Еврейская АО: Точки роста и прорыва. Интервью с и.о. губернатора Александром Левинталем

Еврейская автономная область — самый маленький и один из самых бедных регионов Дальнего Востока. Есть ли у этого региона нашей великой страны хоть какие-то перспективы? Как можно исправить сложившуюся ситуацию? На эту тему главный редактор Pravda.Ru Инна Новикова побеседовала с исполняющим обязанности губернатора ЕАО Александром Левинталем.

Фото: Фото: Пресс-служба ГУ МЧС по Амурской области

Еврейская АО: Точки роста и прорыва

Читайте также: Еврейская АО: Мы малы, но богаты

— Александр Борисович, вы лично, как исполняющий обязанности губернатора Еврейской автономной области, занимаетесь поиском инвесторов?

— Конечно. Я вынужден быть и тем, и другим, и третьим. Но поддержка, безусловно, важна, поэтому я, конечно, работаю с министерством Дальнего Востока.

Модная сегодня тема — территории опережающего развития, и мы сейчас готовим предложения по созданию такой территории, вокруг моста через Амур, который собираемся построить в ближайшее время. Он свяжет наше село Нижнеленинское и китайский уездный город Тунцзян. Общая его длина составит два километра двести метров. Триста девять из них наши, за остальные отвечает китайская сторона. Но мы тут не хитрили, это не "еврейские штучки", все по-честному, так проходит фарватер реки. Я думаю, в течение месяца мы выйдем на строительство нашей части моста. Китайцы свою часть уже возводят, установили около десятка ферм.

В общем, где-то через полтора года мы получим точку роста не только для ЕАО, но и для всего Дальнего Востока и России в целом. ЕАО превращается в важный транзитный пункт, причем не только для нас. Северо-восточный Китай активно ищет выходы на морские порты, а здесь появляется возможность отправлять грузы через порт Ванино в Хабаровском крае. А это уже загрузка нашей железной дороги, это налоги в государственную казну.

Мы начали говорить о точке роста. Мост — это только начало. Параллельно строится мощный логистический парк, а рядом китайский промышленный парк, где собираются наладить глубокую переработку сои, древесины, организовать выставочные площади. Китайская сторона показала мне в 3D-формате гостиницу, которую они собираются построить: мрамор, фонтаны, красные дорожки. Я такого в Хабаровске не видел, не то что в Биробиджане. И вот эту площадку мы хотим объявить территорией опережающего развития.

Министерство Дальнего Востока должно нам помочь, и тогда мы получим мощнейшую площадку для развития региона. На нее смогут прийти другие производства, которые захотят получить льготы.

— Все это вопрос какого времени?

— Окончательно все имеющиеся на сегодня проекты будут готовы в течение двух месяцев. Затем мы скомплектуем пакет документов и вынесем его в министерство Дальнего Востока, а уже оно — в правительство. В начале следующего года можно будет, в принципе, приниматься за возведение объектов.

На этом мы, естественно, останавливаться не собираемся. Идей, которые можно было бы реализовать, много. У нас, к примеру, есть поселок Кульдур со знаменитым геотермальным источником. Вода в нем прекрасная, лечит суставы, кожные заболевания, женские болезни. В свое время там построили профсоюзный курорт, курорт министерства обороны, а недавно открыли два частных курорта. Профсоюзный прозябает. Военный, правда, содержится по смете. Частные эффективно работают, все окупается. А люди наши с Дальнего Востока едут лечиться в Китай, хотя источников, подобных Кульдуру, там нет и в России их тоже немного.

Почему бы нам не создать в этом месте нормальную инфраструктуру? Потом можно договориться с профсоюзами об их полузабытом санатории, найти эффективного собственника, инвесторов. Лечиться здесь могли бы и россияне, и китайцы — тогда в области начал бы развиваться медицинский туризм. А рядом можно построить горнолыжный комплекс. У нас там сейчас функционирует подобный небольшой объект. А в летний сезон можно там организовать велодорожки. Если все как следует обустроить, область получит свой настоящий Клондайк. Только руки надо приложить, и голову.

Мы сейчас создаем рабочую группу, будем заносить Кульдур в реестр всероссийских курортов, тогда под это можно будет получить федеральное финансирование на развитие инфраструктуры.

— Когда было принято решение создать Еврейскую автономную область, она рассматривалась, прежде всего, как сельскохозяйственный проект. В плане климата ваша область может рассматриваться как наиболее благоприятная на Дальнем Востоке. Может быть, есть смысл выходить на инвестиционные проекты, связанные с сельским хозяйством?

— Безусловно, сельское хозяйство в области надо поднимать. Только я бы сказал, его надо перезапустить, потому что нынешнее сельскохозяйственное производство находится в своеобразном тупике. Все сегодня ударились в производство сои, этой культурой засевается до 85 процентов площадей. Соя — безусловно, ценнейший продукт, мы ее много импортируем. И она очень популярна в соседнем Китае.

