Андрей Лубенский: Черкасщане на войне: забытые страницы истории

В Черкассах крохотным тиражом в 800 экземпляров вышел сборник архивных документов и материалов «Черкасщина в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» (составители Петр и Павел Жуки, Светлана Кононенко, Сергей Кривенко). Листая эту книгу, начинаешь понимать, что выражение «Неизвестная война» справедливо не только для граждан благополучных стран Европы и Америки. Сами мы только начинаем узнавать всю правду о войне, крупицы которой рассыпаны по миллионам архивных страниц. Хотя многое, казалось бы, знаем со школьной скамьи. Но вот помним ли?

«Не бачити пiдлым фашистам Днiпра...»

Такую запись-клятву оставил красноармеец в книге отзывов посетителей Каневского государственного музея-заповедника «Могила Т.Г.Шевченко» 25 июня 1941 года. Увы, мало кто в первые дни войны представлял себе, как далеко зайдет враг, какой ценою будет оплачена победа. Документы свидетельствуют о патриотическом подъеме и уверенности в скором разгроме вторгшихся орд. «Знищимо всiх фашистських шакалiв» — под таким заголовком печатает газета «Колгоспна праця» отчет о митинге колхозников сельхозартели «14-рiччя Жовтня» в селе Ташлык Ротмистровского района (26 июня 1941 г.): «I в кожного на очах можна було прочитати одностайну думку: перемога буде за нами, не топтати вороговi наших широких родючих колгоспних земель. Не раз били й ще будемо бити фашистiв».

Но уже 6 июля 1941-го Совнарком, ЦК КП(б)У и Президиум Верховной Рады УССР обращаются к украинскому народу не только с призывом «чинити найжорстокiший опiр ворожiй навалi», но и с указанием уничтожать все ценное имущество, которое не может быть вывезено. Шифрограмма Сталину от командующих 6-й и 12-й армий из-под Умани от 3 августа 41-го года говорит о тяжести складывающейся ситуации: «...Организовать выход без уничтожения матчасти или без солидной реальной и немедленной помощи извне невозможно — использованы все средства. Снарядов, горючего нет. Бойцы крайне истощены, обременены ранеными. Просим указаний...»

Помощи не было. Почти 65 тысяч бойцов попали под Уманью в плен. 16 августа Семен Буденный и Никита Хрущев телеграфируют в Ставку, что «...в течение последней недели противник на большом протяжении подошел к реке Днепр и тем самым создал угрозу форсирования реки и выхода на важнейшие для нас направления...».

Оккупационный режим

Как ни странно, о многих фактах, имевших место в период оккупации Черкасщины (с августа 1941 по март 1944 г.г.), да и всей Украины, мы тоже узнаем впервые. Например, такое: «В селе Городище Черкасского района Киевской области немцы принудительно собрали около 40 девушек и женщин и организовали 4 дома терпимости для солдат и офицеров...» (Из справки начальника разведотдела штаба Юго-Западного фронта, 8 августа 1941 г.). Подобные факты в советских учебниках не приводились. Как не писали историки и о том, что стало с этими женщинами потом, после освобождения оккупированных территорий.

В октябре 41-го немецкая комендатура вводит в Черкассах комендантский час: ходить по улицам города населению дозволялось с пяти утра до восьми вечера. «Кто появится на улице позднее указанного времени — будет арестован». В центре города, на перекрестке улиц Шевченко-Комсомольская (ныне Смелянская) на телеграфных столбах вешают людей. На груди табличка: «Так будет с каждым партизаном». Но казненные — не партизаны, это просто акция устрашения.

В тубсанатори в Сосновке гитлеровцы расстреливают всех больных.

Тайная полевая полиция при командующем войсками оперативного тылового района группы армий «Юг» в ноябре 41-го сообщает о выявлении и уничтожении партизанских групп в районе Черкасс, Смелы, Городища и Мошен. «Леса под Черкассами тщательно прочесаны и очищены от блуждающих русских солдат и банд... Группы парашутистов, сброшенных русскими, почти полностью захвачены в плен». Наказание за помощь партизанам одно — расстрел.

