Диагноз Макса Фрая - «не выговоренные истории надо выговаривать»

«Иногда я выглядываю из себя. Обычно в темноте, а как же. Ненадолго. На минуточку. Ради существа, которое выглядывает, вполне можно терпеть все остальное себя, бессмысленное и беспощадное, хоть и забавное вполне. Черт с ним, пусть будет. А выглянув из себя, я рассказываю сказки и истории. Себе – кому же ещё?» - пишет таинственный Макс Фрай .

Фото: Диагноз Макса Фрая - «не выговоренные истории надо выговаривать»

Не так давно стало известно, что под псевдонимом Макс Фрай скрывается обаятельная женщина Светлана Мартынчик . Прозаик, беллетрист и публицист. Иногда эта марка используется для совместных литературных проектов г-жи Мартынчик и Игоря Степина .

«Правда.Ру» поговорила со Светланой за жизнь.

- Расскажите, с чего началось ваше литературное творчество.

- Мне затруднительно ответить на этот вопрос. Началось это осенью 1964 года, когда родители меня только зачинали ( смеется ).

- Как получилось, что вы стали подписываться мужским именем Макс Фрай?

- Эту историю рассказывала столько раз, что это скучно и не интересно. Решила написать книжку. Потом выяснилось, что главного персонажа зовут Макс, потом выяснилось, что хочется, чтобы имя главного персонажа и автора совпадали. Потом, когда зашла речь о публикации и нужно было придумать фамилию - показалось, что прекрасной фамилией будет немецкое слово frei , которое означает «освобожден от» (буквоедам на заметку: многозначное прилагательное немецкого языка – ред. ). Так появилось Макс Фрай. Каких-то пикантных деталей в этой истории не было.

- Насколько общение с читателями в Интернете отличается от общения вживую?

- С одной стороны, общение в Интернете имеет то преимущество, что когда человек формулирует свой вопрос или ответ, у него есть пауза на обдумывание. Он может думать пять минут, сутки или месяц. Поэтому общение в Интернете отличается качеством формулировок как вопросов, так и ответов. Общение вживую всегда косноязычно. В том и состоит отличие письменной речи от устной.

С другой стороны, есть такая обширная категория людей (это не зависит ни от образования, ни начитанности или культурного уровня), которая может писать грамотно, но они не умеют формулировать свои мысли в письменном виде. То есть, когда они говорят вслух - становится понятно, что они умницы. Такого рода люди, конечно, получают преимущество при живом общении. Кроме того, живое общение – это еще и обмен взглядами, улыбками, энергией и т.д. В этом смысле выступление перед большой аудиторией всегда немного похоже на рок-концерт. Потому что либо чувствуешь отдачу зала, либо не чувствуешь, либо тебя колбасит на сцене, либо нет. Это чувственное переживание. В этом смысле оно интереснее. А в смысле содержательности, по-моему, общение в Интернете будет покруче.

- Зачем вы пишите?

- Ответ на этот вопрос есть в книжках. В фильме «Бегущий по лезвию бритвы», когда персонаж в финале сидит на крыше и говорит: «Это всё уйдет, когда я умру». В жизни столько прекрасных моментов - и они уйдут. Очень много прекрасных моментов, которые вместе со мной уйдут в небытие. И почему бы какому-то количеству прекрасных моментов нет дать жизнь? Когда у человека накапливается слишком много нерассказанных историй, он начинают хуже себя чувствовать. У него начинает болеть голова, спина начинает сутулиться, появляется тяжесть в области шеи, сняться одни и те же скучные сны. Поэтому не выговоренные истории надо выговаривать - это медицинское показание.

Я видела краем глаза на форумах в Интернете: некоторые граждане думают, что это у меня коммерческий проект, мне хочется очень много денег. Люди, которые полагают, что какие-то вещи делаются исключительно ради денег, они … С ними даже не стоит спорить, переубеждать, потому что они ответа все равно не услышат, а жизнь их сама приложит. К сожалению, лицом к каменной стенке. Это будет очень неприятный опыт.

