Рассказ о базе подлодок в Мурманской области

Оленья Губа — населенный пункт в Мурманской области. Входит в состав закрытого административного образования Александровск. Заметьте — в официальных названиях нет даже слова "город". Хотя на самом деле, по подсчетам еще советских времен, оружия, которое тут базируется, хватило бы для уничтожения как минимум десяти крупнейших мегаполисов мира…

Однако Оленья Губа, где живет чуть больше полутора тысяч человек, это настоящий город с десятком стандартных пятиэтажек, магазином и даже школой. Во всяком случае, встречаясь на КПП, жители приветствуют друг друга примерно так: "Ты в город? А я из города, в Полярный (Гаджиево, Мурманск) поеду!". Это оплот Военно-морского флота с плацем для построения экипажей военных кораблей, которые видны из всех окон, выходящих к морю. Тут даже работает культурно-молодёжный центр. Действует средняя школа № 280 и детский сад. По последней переписи населения, женщин тут в три раза меньше, чем мужчин. Эдакий оплот сильного пола. А то, что весь город можно обойти за 12 минут (сам проверял), это ерунда. Все равно город!

Расположен он на южном берегу губы Оленьей Кольского залива Баренцева моря. В посёлке находится база подводных лодок. В братской могиле похоронен экипаж подводной лодки С-80, затонувшей в 1961 году. 3 мая 1920 года на карте России появилась новая запись — "населенный пункт Оленья Губа". Свое название он получил от поморского слова "губа" — залив, а "Оленья" — из-за того, что размещались здесь стада промысловых оленей. С конца 30-х годов, когда колыбелью Северного флота становится соседний город — Полярный, в поселке начинают строить несколько морских причалов. По решению командования Северного флота в Оленьей Губе размещают дивизион торпедных катеров. Сухопутной дороги не было, связь с городами Полярный и Североморск осуществлялась лишь морским путем. Гражданское население, обслуживающее воинскую часть, проживало за пределами поселка, в маленьком рабочем поселении Щитовое — там было несколько деревянных бараков и деревянные тротуары.

Читайте также: Заброшенные города — площадки для триллеров

Во время Великой Отечественной войны все гражданское население было вывезено с территории населенного пункта. Оленья Губа была засекречена и стала одной из военных баз. Корабли отсюда уходили, в частности, на знаменитую Петсамо-Киркенесскую операцию в октябре 1944 года.

Сегодня в Оленьей Губе базируются части Отдельной береговой ракетно-артиллерийской бригады, военнослужащие которой сражались в Чечне; бригада кораблей охраны водного района, переведенная из Порт-Владимира, соединение стратегических атомоходов, плавучий судоремонтный завод по перезарядке ядерных реакторов. В шестидесятых сюда пришли первые строители судоремонтного завода "Нерпа", решение о строительстве которого было принято в связи с развитием судоремонтной базы Северного флота.

Почти в каждом населенном пункте нашей Родины есть места, куда люди приходят в дни торжеств и печали, в дни радости и скорби… Есть такое место и в поселке Оленья Губа — это памятник морякам подводной лодки С-80. Последний раз она дала о себе знать 26 января 1961 года. Командир лодки капитан 3 ранга Анатолий Ситорчик доложил, что все задачи боевой подготовки отработаны, и попросил "добро" на возвращение на базу. "Добро" дали. Но, в 00 часов 47 минул 27 января радиосвязь прервалась. С-80 на базу не вернулась…

Подлодку нашли 23 июля 1968 года. Она лежала на твердом грунте, накренившись на правый борт. В 1969 году, впервые в мировой практике, была осуществлена операция подъема дизельной подводной лодки с глубины около двухсот метров: с использованием глубоководных снарядов, без применения водолазного труда. Тела членов экипажа С-80 были преданы земле как раз в Оленьей Губе…

Но, кроме всего прочего, крохотная Оленья Губа считается неофициальной столицей юмора Северного флота. До сих пор ходит по Кольскому полуострову байка, как солдат-стройбатовец рассмешил оленегубцев тем, что приехал из соседнего поселка Щитовой в магазин за водкой… на бульдозере. Парень испытал сильное разочарование — к его приезду она уже закончилась. И тогда солдатик из кабины крикнул прохожему: слышь, дед, купи мне ящичек "целебной", вот деньги, я завтра заеду! А "дед", на его беду, оказался единственным местным адмиралом, который любил прогуливаться во внеслужебное время "по гражданке". И стройбатовец, получивший от него 10 суток ареста, за свою "отсидку" единолично построил из деревянных щитов первую в Оленьей губе гарнизонную гауптвахту!