Но, что примечательно, сами китайцы у себя постепенно сворачивают ее производство. Знаете, почему? Потому что переносят ее производство к нам, в Россию и в ЕАО в частности. Соя — специфическая культура, если ее два года подряд выращивать на одном и том же участке, земля "выбивается" на несколько лет. Чтобы этого не происходило, необходим грамотный севооборот, сегодня соя, через год кукуруза, на следующий год что-то еще. Если этим планомерно не заниматься, мы просто потеряем сельхозугодья. А 80 процентов земли в области, по моим оценкам, сегодня в том или ином виде контролируется китайцами, потому что работать на ней в области некому. Китайцам не до севооборота: соя — товар выгодный, в Китае пользуется стабильным спросом, вот они ее и выращивают. А мы, регион, с этого практически ничего не имеем.

Более того, многие наши крестьяне не платят даже земельный налог, потому что у них нет никаких правоустанавливающих документов: взяли землю, эксплуатируют ее, но на кадастровый учет не поставили и земельный налог, соответственно, не платят, все отложили "на потом". Я сейчас начал наводить элементарный порядок, назначил общую инвентаризацию земель. Будем использовать все возможности, в том числе космическую аэросъемку, чтобы реально понять, сколько земель в чьей собственности находится.

— Одним словом, в ЕАО столько направлений для неотложной деятельности и проблем, что вам одному с ними точно не справиться.

— Я и говорю: нужна команда. Я ищу специалистов в Хабаровске, Комсомольске, в Амурской области. Нужны, прежде всего, специалисты в конкретных отраслях.

— А в средней полосе России не ищете?

— Откровенно говоря, времени учить людей понимаю специфики Дальнего Востока у меня и моих коллег нет. Поэтому я ищу профессионалов здесь, непосредственно в регионе. И не обращаю внимания на их возраст.

У нас другая серьезная проблема — тощий бюджет и, как из этого следует, низкие зарплаты чиновников. Поэтому привлечь, допустим, квалифицированных людей из Хабаровской области, не получится. Если человек чего-то в жизни добился, он не пойдет к нам на те деньги, которые мы можем ему предложить. Приходится искать либо тех профессионалов, которых "вышибла" система (разное в жизни случается), либо молодых амбициозных профессионалов, жаждущих сделать карьеру.

— А если позвать иностранцев, как это сделал Петр Первый, например, из Китая?

— Квалифицированные специалисты найдут себе место в Китае или в других странах. Китай для нас сегодня выступает в большей степени как поставщик неквалифицированной рабочей силы. И рассчитывать, что оттуда к нам приедут специалисты, — заблуждение. Как, впрочем, и из ближнего зарубежья.

Когда я работал в Хабаровском крае, начались украинские события, и туда приехали более двух тысяч украинцев. У нас в Еврейской области сегодня живут порядка 240 украинцев. Из них человек сорок — в пункте временного размещения. Остальные разместились у родственников, по знакомым. Проблема в чем? Шахтеры приехали с семьями, им нужно выделить квартиры, в общежитии они жить не готовы. Мы нашли 10-15 квартир, а дальше все встало, потому что свободных квартир у нас нет. Мы пока не можем обеспечить собственных очередников жильем. И если мы начнем раздавать то, что появляется, приезжим, завтра местные жители придут под окна администрации с плакатами. Они, может, и не работают в шахтах, зато заняты в других жизненно важных сферах, те же учителя или врачи. Почему они должны продолжать ютиться в ветхом жилье? В области моментально разгорится социальный конфликт. И не важно, сколько людей приехало с Украины, десять или тысяча, в таких случаях важен прецедент.

С нашим нынешним бюджетом я не могу приглашать в область людей со стороны. Может быть, через два-три года, когда заработает экономика, ГОК, начнется движение по мосту через Амур, когда мы раскрутим нашу экономику, что-то заработаем, тогда сможем вкладываться в строительство жилья.

На самом деле, и в царской России, и в Советском Союзе проводилась целенаправленная политика заселения Дальнего Востока, людям лошадей бесплатно давали, землю. Столыпинское переселение вообще было самым эффективным в истории. Тогда за несколько лет за Урал, в том числе на Дальний Восток, переселилось более трех миллионов человек, а обратно вернулось всего десять процентов. Потому что были тщательно продуманы методы, разработаны государственные механизмы поддержки. Разговоры о том, что кого-то чуть ли не насильно вывозили в "столыпинских теплушках", — миф. На Дальний Восток ехали люди энергичные. Столыпинский манифест призывал: если у вас уже есть корова и земля — не надо ехать на Дальний Восток, реализуйте свои возможности на месте. Но если у вас проблемы, мы предоставим вам возможность, дадим корову, землю, бесплатно перевезем на новое место. И люди поехали, понимая, за чем они едут. Поэтому переселению сопутствовал успех.

