкой той шибко извилистые извилины припрятаны, о государственной безопасности думать предназначенные, не то что, скажем, у майора или там капитана. Точно так же и остальные части полковничьего тела гораздо ценнее наших, цивильных. Представьте себе только, какие документы эта рука подписывает, какие секреты эти уши слышат. И вот на эти-то высокородные ноги какой-то сторож покусился!
Негодованию господина полковника не было предела. Он настолько обиделся на негостеприимность больничных работников, что развернулся и ушёл восвояси, предварительно пообещав парнишке-сторожу: “Погоди ужо!”.
Это “ужо” пришло в 17 часов в виде двух мужчин: одного в штатском, другого в самой взаправдашней форме старшего лейтенанта милиции. “...И предложили мне проехать с ними в кабинет начальника ГОВД, пояснив, что в случае моего отказа применят физическую силу” — это цитата из докладной злополучного сторожа. Ошарашенного парня и его непосредственного начальника действительно доставили в милицию, где продержали аж до 19.30. Потом, правда, охранителей городского здравоохранения домой отпустили — не тридцать седьмой на дворе, для кого — к счастью, для кого — к сожалению.
Но история на этом не закончилась. После того, как руководство больницы попыталось вступиться за своих работников, на врачей вдруг посыпались дальнейшие неприятности, вроде проверок из ГАИ или паспортно-визовой службы. Дальнейшую эскалацию напряжённости в виде БТР перед реанимацией и “маски-шоу” в роддоме предотвратило только вмешательство мэрии.
Я связался с господином полковником по телефону и попросил изложить свою версию бахило-доставочных перипетий. В ответ, естественно, рассчитывал услышать о преступных посягательствах или недостойном поведении сторожа, из-за чего было необходимо привлекать сотрудников милиции. Вместо этого господин полковник заявил, что в редакцию уже должны были позвонить из мэрии и “утрясти этот вопрос”...
Почему здесь не указан город, где разворачивались эти события? Да просто уж очень просили люди не бросать тень на данное муниципальное образование, описывая конфликт право- и здравоохранения. Что ж, может быть, это и правильно. Наверняка господин полковник прославился на другом поприще — как неугомонный борец с преступностью, верный заветам Феликса Эдмундовича. Помните по поводу “горячего сердца, холодной головы и чистых рук”? О чистоте ног там не было сказано ни слова...

Андрей Рябов, "Новости Югры"