Русских уругвайцы называют... "гринго"

Жительница Прохладного Татьяна Кихтенко родилась в уругвайском департаменте Рио-Негро в поселке Сан-Хавер.
- Как ваши родители попали в Уругвай?
- Они были членами религиозной организации "Новый Израиль". Таких людей при царе называли сектантами и притесняли. Основателя "Нового Израиля" все называли "папа Лубков". Имени его я не помню. Он дружил с Бонч-Бруевичем, соратником Ленина. Кажется, он помог членам общины перебраться в 1913 году в Уругвай. Эта страна тогда остро нуждалась в рабочей силе, и ее правительство разрешило 200 русским семьям арендовать и выкупать заброшенные земли. Так образовалась русская земледельческая колония, где все трудились сообща, а результаты труда делили по справедливости, в духе новой веры.
- Вы родились в 1930 году, то есть через 17 лет после основания русской колонии. В каком виде вы ее застали?
- Благоустроенной. На ее территории построили маслобойню, мельницу, небольшой спиртзавод. В Уругвае благодатный климат, нет зимы, и колонисты собирали обильные урожаи сельскохозяйственных культур. А молока производили столько, что я помню, как его выливали тоннами в реку, а масло выбрасывали в яму. Пшеница давала один урожай в год, картофель, кукуруза, подсолнечник два. Но в конце 20-х годов в колонии начались разногласия и раздоры. Рассказывали, что Лубков тайно заложил выкупленные земли в банк и уехал с небольшой группой сначала в Аргентину, а потом на родину. В районе озера Маныч на Дону они попытались создать свой колхоз, но вскоре их всех репрессировали.
- Как жили колонисты во времена вашего детства?
- У каждого была своя ферма, и я родилась на такой ферме. Помню, что трудились там с раннего утра до позднего вечера.
- Как у русских складывались взаимоотношения с местными жителями?
- Это очень доброжелательные, открытые, сердечные люди. И внешне, и по темпераменту они похожи на кабардинцев. Уругвайцы уважительно относились и к русским, и к немцам, и к евреям. Нас они называли "гринго".
- Во время Великой Отечественной войны как складывались взаимоотношения с немцами, проживающими в Уругвае?
- До стычек не доходило. Но среди них встречались и фашисты, хвастались своими зверствами на оккупированной территории. Таких много появилось в Уругвае после войны. Во время войны в русских семьях вязали свитера, носки, варежки, собирали посылки и отправляли на фронт в СССР.
- Вы там закончили школу?
- Нет. Я проучилась всего 5 классов. Надо было помогать родителям.
- У вас на кухонном столе уругвайская посуда...
- Этот выдолбленный из тыквы сосуд — для заваривания матэ (парагвайский чай). Его пьют во многих странах Латинской Америки. Эта металлическая трубочка с сеточкой — бомбижа. Через нее пьют матэ. Его приготовляют из листьев дерева, которое растет только в Латинской Америке. Мы скучали по матэ и старались найти ему здесь заменитель. Покупаем в аптеке душицу, зверобой, другие травы. Из этой смеси приготовляем матэ.
- Почему вы уехали из Уругвая?
- Я вышла замуж за русского. У меня родились две дочери — Лидия-Эстер и Ольга-Исабель. Мой муж Александр Антонович был членом компартии Уругвая, профсоюзным руководителем. Он стал испытывать давление со стороны властей. Стало ясно, что в случае прихода к власти хунты его посадят в тюрьму. Мы уехали в СССР в 1960 году, еще до переворота.
- Что вас поразило в Советском Союзе?
- Природа. Особенно снег. Сначала мы жили на Урале, но не смогли там привыкнуть к холоду. Стали искать места, где климат сходен с уругвайским. Нашли на Северном Кавказе. Сейчас в Нальчике, Зольском районе, ставропольской станице Марьинской живут семьи Хлякиных, Пучкаревых, Поповых, Зинченко, Норик, Смат, Писута, Шуляк и другие. Моя старшая дочь Лидия-Эстер живет в станице Советской, младшая Ольга-Исабель — в Прохладном. В конце прошлого года я перебралась к ней из Чегема. Выходцы из Уругвая не теряют связей с этой страной. Звонят туда родственникам, иногда совершают поездки.
- Вам удалось вновь посетить эту страну?
- В 1990 году я ездила в Уругвай. Страна изменилась в худшую сторону. Я увидела много нищих, бродяг, необработанные поля, заброшенность и неухоженность городов и поселков. Русских там осталось очень мало.
Хунта была у власти 14 лет. За это время из страны уехало много талантливых людей, хороших специалистов. Всех недовольных пересажали. Еще мне жаловались на высокие цены и очень большие налоги.
- Вы смотрите латиноамериканские сериалы, видимо, другими глазами, чем все остальные?
- Я смотрю их как сказку. Вижу, как в них приукрашена латиноамериканская действительность.