Клад и тайна двух курганов Шар эмчи

Давно меня посещала мысль поведать эту удивительную, почти детективную историю про моего деда. В семидесятые годы, будучи студенткой, я по туристической путевке собиралась за границу. Тогда надо было заполнять анкету, в отдельной графе которой стоял вопрос: есть ли у вас родственники за границей?
Расспросив родителей, вдруг узнала от отца, что такой родственник имеется. Это дядя моего отца, а значит, мне доводится дедом и живет он в Америке. Отец посоветовал написать в анкете, что родственников за границей нет. Попытки узнать о моем деде как можно больше ни к чему не привели. Отец односложно отвечал: много будешь знать, скоро состаришься.

Письмо как знак
Вдруг, где-то в середине семидесятых, пришло письмо из-за границы. Оно было вскрыто, на нем имелись печати наших серьезных ведомств, а в списке адресатов стояло и имя моего отца — Мухлаева Шарета Шоптаевича. Не знаю полностью его содержания, но со слов отца это письмо пришло от его дяди из Америки.
Он разыскивает всех своих родных — племянников Мухлаева Гучу, Мухлаеву Дёрт, Мухлаева Шовгура, Мухлаева Шарета — моего отца и еще ряд других, фамилий которых не упомню. Смысл письма был такой, что он хочет держать связь с родственниками, помочь, если кто-нибудь в чем нуждается. Он писал, что тоскует по родине и родным и что жить ему осталось совсем недолго. Он просил связаться с ним и указал свой адрес в письме. Отец мой, прошедший войну, Широклаг, и не понаслышке знающий, что такое всевидящее око КГБ, был очень обеспокоен и письмо порвал. Так потерялась ниточка, связывающая нас.
Шло время. Умерли мои родители. У отца остались живы брат и сестра. Сестре, Санджиевой (в девичестве Мухлаевой) Дерте Шоптаевне, сейчас 93 года и живет она в Элисте. Брат отца и мой дядя, Мухлаев Гуча Шоптаевич, живет в Узбекистане. Мы с ним держим связь, переписываемся.
В 1995 году он впервые за много лет приехал из Узбекистана в Элисту в гости к родной сестре, к моей тете. Несмотря на свои 70 лет, он был крепок и здоров, без единой седины в черных, как смоль, волосах. За разговорами и воспоминаниями зашла речь о нашем американском родственнике. Он рассказал удивительную историю про него. Но об этом чуть позже. Пока же поведаю то, что мне удалось узнать о моем деде.

Вылечил генерала, вернулся из тюрьмы
Мой дед был гелюнгом при Манджихинском хуруле (ныне совхоз "Хомутниковский" Ики-Бурульского района) и был известен в народе как Шар эмчи. Он получил высшее духовное образование в Тибете, знал несколько иностранных языков, в совершенстве владел искусством врачевания, обладал даром ясновидения.
В 1937 году Шар эмчи, как и многие священнослужители того времени, был репрессирован и посажен в тюрьму. Его обвиняли в шарлатанстве, так как не признавали практикуемую им тибетскую методику лечения. Не могло в то время быть иной медицины, кроме медицины официальной! Перед ним поставили дилемму: если тибетская медицина так хороша, то докажи это на деле. Судебные чиновники прикрепили его к Ленинградскому военному госпиталю, где он и лечил военнослужащих. Так он работал около трех лет, как вдруг в госпиталь попал высший военный чин из генералов. Ему предстояла ампутация ноги вследствие запущенной гангрены. Шар эмчи 7 дней и ночей не отходил от больного и полностью излечил его. От гангрены не осталось и следа, нога была сохранена. "Проси, что хочешь и я все сделаю для тебя", — пообещал благодарный генерал. "Я хочу домой, на родину", — такова была просьба Шар эмчи. И действительно, в конце сороковых годов он вернулся на родину, в Калмыкию. Но вскоре пришла большая беда, началась война, и фашистские захватчики вступили на наши земли.

