«Забытая царица Египта». Люди сгубили больше памятников, чем природа

Как «Правда.Ру» уже писала, в Государственном Музее Востока прошла выставка «Забытая царица Египта. Новые открытия в Ком эль-Хеттан» . На вопросы "Правды.Ру" отвечает Станислав Щигорец, реставратор Европейской Ассоциации друзей «Колоссов Мемнона» и храма Аменхотепа III в Ком эль-Хеттан

- Насколько я знаю, вы прекрасный реставратор-каменщик, но не специалист по египтологии, как вы попали в «египетскую обойму»?

- Когда Хуриг Сурузян подбирала интернациональную команду, в которую вошли представители 11 национальностей из семи или восьми стран.

- А кто возглавлял её?

- Хуриг Сурузян. Она армянка из Германии, родившаяся в Багдаде.

- Египтолог?

- Да, она египтолог, профессор и вообще очень энергичная и обаятельная женщина. Прежде, чем пригласить на работу, она приехала специально в Петербург. Она не поленилась и все посмотрела, что я в Петербурге делал, потом попросила представить перечень моих работ. Когда я ей краткий перечень дал на три страницы мелким почерком, она сказала: «Ого! Ты нам подходишь». После чего я был приглашен в команду.

- В Петербурге коллекция гораздо шире, чем в Москве?

- Нет, коллекции там не реставрируются практически. Они как стояли, так и стоят.

- Давно занимаетесь реставрацией камня?

- 25 лет. Очень долго работал в Казахстане. Там есть уникальнейшие памятники. Наскальное искусство. Я думал, что я там буду работать до пенсии, пока не случилась перестройка. Мы в 1996 г. сделали две уникальные работы, восстанавливали два мавзолея: один Алашхана, а второй - Джучихана. Джучи - это старший сын Чингисхана, убитый самолично отцом. Мы это сделали, поэтому нас и в Казахстане очень хорошо знают. И тут случился Египет. Конечно, работать в такой команде, как у Хуриг Сурузян, очень сложно, потому что она не дает заданий, а просто смотрит. Ей нужны люди с горящими глазами. Она говорит, что предыдущие реставраторы были, конечно, довольно профессиональными, но она не могла с ними работать, у них глаза не горели, они скучные.

- Неужели питерским сфинксам и стелам, которые стоят на открытом воздухе, реставраторы меньше нужны?

- Что вы подразумеваете под реставрацией?- Сфинксов не нужно реставрировать, их нужно регулярно чистить и мыть, потому что магистраль, которая рядом проходит, очень напряженная, и все загрязнения оседают на них. Эти загрязнения намного хуже, чем загрязнения природные, где-нибудь в Египте.

- Реставрация – это в первую очередь консервация. У нас немного смещенное понятие о реставраторах. Реставратор – это защитник того, чтобы не вмешиваться, а сохранить всё, что есть. Никаких следов твоего пребывания не должно быть. После тебя вещь должна приобрести прочность и т.д., но ценность любой вещи заключена в подлинности этой вещи. Как только ты вмешиваешься, ты вносишь уже элементы не подлинности, а своего. Да, я знаю, что здесь вот так должно быть, но нет этой части – значит нет, она должна отсутствовать и всё. А у нас любят, чтобы после реставрации все как новенькое было.

7 Фото "Рафаль" улетит в Египет?

- Для меня, например, реставрация – китайская грамота.

- Вот представьте себе, стояла какая-то статуя, ее разбили на тысячу кусков, половину растащили. И из этой кучи по кусочкам надо опять сделать статую.

- Получается какой-то пазл?

- Да, а мне так и говорили, что я пазлы складываю. Был такой случай, у гранитного Колосса остался лишь кусок ноги. Я его практически собрал из 30 или 40 маленьких кусочков. Сидишь так месяц и складываешь, и вдруг что-то начинает получаться. Для меня самое поразительное, что люди откапывают и вдруг эти куски-то состыкуются, через 3000 лет они опять находят свое родное место.

- Вам интуиция помогает?

- Понимаете, надо чувствовать форму. Вот лежит такой кусочек, а ты сидишь и думаешь, где бы на теле мог быть этот кусочек? Трудность в том, что я не египтолог, я не очень хорошо знаю классическую иконографию Египта, но я неплохо рисую и представляю тело человека. Вот так и подбираю.

- Компьютерные технологии не помогают?

- Мало, это только демонстрационные вещи. Здесь вообще много сложностей, например ты не знаешь количество статуй, какие они. Есть какие-то разрозненные фрагменты, которые ты первоначально разделяешь хотя бы просто по цвету. Потом ходишь по местным музеям и просто ищешь аналоги, ты же не знаешь, какого она была размера. Как правило, египетские статуи строились определенно: налево должна смотреть царевна, жена, принцесса, дети. Это помогает. Сложнее с уникальными статуями, которые вообще никогда не реставрировали.

- Специалисты – египтологи какие-то консультации давали?

- Там в основном египтологи. В команде из 20 человек только пять реставраторов.

- Реставрацией скульптуры царицы Тейи тоже вам пришлось заниматься?

- Нет, это не моя работа. Там работал испанец. Было столько работы, что одному не управиться. Кварцитом занимался испанец, большими колоссами – британец, а я – гранью. Все похоже на футбольный матч, охватывает азарт настолько, что забываешь обо всем.

