Татьяна Устинова: "Я не чувствую себя девочкой по вызову"

- Я – инженер-физик. Вы не поверите, моя специальность называется «аэродинамика больших скоростей». Среди выпускников нашего Физтеха очень много талантливых и успешных людей. Актер Александр Филлипенко , например. Дело в том, что никто из этих успешных и талантливых людей не работает по своей основной специальности. Но главное, что институт учит нас работать. Мне кажется, что это задача любого высшего образования.

- В ваших взаимоотношениях с издательством кто кому и что диктует?

- Прерогативой издательства остаются заголовки, график поездок по стране, когда мне нужно ехать в Новосибирск, а когда в Нижний Новгород. Однако то, что внутри текста, сколько страниц и все остальное, касательно творчества, на это никто не претендует.

- Татьяна, в своих произведениях вы признаетесь в любви к городу на Неве. Что вас связывает с Северной Пальмирой?

- В силу своей работы мне приходится много ездить. Я бываю не только в России, но и за границей - во Франции, Германии. Словом, там, где переводят мои книжки. Однако лучшего места на земле, чем гостиница «Астория» в Питере – я не знаю. С моей точки зрения – это уникальное место для творчества. Отели – это отдельный мир. Это мир в мире. То, что происходит за окнами, не имеет никакого отношения к тому, что происходит внутри. Здесь - «гений места», как гениально выразился Петр Вайль . Здесь с людьми происходят чудеса. Я хочу признаться в любви к «Астории», и к Санкт-Петербургу.

- Существует много литературных Петербургов – Петербург Гоголя, Петербург Достоевского и так далее. Каков Петербург Устиновой?

- Мой Петербург – это не только роскошные гостиницы. Это и ужасные подворотни и улицы, которые уже достали всех петербуржцев, и коммунальные квартиры, в которых живут мои друзья. Самое красивое место в мире – это Стрелка Васильевского острова. Неважно в какое время года я сюда приезжаю – я вижу эти реющие над водой Невы стяги, эту свинцовую воду, омывающую берега. В этом есть такая праздничность, такая правда, такое желание это все описать, чтобы читатели точно также как я полюбили этот город. Для меня Петербург – это новостройки, где все подъезды называются парадные. Это маленькие булочные, где вкусно пахнет хлебом, где батон называют булкой. Петербургские старушки, которые говорят на хорошем русском языке, – это целый пласт культуры, потому что здесь единственное место, где они еще остались. Не бабульки, не бабуськи, а – старушки. Исаакиевский собор, Дворцовый мост, Литейный и Вознесенский проспекты с чудесными ресторанчиками.

- Вы ощущаете соперничество между питерцами и москвичами?

- Между людьми нет. Мне кажется, все уже давно признали, что самые востребованные актеры в последнее время – это петербуржцы. Начиная с Хабенского, и кончая, скажем, Максимом Леонидовым. Питер – город писателей. Здесь живет большое количество людей, вынужденных жить на две столицы. Внутреннего соперничества тут не наблюдается. Я человек, в четвертом поколении живущий в Москве. Моя прабабушка родила мою бабушку в Бутово. Для меня вопроса соперничества не существует. Я люблю время от времени приезжать сюда. У меня роман с Петербургом, а у него со мной – вряд ли...

- Если роман не складывается, а отношения односторонние, так можно себя и девочкой по вызову ощутить?

- Я не чувствую себя девочкой по вызову. Для меня очень важно такое общение наездами. Для меня важно припасть к чему-то любимому.

- Какой бы совет вы дали тем, кто хочет стать писателем?

- Совет на все времена, всем бизнесменам и всем бизнесвуменам дал Владимир Ильич Ленин . Он советовал: «работать, работать и работать», хотя и сказал: «учиться, учиться и учиться». Что-то такое находит, что ты просто не можешь не писать. Легче поставить себе задачу сделать карьеру петь в церковном хоре, чем стать писателем. Можно поставить себе задачу стать Шаляпиным. Может быть, не получится, а, может быть, и да.

- Лет 20 назад - при громадном книжном голоде – самыми читаемыми в СССР авторами были Валентин Пикуль и Юлиан Семенов. Из произведений последнего нынешнее поколение знает только «Семнадцать мгновений весны», да и то – телесериал. Как вы считаете, вас будут читать лет через 20?

- Нет, не будут. Трудно сейчас сказать, кого будут читать – кого не будут. Я поражена тяжелейшим недугом, который называется графоманией. Первый свой рассказ я написала, когда мне было семь лет. Рассказ назывался «Одуванчик» и было в нем что-то философское: рос на лугу одуванчик, рос себе, рос и вот налетел ветер. Одуванчик весь разлетелся. От него ничего не осталось. С тех пор я не могу остановиться. Для меня очень важно писать тексты на бумаге. Я не могу самовыражаться другим способом.

- Вам нравятся сериалы, которые снимают по вашим произведениям?

- Сериал, который сняли на «Первом канале», мне понравился. Конечно, можно было сделать и лучше, но эта нормальная авторская версия. Можно сказать, что задумка была гораздо круче, чем ее воплощение на экране. Но мне все равно понравилось. Я стопроцентно доверяю своим режиссерам. А то, что из них не получается шедевров, я не знаю как объяснить. Я не знаю, можно ли вообще прогнозировать рождение шедевра? Однако это хорошее добротное кино.