Передвижник Шишкин двинулся на фотографии

В Третьяковской галерее для широкой публики открывается крупнейшая выставка работ знаменитого художника Ивана Шишкина. В экспозиции представлено более 200 произведений. Помимо самых известных живописных полотен, выставлены рисунки и гравюры, а также эксперименты Шишкина в области фотографии.

Фото: Передвижник Шишкин двинулся на фотографии

Его колоритные пейзажи отличает художественная правда природы. Все его творчество было уроком для зарождавшегося русского пейзажа. Теперь открылась еще одна сторона таланта уроженца Елабуги Ивана Шишкина.

Елена Герасимова, заведующая отделом образовательных программ Третьяковской галереи, считает, что «Шишкин заинтересовался фотографией, когда удалось получить хорошего качества снимки. Стало понятно, что светопись имеет отношение к изобразительному искусству. Это новый способ получения изображения». Иван Иванович искал новый язык изобразительного искусства, раскрашивая черно-белые снимки акварелью. Из работ в этом жанре художник составил альбом видов Нижнего Новгорода, преподнесенный в подарок императору.

С царем Александром III знаменитый автор лесных пейзажей встретился на очередной выставке передвижников. Автор блестящей монографии о художнике Лев Анисов пишет, что Шишкин всячески избегал встречаться с царем, потому что для этого нужно было одеваться во фрак. Художник же не мог представить свою фигуру во фраке. Тем не менее, ему пришлось это сделать, когда царь пожелал видеть знаменитость.

Натянув на плечи чужое одеяние, Шишкин предстал перед Александром III. Царь похвалил его за работы и пожелал, чтобы Иван Иванович поехал в Беловежскую Пущу и написал там настоящий лес, который он не мог увидеть в Центральной России. После аудиенции, художник «подошел к зеркалу, посмотрел на свою фигуру, плюнул, скинул фрак и уехал домой без него, в шубе», писал очевидец. Однако Иван Иванович вовсе не был чужд моде.

В 1891 году Г. Мясоедов написал портрет Шишкина, на котором художник изображен в мастерской в тот момент, когда рассматривает только полученный оттиск офорта. На Иване Ивановиче надета стильная куртка, на ногах красивые ботинки. Сохранилась фотография, на которой он, в этой же модной одежде, запечатлен за работой на природе. Вспоминается ревнивое замечание Ильи Репина, сообщавшего в одном из писем В.Д. Поленову: «У Шишкина, как всегда, много этюдов. Очень комфортабельно у него устроила сестра жены его квартиру: прекрасная мебель, уютно и очень мило. Хорошо, когда женщина способна устроить семейный очаг; только редкость такие женщины!»

Через Репина художник познакомился с Николаем Лесковым, в котором узнал родственную душу. «Люблю ваши задумчивые леса», - сказал при первой встрече писатель. - «А я ваш давнишний читатель и поклонник», - ответил Шишкин. Лесков делился с ним своими мыслями о тогдашнем литературном процессе. «От того, чем заняты умы в обществе, нельзя не страдать, но всего хуже понижение идеалов в литературе. Рассолилась она совсем, - подметил Лесков. – Многие пишут гладко ныне, да это ничего не стоит. Старики уходят, а молодежь… молодежь… Чехов вот талантлив очень, да не знаю, коего он духа. Самомнящее в нем есть нечто и сомнительное. Впрочем, возможно, и ошибаюсь». Причину «оподления» общества Шишкин видел в отходе человека от церкви и от идеалов нации.

Иван Иванович Шишкин скончался 20 марта 1898 года у мольберта, работая над картиной «Краснолесье». «Будет она изображать целое море соснового леса, - говорил он. - Лесное царство». Закончив писать нижнюю часть, Иван Иванович передвинулся со стулом, неожиданно зевнул, выронил из рук рисунок и начал падать со стула. Подмастерье кинулся к нему, но подхватил уже мертвое тело. Отпевали «раба Божьего Иоанна» в церкви Академии художеств, а хоронили на Смоленском кладбище.

Надгробную речь родственники попросили произнести Илью Репина. Он бойко начал, сказав, что покойный «является непревзойденным мастером русской пейзажной живописи, художником русского леса», что знания Шишкиным леса «были феноменальны», «он знал каждый сучок, каждую ветку». Но вот закончил свою речь Репин как-то не совсем удачно, заметив, что «его виртуозная техника наносила ущерб тону и художественному восприятию».