Священный клад
Его дар ясновидения поражает. Шар эмчи предвидел трагедию калмыцкого народа. Он говорил, что немцы — это еще полбеды. Придут тяжкие времена для калмыков, будет много человеческих потерь и не от войны, а от лиха, которое отберет все: и дом, и кров, и родину. Чувствуя это, он решил спасти буддийские святыни.
Вместе с двумя малолетними племянниками, один из которых и был мой дядя Гуча, Шар эмчи ночью вырыл глубокую яму и закопал хурульные святыни. Дядя Гуча живо описывал, что там были золотые и серебряные чаши, статуэтки бурханов и много всего, что едва уместилось в двух деревянных сундуках. Это происходило в 1942 году, за год до высылки калмыков. Шар эмчи взял с собой дядю Гучу, которому в ту пору было около 12 лет, а также пожелавших присоединиться к нему других гелюнгов, и они двинулись в дальний путь, на запад. Где-то в Польше в силу разных обстоятельств они растеряли друг друга, и дядя Гуча попал в детский концлагерь. Шар эмчи удалось добраться до Америки и его пристанищем стал город Хауэлл.
Гуче удалось совершить побег, но в Калмыкию он так и не попал, а волею судьбы оказался в Узбекистане. Женился, имеет сына и дочь, уже есть внуки. Когда он гостил у нас, в Элисте, ему удалось побывать на знаменательном событии — закладке фундамента будущего хурула как раз в тех местах, где был зарыт священный клад. К его большому огорчению, он даже приблизительно не смог указать место, где были зарыты святыни. Из рассказа моей тети Дёрт и других очевидцев клад этот был найден случайно.
В весеннюю распутицу одна из лошадей копытом провалилась в какую-то яму, из которой были извлечены сундуки с хурульными святынями. Что с ними стало и куда они делись, никто не знает. Может, в атеистическом рвении их просто переплавили, а может быть, они нашли более достойное место?
Эта история растрогала меня до глубины души. Сколько судеб, сколько невыдуманных историй. С тех пор мой интерес к Шар эмчи возрос. Чудом сохранилась фотография, сделанная в Польше в 1942 году. На снимке среди других калмыцких гелюнгов, отправившихся в дальний путь на чужбину, изображен Шар эмчи. Он сидит вторым слева.

Душа эмчи между двух курганов
Шар эмчи содержал небольшой хурул в Хауэлле, где и умер в начале семидесятых годов. Одна из наших родственниц перед своей смертью поведала свою тайну. Однажды их семье передали странную посылку в виде круглой закупоренной вазы с надписью на непонятном языке. Прилагалась записка на калмыцком языке, в которой от имени Шар эмчи просили закопать это меж двух курганов, которые высятся возле совхоза "Хомутниковский". Поздно ночью, боясь как бы кто-нибудь не увидел, они закопали урну с прахом Шар эмчи. Какие трагические переплетения происходят в судьбе неординарного человека! Ночь, тайна, клад, запрет, забвение... Как все это грустно! Одно успокаивает, что теперь мятежная душа Шар эмчи нашла успокоение между двух курганов в родной земле, которую он бесконечно любил.
Вообще, возле этих двух курганов происходят удивительные события. Верующие люди ходят туда молиться. Там царит какая-то сильная незримая энергия. Рассказывают один анекдотичный случай. Как-то молодые люди решили отметить какое-то событие на природе и выбрали себе местечко возле этих курганов. Накрыли скатерть, расставили закуску, налили водочки и только решили выпить, как у всех троих одновременно лопнули граненые стаканы. От ужаса и ощущения, что некто следит за ними, они быстренько убрались восвояси. С тех пор это место выпивохи обходят стороной.
Иметь такого человека как Шар эмчи в своем роду, — это большая честь. Мы до сих пор ощущаем его присутствие и заботу. Он напророчил долгую жизнь моей тете Дёрт. Тогда, еще в 1942 году, перед дальней дорогой он зашел попрощаться с 16-летней племянницей Дёрт (мой отец тогда был на фронте). Она подала ему чай в пиале, край которой был слегка надтреснут. Он тогда пожурил ее, что нельзя держать в доме такую посуду, тем более подавать в ней чай. Тут же он прочитал молитву, отпил чай и сказал: "Ты еще молода и глупа, но жить ты будешь долго, перейдешь в другое столетие".
Моей тете сейчас 93 года. Она неплохо себя чувствует, в ясном уме и здравии. Вспоминая "узбекского" дядю Гучу, тоже поражаюсь его моложавости и отсутствию седых волос. Секрет в том, что за них молился Шар эмчи, желая им здоровья и долгих лет. Мы помним тебя, Шар эмчи, и гордимся тобой. Ты — наша незримая опора и поддержка.
Время изменилось, и люди поняли, что без духовности в наш жестокий, рациональный и такой равнодушный век невозможно жить. Помните о корнях своих.

Екатерина МУХЛАЕВА,
"Бумбин Орн".