Экспериментальный "Тартюф" в Театре Моссовета: праздность, афера и святоша без харизмы в исполнении Виталия Кищенко

В театре Моссовета состоялась премьера спектакля "Тартюф" по пьесе Жана-Батиста Мольера. Пьеса известная, и спектакли по ней ставились бесчисленное количество раз по всему миру.

Фото: Анжела Якубовская is licensed under Pravda.ru

Сюжет этой истории о том, как негодяй и мошенник под именем Тартюф втирается в доверие к порядочным людям. И о том, как наивность и узколобость может погубить целое семейство.

Мольер писал эту пьесу, предполагая, что это комедия. Но порой режиссеры не видят в этой истории ничего смешного. Например, Евгений Марчелли усмотрел в этом сюжете почти драму, и трактовал ее по-своему, назвав трагифарсом.

"Мы решили рассказать другую историю, — делится своим видением главный режиссер, — Когда очень взрослый человек женится на молодой девушке и попадает в очень сложную для себя ситуацию, которую он каким-то образом должен разрешить. И на протяжении всего спектакля он решает вопрос, как ему жить дальше: уничтожить эту любовь или принять предполагаемую измену".

Тема сегодня вполне актуальная, огромное количество браков заключены лишь на основе выгоды. В них нет любви, уважения, теплоты. Супруг, который старше своей партнёрши на много лет, безусловно проигрывает молодым соперникам. А соперники бывают самые разные, даже под маской добродетели и набожности, такие как Тартюф.

"Очень взрослого человека" господина Оргона, у которого молодая жена, играет заслуженный артист РФ Валерий Яременко, его юную жену Эльмиру — Дарья Балабанова. В роли самого Тартюфа перед зрителями сцены "Под крышей" предстал лауреат премии "Золотая маска" заслуженный артист РФ Виталий Кищенко. Образ Кищенко создал парадоксальный: в нём нет ни мужской красоты, ни обаяния, ни харизмы. Тартюф в исполнении Кищенко скорее вызывает отвращение. Но зрителям предлагают поверить в то, что он может соблазнить. Это театр, здесь можно всё…

Театральная интерпретация Евгения Марчелли в столь камерном пространстве "Под Крышей" впервые приблизила артистов к зрителям почти вплотную, настолько близко, что артисты воспринимаются, словно соседи по лестничной клетке. Такая близость необходима по мнению режиссера, чтобы каждый почувствовал себя участником трагифарса, и ощутил наэлектризованность происходящего.

Безусловно, взгляд главного режиссера с этого ракурса на историю интересен и любопытен. Спектакль можно отнести к разряду экспериментов, каждый зритель усмотрит для себя в нём что-то важное.

Что такое предательство, неблагодарность, глупость, узколобость, лицемерие… В спектакле много говорится о праздности. Все хотят праздности в доме господина Оргона. И как бы демонстрируя это стремление к "ничегонеделанию" артисты облачены в карнавально-праздничные костюмы и начинают спектакль с разгульной вечеринки.

Затем во второй части спектакля режиссер переодевает их в прозрачные панталоны и тоненькие комбинации, актёры играют почти раздетыми и босыми. Возможно, режиссер хотел донести до зрителей важную мысль, о том, что безделье и вечное желание "кайфовать" может довести до бедности, до обнажённости, а значит, до беспомощности… Образ полураздетых актеров навевает на подобные размышления…

Второй акт "Тартюфа" в Театре Моссовета

И по сюжету герои практически беспомощны что-либо сделать против злой воли хозяина. Так можно трактовать сей режиссёрский ход. Ведь постановка — эксперимент.

Мать господина Оргона, госпожу Пернель, играет народная артистка РФ Ольга Остроумова. Она уговаривает домочадцев, то есть молодую жену своего сына, детей от первого брака, и всё их окружение оставить развлечения, предаться молитвам вместе с праведником Тартюфом.

Но её никто не слушает, все насмехаются над пожилой женщиной. И даже обвиняют её в том, что ей тоже хотелось бы примкнуть к веселью и предаться эпикурейству, да возраст не позволяет. Оскорбленная женщина покидает сцену, оставляя семейство катиться в пропасть. Может быть, поэтому в итоге семейство остаётся в итоге нагим, босым и ограбленным пройдохой Тартюфом…

Ольга Остроумова

"Я не видела никогда спектакль "Тартюф" ни в России, ни во Франции, — говорит Ольга Остроумова, — не знаю, как он играется на других сценах. Может быть, в них было больше буффонады. Но мне кажется, что сам Мольер был рисковый, и когда артисты в его время колесили по всей Франции, то делали пьесу всего за две-три недели, почти, как и мы. А если что-то забывали, то, наверное, импровизировали.

Мои ощущения, что у меня в роли много не доделано… А объяснять, о чем спектакль, отказываюсь. Пусть каждый сам думает, о чем спектакль. Наверное, о людях о том, что "идея фикс" в человеке делает его почти сумасшедшим, и если он идёт за этой идеей и становится рабом этой идеи, то на его пути разрушается многое, и человеческие судьбы в том числе".

Слова актрисы звучат убедительно, ничего нет страшнее идеи-фикс, разрушающей жизни. Жаль, что присутствие самой актрисы Остроумовой в этой постановке сведено к минимуму. Но, правда, голос актрисы слышен из-за кулис. Интерпретировать её роль тоже можно по-разному, возможно это голос совести, звучащий откуда-то из глубины… Вот поэтому она и говорит, что "Тартюф" позволяет зрителю самому додумать, о чем спектакль.

Стол в центре сцены

Тут в помощь и практически полное отсутствие декораций, и минимум костюмов, и словно один из главных персонажей пьесы — стол в центре крохотной сцены. Массивный стол, покрытый белой скатертью заставлен стеклянной посудой. Стеклянные кувшины не наполнены. И чем эти сосуды заполнит каждый сам для себя, то и будет смыслом…