У меня получилось так, что деньги – это приятное следствие моей деятельности. И работа делается совершенно по другим причинам. Иногда она делается потому, что иначе невозможно. Иногда - потому, что так случайно получилось. Бывает много разных причин. Но когда что-то изначально делается ради денег, то это будет гнилая тухлятина. Это будет сразу видно. Книга, написанная ради денег, отличается от книги, написанной по любой другой причине, как кусок тухлого мяса от свежего окорока. Гнилое мясо, может, сразу и не видно, но нос не обманешь.

- Чем для вас является библиотека?

- Я очень рано научилась читать. Года в три. Когда мне было пять лет, я перечитала все книжки, которые были в доме. По нескольку раз. Я просто читала все, что хоть немного было похоже на текст: и обертки от конфет, и «Войну и мир». Родители наконец записали меня в библиотеку - и я там погибла. Я приходила туда утром, и пока меня не забирала мама или пока библиотека не закрывалась, я оттуда просто не вылезала. Читала целыми днями и еще тащила стопку с собой. Библиотека для меня – это был рай. По крайней мере на зимний период. Я ужасно хотела, чтобы у меня кто-нибудь из родственников работал в библиотеке. Я бы там, наверное, поселилась и жила.

Классу к 10-му романтический образ библиотеки несколько померк. Стало понятно, что самые интересные книжки старшие друзья дают на фотокопиях, перепечатанными на машинке. Библиотека уже стала не так интересна. Тем не менее после школы я пошла работать в библиотеку по той причине, что там работа начиналась в 11 утра. Это очень важно для «совы». Библиотека была рядом с домом - и спать можно было до половины одиннадцатого.

Если меня заставить сделать проект «рая для не особо заблудших душ», там библиотека, конечно, станет очень важной частью этого рая. Большой дом, где можно комфортно читать любые книжки, где можно найти любые книжки, в т.ч. и которые не были никогда написаны. Это обязательный атрибут рая.

- Ваш любимый писатель?

- Думаю, любой человек, который в свое время пристрастился к чтению, понимает, что одного любимого писателя быть не может. Любимых писателей у меня совершенно бесконечное количество.

Первым самым важным в моей жизни был автор «Старика Хоттабыча». В 70-м году мы с родителями поехали в отпуск в Одессу и попали туда в период, когда в городе свирепствовала холера. Я умудрилась этой холерой заболеть. Температура под сорок. Состояние критическое. Мой папа делал очень правильные вещи. Помимо лечения, он сидел возле меня и читал «Старика Хоттабыча». И вопрос «что будет дальше?» - меня вытащил в мир живых, потому что умереть и не узнать, что будет дальше, - это совершенная глупость. И в температурном бреду мне уже казалось, что передо мной сидит не папа, а этот добрый джинн и рассказывает, как они с Вовиком колбасились. Это тот случай, когда книжка спасла мне жизнь.

Совершенно перевернул мое сознание сборник арабских сказок. Там была «Сказка о лиловом городе, лиловой бане и царевиче Мансуре». Есть лиловый город, где все жители ходят в лиловых одеждах и не разговаривают. Есть лиловая баня, куда заходить нельзя, потому что оттуда выходят немыми и в лиловых одеждах. И есть царевич, которому добрый султан говорит, что туда нельзя, а он несется в лиловую баню. Сменив чуть ли не десяток снов, он оказался в неком роковом сне, где можно все переменить, совершил подвиг. Царевич задушил какую-то страшную злодейку, которая все это наваждение наслала, и все стало хорошо. Все жители лилового города заговорили и переоделись в одежды другого цвета. Для меня это было совершенно поразительным моментом, потому что я же тоже видела сны. Потом несколько лет я жила как в зачарованном сне, который никогда не кончится, пока я не попаду в правильный сон. Пока я кого-нибудь не задушу шелковым шнурком, и тогда мы все проснемся.