Кстати, полулитровая бутылка огненного напитка на Севере стоила тогда не 2.87, как в средней полосе, а 3.17. Явных алкоголиков в Оленьей Губе в то время практически не было, с этим было тут строго, но это сочетание цифр знали все дети-северяне — потому что на нём строились многие местные шутки, потом взятые на "вооружение" на всем Северном флоте. Например, вместо обычной команды "три-четыре!" (подаваемой в тех случаях, когда нескольким людям нужно было что-то сделать одновременно) северяне кричали: "три-семнадцать!". И до сих пор, между прочим, именно так и кричат.

Ну или есть "коренная" флотская байка, вызывающая гордость за… Ну, хотя бы за высокий полет фантазии тогдашнего партийного руководства. Итак, середина 80-х. Уже вянут уши у партийных и комсомольских начальников во флотилии от слов "перестройка" и "гласность". Уже появляются талоны и карточки на все-все-все. Казармы продувают насквозь так называемые "новые веяния" (не удивляйтесь — это официальное название сам не знаю чего в те времена).

В Оленью Губу собирается комиссия из штаба ВМФ — проверять устройство службы и гарнизонной жизни. Командование "оленегубской" 13-й дивизии АПЛ решает удивить комиссаров хоть чем-то, кроме "гикнувшейся" накануне поселковой котельной. Замкомдива по политчасти собирает всех замполитов подлодок для проведения, как бы сейчас сказали, брейн-штурма.

Спасительное решение вызрело в штабе за полночь после принятия внутрь приличной дозы напитка "Ворошиловский" (от слов ворованное шило, то есть спирт). Надо провести День коренных народов Севера с сопутствующими гонками на оленьих и собачьих упряжках, поеданием жареных леммингов и курениям ягеля. Сказано — сделано! Точнее… Вспоминается флотская мудрость: "Хороший командир всегда командует: "Делай, как я!", а умный замполит — "Делай, как я сказал!" Хитрые замполиты поутру срочно доложили о придумке в политуправление Северного флота, в Североморск.

Там инициатива поблуждала по умам большого политначальства, которое тут же присвоило классную идею себе — ведь только что Генсек Михаил Сергеевич по телику выступал насчет дружбы народов. И уже через сутки идея вернулась в Оленью губу в виде грозной директивы: всем экипажам дивизии подготовиться и провести День коренных народов Севера. И чтобы обязательно были гонки на оленях и выступления национальных коллективов. Для проверки празднества направляется высокая комиссия. Командир 13-й облегченно вздыхает: значит, за лопнувшую котельную и за общую разморозку поселка не влетит, раз комиссары едут всего лишь на День коренных. Проблем меньше.

Но проблемы все-таки были, правда, отнюдь не "котельного" рода. Главная: где наловить в сопках столько представителей местных коренных наций? А оленей где взять на шесть экипажей? А где арендовать хотя бы шамана с бубном для исполнения "коренных" культурных плясок? Ну, ни одного ведь в округе!

В штабе слушали — постановили следующее. Срочно прислать на инструктаж всех матросов, уроженцев Узбекистана и Казахстана — они хоть внешне на коренных, кажется, смахивают. Роль оленей поручили наиболее физически подготовленным и идейно сознательным офицеров (дело-то ответственное, матросу-мичману не поручишь). В качестве национальной одежды использовать вывернутые мехом наружу "канадки" (это такая подводницкая утепленная кожаная куртка).

…Когда дежурный по въездному КПП доложил в штаб по телефону "Едут!", дивизия была полностью готова к "коренному" дню. Комиссию из штаба флота встретили яркие костры на заснеженном футбольном поле, песнопения Кола Бельды из динамиков, и бившие "копытами" олени, каждый из которых чином не ниже капитана 3 ранга. "Коренные" северные народы в исполнении матросов-узбеков уже держат приподнятыми длинные шесты для управления упряжкой, готовясь шарахнуть по спинам "животных". Гражданское население поселка готовится по специальному сигналу возликовать, размахивая плакатами самой разнообразной тематики: от "Решения съезда — в жизнь!" до "Проезд закрыт" и "Баня на ремонте".

После краткой речи комдива и его политического заместителя действо стартовало. Каюры от души шарахнули по спинам "оленей", раздался залп из нескольких ракетниц, а затем — крики "Ура!". Упряжки носились по полю резво и весело, гарнизонные дамы улюлюкали, матросы хлопали в ладоши и вообще стало весело. Гвоздем празднества было выступление "коренного" северного узбека матроса Исмаилбекова, который исполнил на большом барабане, позаимствованном в оркестре флотилии в Гаджиево, что-то вроде шаманской мелодии.

Комиссары из штаба флота поразились зажигательности праздника и пошли в штаб дивизии писать благодарности организаторам. Тем более что там же, в штабе, был накрыт традиционный стол, поражающий воображение в те веселые, но "магазинно-пустые" перестроечные времена.

Так что Оленья Губа слывет на Севере столицей флотского юмора по полному праву. На боевых офицерах подводного флота ее Величества Страны Победившего Социализма не приходилось ездить? То-то…

Читайте самое интересное в рубрике "Регионы"