Юрий Яковлев: "Самое трудное - при всех обстоятельствах оставаться самим собой"

О первом рубле
Свой первый рубль? По-моему, в школе, если я не ошибаюсь, это было до войны, тогда была очень популярная игра в вышибалочку. По-моему, я там заработал свой первый рубль. В вышибалочку? Ну, как? Берется монета, об стеночку, вот так вот делается, падает, и теперь нужно другой монетой, уже моей, а не моего противника, от стеночки также накрыть эту монету. Если накрыл, ты ее берешь себе. Не покрыл — она чужая.
- А на что потратили?
На мороженое. Тогда было очень популярно... знаете, кругленькие такие, вафельное мороженое, и вылизываешь серединочку оттуда. Вот такое мороженое. На такое надо было потратить. Такого теперь нету.
(Из интервью радиостанции "Эхо Москвы" 8 февраля 2001 года)

О первых кинопробах
Я никогда никому не завидовал. Даже в детстве, когда еще не было сыграно ни одной роли. Мы жили тогда в Колобовском переулке. Во время наших ребячьих игр меня остановила женщина.
- Мальчик, можно вас на минутку?
- Можно, а зачем?
- Я из киностудии. Хочу пригласить вас на пробу в кино.Ъ
Не испытав ничего, кроме любопытства, я согласился. Мне предложили надкусить яблоко и сказать: "Кислятина". Не понял, для чего это нужно, но сделал, как велели. Должно быть, не так откусил и не так сказал, потому что ко мне тут же утратили всякий интерес и отпустили на все четыре стороны. Честно говоря, я не понял, что произошло, и не расстроился. Позже, увидев такой эпизод в фильме "Тимур и его команда", я вспомнил, как меня пробовали на роль. Ну и что? Я нисколько не завидовал хорошему мальчику, который снялся в этой роли. Мне он понравился.

О съемках "Гусарской баллады"
Взгромоздился на скакуна, а тот — в дыбки... Ничего себе — спокойная лошадка! Мороз жуткий к тому же. Держусь на одном мужском кураже. Только бы не стать посмешищем. Сигнал "В атаку!" застает меня врасплох. Я должен скакать впереди, все — за мной. Но я успеваю попасть в стремя только левой ногой. Правая остается свободной. Скачу и чувствую, что съезжаю. Ситуация — точно в анекдоте. Одна лошадка кончилась — давайте другую! А мысль конкретна и далека от юмора: "НЕ падай, затопчут!" Я бросил шашку (а был я при полной амуниции), обнял коня за шею и так пришел к финишу. Скакун остановился. Я упал с него кулем... Затем новые дубли. Сняли. И красиво выглядим? Ко всему прочему меня еще радикулит разбил. А картина как будто удалась. И поручик Ржевский, похоже, тоже. Роль смешная и одновременно героическая. Это всегда высоко ценит зритель.

О роли в фильме "Кин-дза-дза"
Я лежал в больнице, и вдруг — звонок от Данелия. Он поинтересовался, когда я выйду. "А когда надо?" - "Сейчас!" - "Хорошо, завтра выйду. А что?" Он сказал: "Я очень хочу вас снимать". Для меня это было настолько неожиданно — Данелия меня зовет сниматься! Я не звезда. И любое предложение любых режиссеров для меня всегда приятно. Мы встретились, Данелия рассказал эту историю. Я согласился, хотя это было сопряжено с большими трудностями в связи с театральной занятостью, ради того, чтобы сняться у Данелия в совершенно необычной для меня роли с такими партнерами — Леоновым, Любшиным! Это для меня было жутко интересно. Съемки были трудными — от Алма-Аты мы еще ехали за 300 километров в пустыню. Сейчас бы я, наверное, уже не согласился на такое. Но тогда это еще не пугало. Фамилия Данелия меня заворожила. И еще, конечно, Габриадзе — автор сценария. Я в него просто влюбился! Но все мои восторги, как у Маяковского, "разбились о быт". Съемки оказались труднейшими. Пески, пески, бесконечные перелеты — на три дня прилетали, улетали, потом опять на три дня... Это довольно сложно и для здоровья, и для творчества. Но для Гиечки (как все называли Данелия) я был готов на все. Сценарий переписывался каждую ночь. Мы приезжали со съемки, Данелия и Габриадзе запирались в номере и переписывали текст. А текст, который мы уже выучили, оказывался совершенно противоположным тому, что, они написали за ночь... И еще — у Данелии в это время произошла трагедия в личной жизни. Он был в прострации, снимал очень немного. Были очень печальные съемки, хотя это называлось комедией. У меня были совершенно потрясающие партнеры. Мы очень подружились. А в таких условиях, если не подружиться, снимать нельзя. Мы выезжали в 6 утра, пока было не жарко — 20 градусов. Снимали до 11-12. К тому времени жара доходила до 60-70 градусов. Нас спасали юмор, дружба, ирония к тому, что мы делаем, и к тому, что окружает нас. Но главным для меня в этой работе остался прежде всего Данелия — как режиссер, как человек. Если бы он еще меня пригласил, я бы с удовольствием ему отдался. Просто как женщина — до конца. Он личность, каких мало!