Сегодня грамотной политики переселения в стране нет. По программе "Соотечественники" дают, по-моему, двести тысяч рублей на главу семьи и на детей пятьдесят тысяч, точно не помню. На эти деньги вы ни жилье не купите, ни проблем своих никаких не решите, все перекладывают на плечи работодателей и региональных бюджетов. А у дальневосточных регионов на это денег нет, они и без того все дотационные, кроме Сахалина. В итоге все закладывается в себестоимость продукции или услуг и, как следствие, снижает их конкурентоспособность.

Приведу только один пример, но он очень показательный, и, кстати, дошел до президента, сейчас принимаются какие-то меры. В свое время Государственная дума приняла решение, что отдых северян — проезд вместе с членами их семей — должны оплачивать их предприятия. Хорошая затея? С точки зрения отдельного человека, наверное, отличная: проезд оплачивается, как в Советском Союзе. Только тогда был СССР, а сейчас все переложили на плечи предприятий, в том числе малых и средних. Что произошло на деле? На севере вести малый бизнес — совсем не то, что, например, в Калужской области. Там сел в машину и через час-другой доехал до московского рынка. А на севере ваша зона реализации — два поселка на тысячу километров и никакого рынка. Что означает для дальневосточного предприятия оплатить проезд работника с семьей "на материк"? А если таких работников десять, двадцать человек?

Федеральные депутаты, не думая, приняли закон, он вступил в силу, а мы сейчас бьемся за то, чтобы его отменить, потому что, желая решить одну проблему, думцы породили ворох других. Что происходит? Повышенные затраты предприниматель должен переложить в стоимость своей продукции, и члены отдохнувшей за его счет семьи дальше просто будут покупать ее уже по более высокой цене.

— Александр Борисович, вы оптимист?

— Да. Моя цель — повысить самодостаточность региона. Сегодня мы обеспечиваем расходную часть бюджета примерно на 50 процентов. Если удастся победить на предстоящих губернаторских выборах, постараюсь в ближайшие пять лет довести этот показатель до 70-80 процентов. Получится — тогда это будет серьезный рывок, дальше уже можно будет задуматься и о полном самофинансировании.

О многом, что нам предстоит сделать, я уже рассказал. А еще в сельском хозяйстве надо развивать животноводческие комплексы, в горнорудной промышленности — запустить ГОК, а потом на очереди стоит графит. У нас в области лучшее в мире месторождение этого минерала. Брусит сегодня добываем — тоже одно из лучших месторождений в мире, в планах увеличение его добычи. Марганец — сейчас приступаем к разработке месторождения.

В перспективе нужна целая программа по геологоразведке и запуску производств. Территория ЕАО хоть и маленькая, но у нас уже на сегодня открыто 20 различных месторождений. И местоположение выгодное: рядом Китай, Транссиб, БАМ, Хабаровск близко, а это еще один очень важный логистический центр.

— Но все эти проекты останутся прожектами, если не будет элементарно хватать рабочих рук и если жители сами "не загорятся" идеей возрождения родного края.

— Вы правы, наши люди сегодня пребывают в состоянии некоторой апатии. Нужно разбудить местное население, продемонстрировать ему перспективы развития области. Рабочую силу придется привозить и из других территорий, это однозначно На том же ГОКе уже на начальном этапе будет работать две с половиной тысячи человек, где их взять? А потом потребуются и дополнительные высококвалифицированные кадры.

Это один из рисков, которые я вижу и над которыми надо работать, думать, как привлечь людей на территорию, где самый низкий уровень жизни на всем Дальнем Востоке. На ГОКе будут хорошие зарплаты, на "мосту" будут хорошие зарплаты, в логистическом центре будут хорошие зарплаты. Эту информацию надо доносить до людей.

У нас в Биробиджане есть единственный вуз — Университет имени Шолома-Алейхема. Сегодня, когда я разговариваю со студентами, многие из них не видят себя на нашей территории, не видят перспектив, и с ними никто на эту тему не разговаривает. Это молодые, энергичные ребята и девушки, их уже не заманишь только высокой зарплатой. Они уедут, если область не обеспечит им качественный уровень жизни: медицину, образование, культурную жизнь, ЖКХ, наконец. В общем, это глобальная задача, над которой предстоит кропотливо и планомерно работать. Если не заняться ее решением, люди будут продолжать уезжать.

Определенное видение, исходя из опыта работы на Дальнем Востоке, у меня есть. Поэтому вместе с командой буду стараться реализовать задуманные планы. И донести их до населения, чтобы оно поверило мне.

Интервью к публикации подготовил Сергей Шаров

Беседовала