- Какие впечатления у вас, как у специалиста по камню, от увиденного?

- Там, где я работал, фактически еще ничего не начиналось. Были какие-то периодические налеты экспедиционного плана. На самом деле, там работы лет на 20-30, чтобы обозначить хотя бы контуры храма. Когда храм длиной в километр, вы представляете, какая работа там может быть. Просто египтолог знает, где наиболее ценные части, и, конечно, сначала копают там. Поскольку финансирование идет только спонсорское, и их интересуют только сенсации, поэтому и стараются найти что-нибудь яркое. Но Хуриг женщина непростая, она очень тщательно все готовит.

- Станислав, ваше отношение к древним мастерам?

- Это фантастика! У меня не укладывается в голове уровень технологичности всего этого. Все сделано настолько грамотно. Гранит ведь очень твердый камень, а египтяне организовывали массовое производство десятиметровых фигур, притом, что у них не было железа. Но у древних была мощная индустрия, ведь надо знать камень, чувствовать его.

- Что больше производит впечатление: артефакты гигантского масштаба или миниатюрные?

- Они все восхищают, особенно, когда понимаешь, что у них не было никаких инструментов. Поражает именно технологическое мастерство. На мой взгляд, в этом плане они были намного сообразительнее нас. Я когда-то пытался древним инструментом обрабатывать камень, что-то получалось.

- Нет впечатления, что это была школа, что ремесло передавалось из поколения в поколение?

- Конечно. У них же были бригады. Мне кажется, что была очень эффективная технология, и все делалось быстро. Ведь храмы строились при жизни фараона. Аменхотеп был сумасшедший, в хорошем смысле, он произвел больше всех статуй.

- Основной поделочный камень Древнего Египта - гранит?

- Нет, они применяли все камни. Меня восхищают огромные кварцитовые Колоссы. Кварцит не самой высокой твердости камень, а у них все выглядит так, как будто они обрабатывали алмазными инструментами. Когда приезжаешь в Карнак, то видишь 20-30тиметровую колонны, обработанные, с рисунками.

- Бывают артефакты, обработанные примитивно, грубо?

- Бывают. Ведь люди в разной степени талантливы, хотя у них и профессиональный отбор был великолепный.

- Прикасаясь к тому, что делали древние мастера, никаких мистических ощущений не возникало?

- Конечно, эмоциональная сторона присутствует. Но не столько мистика, сколько восхищение. Это страшно интересная работа. Все время находишься в напряжении и ожидании. Находки появляются к концу сезона: в начале расчищают слои, потом одна скульптура появляется за другой. А бывает и такое, когда ничего нет. Люди безжалостны к памятникам, они сгубили больше памятников, чем природа.

Татьяна Христофоровна Метакса, директор Государственного Музея Востока, заслуженный работник культуры Российской Федерации

- Как пришла идея сделать такую выставку именно в вашем музее?

- Наверное, потому что наш музей имеет хорошую египетскую коллекцию. Это уже не первая выставка, посвященная Египту (например, «Пирамида вечности» великолепного русского художника Ефимова, который жил в 19-м веке), но еще и потому, что наш музей любят, знают, ценят. Знают, что в год проходит около 20 выставок, самых разнообразных, в том числе и выставки фотографий. Когда к нам обратился Виктор Солкин, который возглавляет Ассоциацию по изучению Древнего Египта, мы согласились.

- Что вас привлекло?

- Интересный и необычный материал. Впервые фотографии этих раскопок, которые сделаны недавно, сама тема Аменхотепа III, колоссальная статуя царицы Тейи. Как говорит, Светлана Яковлевна Берзина (наш специалист по Египту, доктор наук, главный научный сотрудник музея), царица была не только супругой, но и советником царя. Мне очень нравится фотография еще одной богини с ликом львицы. Подобные выставки интересны тем, как они открываются. Дружеское общение в момент открытия - еще одно напоминание о том, что существуют такая прекрасная и древняя страна, как Египет. Многие россияне сейчас проводят там отпуска. Может быть, те, кто еще не был там, после посещения выставки захотят туда слетать.

- Насколько я знаю, это будет всероссийская выставка, которая пройдет в нескольких городах.

- Да, потому что к Египту интерес существует всегда.

- Логично, чтобы после фотовыставки привезти сюда сами артефакты?

- Это уже другой проект, более дорогостоящий, связанный с массой организационных моментов. Планы наши делаются на год-два вперед, потому что многие художники мечтают быть в залах нашего музея.

- Что из ближайших планов, если не секрет?

- Египетских пока нет. Ближайшая выставка, которая откроется Первого ноября и продлится 7 дней, будет называться «Луны осеннее отражение». Это выставка икебаны. Все шесть залов будут заняты композициями из живых цветов. Я всех приглашаю на нее, можно будет даже присутствовать на сеансе по составлению икебаны. Следующая будет посвящена новым поступлениям отдела, который занимается искусством Средней Азии и Кавказа. Часто делаем выставки наших бывших республик. Связи не теряются. У нас всего 39 залов, 6 выставочных, а в остальных можно увидеть искусство Бурятии, Дагестана и другие.

- Филиалы у вашего музея есть?

- В Краснодарском крае, в Майкопе. В Москве больше выставочных залов нет.

Читайте также:

В английском особняке нашли древнеегипетские записи

Камень Судьбы скрывает двойной обман?