Всего фашисты уничтожили за время оккупации территории нынешней Черкасской области около 120 тысяч человек. В Умани, население которой до войны составляло 50 тысяч человек, было расстреляно 25 тысяч. Весь мир знает о трагедии чешского села Лидице. На Черкасщине таких сожженных вместе с жителями сел больше десяти — Мельники, Буда, Вдовин Хутор... «Если вы хотите избежать такой участи, уходите от бандитов и доложите ближайшей воинской части все, что вы знаете о бандитах» — читаем в объявлении германского командования от 19 октября 1943 года.

Но документы свидетельствуют, что ответом на террор стал рост партизанского движения. Часто подпольные организации возглавляли сыновья «врагов народа» и другие «ненадежные элементы» (например, братья Панченко в Христиновском районе), а «анкетно безупречные» руководители подполья, случалось, дезертировали. Разумеется, потом одни имена «забывались», другие — поднимались на щит. Подлинную историю партизанского движения еще предстоит написать.

Война против своего народа

Об этом советская историография, разумеется, совершенно ничего не говорила. Но архивы все эти годы хранили правду. Вот «дело» учителя сельской школы Михаило Коваленко — был бойцом истребительного отряда, попал в руки гестапо, но остался живым. Подозрительно! 15 лет лагерей. Вообще вопрос «Почему остался живым?» — был вопросом без ответа. Составители сборника приводят цифры: 69 тысяч 125 членов КПУ, которым удалось выжить, после освобождения не смогли восстановиться в партии. Среди них заместитель командирапо разведке партизанской бригады «За Родину!» (действовавшей в Бельгии) Василий Кучеренко, и легендарный разведчик Петр Прядко, который за время работы в «Абвергруппе-102» передал ценнейшую информацию о немецкой агентурной сети. Но, даже получив орден Красного Знамени, так и остался под подозрением.

В сборнике приводятся действительно страшные документы, свидетельствующие о репрессиях еще до немецкой оккупации. «20.VII.с.г. (1941 — А.Л.) в городе Умани по распоряжению Военного прокурора фронта и Зам. Народного Комиссара Государственной безопасности УССР — майора госбезопасности т. Ткаченко — расстреляно и закопано 767 заключенных, осужденных и следственных по контрреволюционным статьям... Расстрел указанного контингента был вызван сложившейся обстановкой на фронте, т.к. прорвавшийся противник находился в 20-30 км от г. Умани. По пути этапирования было расстреляно 123 заключенных» — гласят бесстрастные строки докладной записки.

В сборнике опубликованы и документы процессов над попавшими в плен в ходе финской войны — они, как правило, сразу после обмена пленными попадали в лагерь НКВД и затем на 7-8 лет отправлялись куда-нибудь в Норильск «за сдачу в плен белофиннам без оказания сопротивления». И это лишь капля в море человеческих трагедий, происходивших и до, и во время, и после войны.

Новейшая история Украины еще не написана

Казалось бы, сборник архивных документов — чтение для профессионалов. Но читается книга на одном дыхании, как авантюрный роман. Вот только кровь и слезы в этом «романе» — настоящие. И повороты судеб такие, что не выдумать и самому изощренному романисту. Чего стоят документы, посвященные уроженцам Черкасщины, которых война разбросала по свету - они боролись с фашизмом в рядах французского Сопротивления, в партизанских отрядах Норвегии, Бельгии, Италии. Кажется символичным, что именно уроженец села Косенивка Уманского района генерал Кузьма Деревянко забил «последний гвоздь в гроб Второй мировой войны», подписав Акт о безоговорочной капитуляции Японии.

И еще одно: читая документы, понимаешь, что объективная история украинского ХХ века еще не написана. Такие сборники — шаг к ее созданию.

Андрей Лубенский

ПРАВДА.Ру

Украина