Вечно второй среди первых

Сегодня исполнилось бы 95 лет со дня рождения замечательного поэта и переводчика Арсения Тарковского. Поэта, чья судьба сложилась странным образом – быть на втором плане всегда. И он с ней, судьбой согласился и делал все, чтобы быть только вторым, или – третьим, в то время как сил и таланта хватало на то, чтобы стать первым. Но он – не хотел.

 Тарковский начал писать достаточно поздно. Так получилось, что в 1962 году они дебютировали вместе с сыном, Андреем Тарковским.

 Сын стал более знаменитым и отец, выходя на сцену читать стихи, всегда знал, что часть аплодисментов – не его, а - Андрея.

 В юности Тарковский был лично знаком с Цветаевой, Ахматовой, Мандельштамом. Их тень – вечная тень в стихотворениях поэта. Особенно много – Цветаевой. У Тарковского спрашивали – почему. Может быть, был роман? Тарковский отвечал, что никакого романа не было. А стихи, в которых он искал Марину – уже к тому времени погибшую, были.

 Только с последние годы своего творчества Тарковский сумел преодолеть себя и выйти из тени великих, писать, не оглядываясь на то, что были ОНИ.

 Литературоведы его убеждали, что стихи хороши, он не то чтобы соглашался, но и не спорил, а печатался мало. А тем временем пытались разгадать феномен Тарковского – начав поздно, он писал все лучше и лучше, в отличие от большинства поэтов, которые к концу жизни исписываются.

 Пробыв всю жизнь вторым, Тарковский стал вторым и в смерти – ушел после сына, пережив его. По его свидетельству тех лет, ему все тяжелее было “доставать самого себя из себя”, болезнь и горе после потери сына заставили его все пристальнее вглядываться в себя и как бы изолировали от окружающего мира.

 Но он жил для творчества – «Что же до перспектив, то надо аккумулировать душевную энергию и энергию ума с тем, чтобы занять новую, более высокую ступень творчества».

 Таким он остался до смерти – Сергей Гандлевский вспоминает об одном из вечеров давно знаменитого поэта – «В семидесятых годах был вечер Арсения Тарковского в «Литературном музее° на Петровке. Добрую четверть стихотворений автор физически не сумел прочесть: ему мешали слёзы. Тарковский долго искал по карманам носовой платок, сморкался, просил у публики извинения. Мы оказались не на культурном мероприятии, как рассчитывали, а сделались нечаянными свидетелями события слишком личного. Душемутительное зрелище подошло к концу, слушатели аплодировали, Юнна Мориц подарила Тарковскому большой букет - старик прослезился снова. Так не ведут себя академичные стихотворцы и эпигоны".

 Я кончил книгу и поставил точку

 И рукопись перечитать не мог.

 Судьба моя сгорела между строк,

 Пока душа меняла оболочку.

 Так блудный сын срывает с плеч сорочку,

 Так соль морей и пыль земных дорог

 Благословляет и клянет пророк,

 На ангелов ходивший в одиночку.

 Я тот, кто жил во времена мои,

 Но не был мной. Я младший из семьи

 Людей и птиц, я пел со всеми вместе

 И не покину пиршества живых –

 Прямой гербовник их семейной чести,

 Прямой словарь их связей корневых.

 Елена Киселева

 «ПРАВДА.Ру»

'РАКШАН БАНИ ЭТЕМАД, ИРАНСКИЙ РЕЖИССЕР: "НА НАШ КИНЕМАТОГРАФ ПОВЛИЯЛ ТАРКОВСКИЙ"'

 Купить фильмы Андрея Тарковского можно здесь:

 'clas.ru'