Ясная Поляна в руках Толстого

За рубежом живут потомки Льва Толстого, многие занимаются архитектурой - особенно те, кто живет в Швеции и Италии. Во Франции - художники. Представители династии есть и в России, в том числе литераторы и журналисты. Один из них – праправнук великого писателя Владимир Ильич Толстой. Выпускник международного отделения журналистики МГУ, эссеист, директор Музея «Ясная Поляна», председатель жюри литературной премии «Ясная Поляна».

Фото: Ясная Поляна в руках Толстого

Всех своих родственников Владимир раз в два года собирает в Ясной Поляне. О большинстве он отзывается как о людях самодостаточных, но не состоятельных и не знаменитых. Корреспондент «Правды.ру» поговорил с Владимиром Толстым после награждения лауреатов премии имени Льва Толстого.

- Владимир Ильич, чем вы руководствовались, когда выбирали в спонсоры для премии зарубежную компанию?

- Наше материальное партнерство обеспечило спокойный бэкграунд. Это первое. Дальше начинаются творческие сложности. У нас были и предложения от российских спонсоров, но в процессе переговоров становилось очевидно, что они нам будут диктовать свои условия. Даже были предложения по увеличению номинала премии. До 60 тысяч первая премия. Но я понимал, что мы вынуждены будем полагаться на чье-то мнение: интересам издателей, каких-то рекламных групп. Это цена, которую мы не готовы были заплатить.

- Значит, нет никакого диктата и у вас полностью развязаны руки?

- С нашим спонсором мы работаем на полном доверии. Переговоры происходили со мной, как директором музея, мне и предложили выбрать состав жюри. Представители спонсоров сказали, что готовы принять наши решения. За минувшие 6 лет совместной работы было лишь одно маленькое, деликатно выраженное пожелание, которое я с радостью исполнил.

- Каковы были критерии отбора членов жюри?

- Во-первых, это независимость суждений. Никто из членов жюри никогда не был конъюктурен. Каждый из них личность. Это люди, которые никого не боятся, они не входят ни в какие группировки. Они не предвзяты. Это главный критерий отбора. Нас всего шесть. По возрасту мы делимся поровну. Три представителя старшего поколения и трое тех, кто помоложе. И в своих пристрастиях мы тоже все разные. Например, Павел Басинский, Владислав Отрошенко и Лев Аннинский отстаивают одну кандидатуру, а остальные: Игорь Золотусский, Валентин Курбатов и я – другую. Во-вторых, нет зависимости кого-то из членов жюри от кого-то. Каждый из членов жюри – ярчайшие личности.

- Нынешняя премия «Ясная Поляна» – первый юбилей. Каковы итоги вашей пятилетки?

- Мы имеем 10 лауреатов. 5 в одной номинации, 5 – в другой. У меня лично из всех вызывает сомнение, может быть, парочка. Не стыдно ни за одно, но в двух случаях, мой выбор был бы другим. Я колебался. Через 10-15 лет из этого списка станет понятным, что выбиралось. И тогда это будет настоящий успех. Настоящий срез русской литературы конца 20-го, начала 21-го века. Мне кажется, что интуиция нашего жюри подсказывает некоторые вещи, которые не забудутся на следующий год после вручения премии.

- Среди ваших лауреатов не встречаются имена авторов бестселлеров. Почему?

- Мы не ставили себе задачей прорываться на рынок. Однако есть исключения. Возьмем нынешний случай. Роман «Санька» Захара Прилепина издавался неоднократно. Были многочисленные предложения от сети книжных магазинов.

- Сами книги не пишете?

- Носить фамилию Толстой и заниматься литературой - это надо быть очень отважным человеком. Татьяна Толстая пишет неплохо, но она - внучка Алексея Николаевича Толстого. Фёкла Толстая - моя троюродная сестра. Многие из нас пошли в журналистику. Многие занимаются русским языком как ученые.

- Вам наверняка знакома недавно вышедшая в серии ЖЗЛ биография Льва Толстого, написанная Алексеем Зверевым и Владимиром Тунимановым.

- Я был с ней знаком еще в рукописи. Книга замечательно читается. Мне очень жаль, что ни один из авторов не дожил до выхода книги в свет. Алексей Зверев, это его был замысел, умер посередине работы, а Владимир Туниманов, продолжил, закончил, но тоже, увы, скончался до публикации. Это одна из самых хороших, объективных биографических работ о Льве Николаевиче Толстом.

- Во время написания книги её авторы работали в яснополянском архиве?

- Оба автора работали в наших архивах. Они использовали огромный массив мемуарной литературы, дневники и письма самого Толстого, его ближайшего окружения. Могу сказать, что меня, как члена семьи, эти деликатные вопросы – взаимоотношений и личной жизни – всегда волновали. Меня не покоробило то, что выдали Зверев и Туниманов. Это объективный взгляд, но взгляд еще и с любовью. С желанием понять как самого Толстого, так и Софью Андреевну. Им всем пришлось нелегко. Они пережили немало драматических моментов в последние годы жизни Льва Николаевича.

- Один из авторов известен как большой специалист по американской литературе. Откуда такое пристрастие к Толстому?

- Оба автора пристрастны, но оба пристрастны в своей любви к Толстому. Зверев, прежде всего, американист по образованию. Я лично был с ним знаком в тот период, когда сам увлекался американской литературой, и не знал, что он большой поклонник Толстого. Я писал в то время диплом по Стивену Крейну, американскому писателю – зачинателю американского реализма в прозе. Я переводил его рассказы. Однако я совсем не подозревал, что Алексей Зверев так серьезно увлекается Толстым.