"Лучше бы ты был наркоманом!"

Отцы и дети. Вечная проблема взаимоотношений. Казалось бы, кто, как не родные, сможет понять и поддержать в трудный момент. Но, к сожалению, порой именно самые близкие — родители способны загнать своего ребенка в тупик, поставить в судьбе сына или дочери "жирную точку", не оставив никакой надежды на жизнь.

Он поднимался на свой родной шестой этаж, как обычно, пешком. Сердце бешено колотилось, выдавая внутреннюю взволнованность его естества. Наконец-то кошмар, в котором он жил несколько лет, закончился, теперь все будет по-новому. Он представлял, как мама откроет дверь и, увидев его, заплачет. Конечно же, от счастья. Папа сначала сдвинет брови, придавая своему лицу суровый вид, потом подойдет к нему и крепко, по-мужски обнимет. Еще несколько шагов — и мечты станут реальностью. Так думал Слава, возвращаясь в родной дом после долгого отсутствия: несколько месяцев в реабилитационном центре для наркозависимых вернули его к жизни.

- Здравствуй, мамочка! — почти прокричал он и распростер руки в стороны, чтобы заключить в свои объятья маму.

- А, это ты. Ну, здравствуй, — мельком взглянув на сына, ответила мать и скрылась в своей комнате. Звук защелкнувшегося замка дал понять, что разговор окончен.

Слава
Конечно же, я попросил у родителей прощения за все свои похождения. Я видел, как трудно им поверить в то, что я уже не тот Славка, который тащил из дома все, лишь бы добыть денег на очередную дозу. В Центре нас предупреждали, что самое трудное — это восстановить отношения с родителями. "С моими будет все в порядке", — думал я, когда слушал эти слова. Но на самом деле оказалось не так просто жить как все нормальные люди и каждый день встречать недоверчивые взгляды своих родителей.

Я устроился на работу, стал получать хорошую зарплату, часть которой решил отдавать родителям. У меня появилась любимая девушка. Я привыкал к новой жизни, вцепившись в нее "руками и ногами". Очень хотелось быть счастливым и полезным всем людям вокруг. Труднее всего было дома.

Мне все время приходилось доказывать, что я нормальный, что с прошлым покончено раз и навсегда. Но при каждом удобном случае мама напоминала, что когда-то у нас был отличный телевизор, что раньше она каждый день меняла золотые украшения. Папа же сожалел об исчезнувшей электродрели и моих детских книжках, которые он с большим трудом когда-то доставал для меня. Доброго, семейного, откровенного разговора у нас не получалось. Иногда мы вместе ужинали, а потом расходились по разным комнатам. Родительская комната по-прежнему закрывалась от меня на замок. Я жил в семье, но был одинок. Было ясно, что поддержки со стороны родителей не будет. Я смирился с положением квартиранта и продолжал жить дальше.

Мать
У нас своя жизнь, у сына — своя. С детства Слава был самостоятельным, в школе учился хорошо. Одет, обут, что еще надо. Когда сын пристрастился к наркотикам, мы с мужем решили, что это его выбор, хотя страданий нам немало пришлось пережить за это время.

Я не могу простить сыну эти несколько лет, которые по его воле вычеркнуты из нашей жизни. Почти два года он не колется, но я не могу ему поверить. Слава вернулся с открытым для жизни сердцем, но я не могу его принять, не могу любить. А может, я и раньше его не любила? Как же восстановить то, чего никогда не было в нашей семье?

*****
Каждый день, возвращаясь домой после работы, Слава ждал чуда. Ему казалось, что в один прекрасный миг добрый волшебник взмахнет своей палочкой и в их доме зажжется добрый свет домашнего очага. Тогда они с папой сядут за стол, а мама будет их потчевать горячими пирогами. Потом она устроится напротив них и будет улыбаться, наблюдая за тем, как они уплетают пироги. Но, к сожалению, пока маму не порадовало даже то, что он собрался жениться.

Была пятница. Слава закрыл входную дверь, снял верхнюю одежду в просторной прихожей и прошел в свою комнату. Оглушающая тишина наполняла дом. Казалось, что здесь никто не живет. Ему вдруг захотелось громко-громко закричать, чтобы эта тишина рассыпалась на мелкие кусочки и исчезла, испарилась навсегда. Мысль о том, что завтра они с Леночкой пойдут покупать кольца, привела его в нормальное состояние. До нужной суммы не хватало совсем немного, и Слава хотел попросить у мамы: она обещала вернуть ему деньги, которые месяца три назад брала у него в долг.
Слава тихонько постучал в дверь соседней комнаты.

- Мама, извини пожалуйста, не могла бы ты отдать мне часть денег: завтра мы с Леной идем за кольцами.

- Деньги? — буквально "взорвалась" интеллигентная с виду женщина. — Как ты смеешь просить у меня деньги! И это после того, как ты проколол все нажитое нами честным трудом добро! И это после того, как ты подорвал нашу репутацию добропорядочной и благополучной семьи! Опять за старое взялся?

- Нет, мама, нет, — почему-то шепотом говорил Слава. — Я хочу, чтобы у нас было все как у людей: родители, дети, внуки. Давайте будем учиться снова жить вместе. Мама, я уже другой.

- Не верю! — кричала мать, поглядывая на мужа, видимо, ища поддержки. — Только мы немного успокоились, как ты вернулся, да еще и жить хочешь как люди. Иди и живи, а нашу жизнь не тревожь! Хватит. Лучше бы ты был наркоманом!

Женщина на миг замерла, словно испугавшись собственных слов. Потом она сползла по стенке на пол и зарыдала. Слава, попавший под обстрел маминых укоров, попятился назад, подальше от ядовитых слов. Через несколько мгновений он уже был на улице. Куда несут его ноги? Разум остался где-то там, в солнечном мире добра. Да. Вот, здесь. Быстрее. Надо все забыть. Кончено.

...Какие-то страшные лица дико хохочут около него. "Не может быть", — подумал Слава, увидев валявшийся неподалеку шприц, — "неужели это случилось?" Он закрыл глаза, и тяжелая тьма крепко обняла его обессилевшее тело.

И жизнь еще раз началась с чистого листа...

Марина Масленникова, "АИФ Удмуртии"