Одним из важнейших для меня был Герберт Уэллс . Его совершенно фантастические рассказы меня заворожили. В частности, "Дверь в стене", которая снесла мне крышу, и в этом смысле крыша не вернулась до сих пор. Я тогда верила печатному слову. И меня очень занимал вопрос. Битва с марсианами из «Войны миров» была до Великой Отечественной или после? По каким-то очень косвенным признакам я вычислила, что война с марсианами была между Гражданской и Великой Отечественной.

Очень важной для меня была сказка «Три толстяка» Юрия Олеши . Это первая книжка, которая меня впечатлила тем, как история рассказана. Когда я прочитала строчку: «Хозяйка села на кошку, и кошка запела» - я услышала, какой звук издала эта кошка. Я поняла, что очень важно, как и какими словами рассказывать историю.

Когда меня занесло в Свердловскую область, где я учительствовала в сельской школе, мне попался томик Торнтона Уайлдера «Мост короля Людовика Святого», «Мартовские иды» и «День восьмой». В ту пору этот писатель заменил мне мудрого старшего товарища, которому доверяешь и который бы ответил на все твои вопросы. И он мне ответил. Мне стало жить не то что проще, но как-то осмысленнее.

Еще очень важным для меня писателем был Александр Грин . Я иногда понимаю, в каком-то смысле я его внучка. Не идеологически, не биологически, но между нами есть какое-то родство. Он очень родной мне человек. Особенно его рассказы, то очень мрачные, то очень светлые.

Еще у меня был очень страшный период в жизни, когда я запоем читала Ф.М. Достоевского. Перечитала его полное собрание сочинений. Он вогнал меня в жуткую тоску, от который смог излечить Т.Уайлдер.

В свое время очень близким автором для меня был Харуки Мураками , но сейчас я уже его не читаю с таким удовольствием. Он не стал хуже, просто у меня начался другой период жизни.

Сейчас я читаю редко и мало. Для своего удовольствия, потому что не только свои тексты пишу, но еще и составляю бесконечные антологии. Я читаю очень много текстов разных известных и не очень известных авторов.

- Вы не назвали ни одного поэта. Поэзия вас не возбуждает?

- К поэзии настолько особое отношение, что когда спрашивают про любимых авторов, мне и в голову не пришло, что речь может идти о поэзии. Мне мало кто и что из поэзии нравится. То, что нравится, гораздо больше, чем просто чтение. В 10-м классе мне кто-то подсунул книжку Арсения Тарковского - это было серьезное потрясение. Мне до сих пор иногда снится, что я вслух читаю его стихи. Было еще несколько таких сильных поэтических переживаний. Поэзия для меня – шаманская вещь. Это способ меня заколдовать.

- Какое у вас образование?

- Незаконченное высшее. Я училась в Одесском университете на филфаке. С конца 3-го курса ушла. Причина смешная. Училась я в начале-середине 80-х. Время было скучненькое. Филфак – не самый престижный факультет в университет, преподаватели разные. Некоторые говорили с нами на «суржике» - разновидности местного говорка с фрикативным «гэ». Историю мировой культуры – был такой предмет - вел довольно молодой деревенский хлопец. Он приходил в костюме, сквозь который просвечивалась ситцевая рубашка. У нас он не вызывал никакого уважения.

Один раз он читал лекцию о вреде абстракционизма. Принес репродукции художников-абстракционистов, которые я видела практически первый раз в жизни. Развесил их на доске и начал художников опускать. А в конце загоготал. Меня это «гы-гы» возмутило - я вскочила и произнесла речь. Никто не имеет права говорить про художника гадости заочно. Он не может себя защитить, потому что его здесь нет. Он старался и рисовал, а если мы что-то не понимаем, то он не виноват. Я не готова находиться в университете, где меня вместо того, чтобы учить полезным знаниям, учат глумиться над чужим трудом. И вышла, хлопнув дверью. Все, с тех пор моей ноги в университет не было. Такой подвиг совершить было легко и приятно. С тех пор я недоучка.

Игорь Буккер