Эрвина Штритматтера вслед за Грассом тоже объявили эсэсовцем

Эрвина Штритматтера (1912 - 1994) в СССР много переводили на русский язык. Широко известны такие его произведения, как «Оле Бинкоп» (1963), «Лавка» (1983-87), «Чудодей» (1957 - 80) и другие.

Фото: Эрвина Штритматтера вслед за Грассом тоже объявили эсэсовцем

«Разумеется, я тоже знаю, что продолжительный стыд парализует», - такое признание Штритматтер сделал в мае 1959 года в своем обращении в ЦК СЕПГ, отказываясь от дискуссии о своем прошлом. В то время писатель уже был лауреатом «национальной премии» ГДР. На страницах сегодняшней газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung литературовед Вернер Лирш опубликовал это высказывание и множество других деталей о деятельности Штритматтера в период Второй мировой войны. Лейтмотив статьи под заголовком «Неизвестная война Эрвина Штритматтера»: подлинно народный писатель скрывал правду о своем прошлом. «О существенных событиях его биографии в ГДР систематически умалчивали».

Как удалось выяснить Лиршу, с 1941 по 1945 гг. Эрвин Штритматтер служил в дисциплинарной полиции (Ordnungspolizei) при 18-м горнострелковом полку (с 1943 года - полицейский полк СС 18/ SS-Polizeiregiment), который участвовал в массовых преступлениях, в том числе на Балканах и в Греции. Хотя до сих пор нет сведений о том, что Штритматтер лично замешан в убийствах. Однако он никогда откровенно не рассказывал о своем прошлом. Возможно потому, что его парализовал «продолжительный стыд»? – задается вопросом исследователь.

Эрвин Штритматтер ненамного старше Гюнтера Грасса , Дитера Хильдебрандта и Вальтера Йенса, тех западногерманских интеллектуалов, которые только недавно, будучи уже в возрасте, нашли в себе силы признаться в своем членстве в НСДАП и участии в деятельности нацистских преступных организаций. В противовес им, Штритматтер не может оправдаться, сославшись на свою молодость или оболванивание пропагандой, потому что так учили и так поступали все. Для человека его возраста призыв на военную службу был практически неминуем, но он мог бы добровольно выбрать практически любой (в зависимости от состояния здоровья) род войск, а не службу в подразделении, выполняющем карательные функции. Конечно, никто никогда не даст гарантии, что в силу обстоятельств он не принял бы участие в преступлениях, находясь на фронтах, где воевал вермахт.

Решающее значение имеет, считает нынешний критик, какие конкретные преступления Штритматтер совершил во время войны, находясь в составе своего подразделения. Впервые об этом сообщалось в прошлогоднем выпуске берлинского «Исторического журнала» (“Zeitschrift für Geschichtswissenschaf”). В подробной статье уважаемого специализированного журнала говорилось: «Эсэсовский полицейско-горнострелковый полк 18 (SS-Polizei-Gebirgsjäger-Regiment 18) с троекратной точки зрения ответственен за военные и национал-социалистические преступление в Греции: за функции его сотрудников в немецком оккупационном аппарате, за его участие в массовых убийствах и карательных мероприятиях против гражданского населения, а также из-за участия в депортации греческих евреев», - утверждает историк Ральф Кляйн.

В случае с Штритматтером для его нынешних критиков скорее имеет значение то, что позднее он становится столпом официальной коммунистической культуры в Восточной Германии. Мнимый «антифашизм», который в ГДР поддерживали левые партии и старые кадровые работники Штази, до сегодняшнего дня воспринимается как «наследие» второй диктатуры на немецкой земле, так пишут либерально настроенные немецкие журналисты. Отныне настало время, призывают они, легитимно устранить всех «плясавших под дудку Москвы» коммунистов, а их идеологию выбросить на мусорную кучу истории.

При этом политика не должна никак сказываться на литературной оценке произведений Штритматтера. Разделяя мнение, высказанное еще в 1963 году, литературным критиком Марселем Райх-Раницки: «Этот автор зачастую подвергает читательское терпение и снисхождение жесткой проверке. Интеллектуальная скудость с трудом переносима».

Популярность автора книг для молодежи «Тинко» и крестьянской саги «Оле Бинкоп» доводит Райх-Раницки до бешенства: «Тяжело увидеть разницу между интеллектуальным уровнем писателя-провинциала Штритматтера и уровнемего героев из народа». Во всяком случае, близость к народу, к фольклорной традиции для успеха произведений Штритматтера играла большую роль, чем все политические заявления, которыми напичканы его почвенические романы.

Изыскания Вернера Лирша о «преступном» прошлом Штритматтера, так же мало повлияло на оценку его прозы, как и признание Гюнтера Грасса о своей службе в войсках СС, на популярность его «Жестяного барабана». Отчасти об этом можно судить по обсуждению на немецкоязычных блогах.