Дмитрий Галихин: "Мы учим наших детей пороку"

Дмитрия Галихина, известного оперного и эстрадного певца, большинство помнят как юного солиста Большого детского хора Всесоюзного радио и Центрального телевидения СССР, исполняющего песню "Наташка-первоклашка". С конца 80-х очаровательный мальчишка с выразительными вокальными данными вырос, успел спеть на ведущих сценах мира, стать лауреатом многочисленных конкурсов и даже отвести внука в детский сад. 

Фото: Фото из личного архива Дмитрия Галихина

Pravda.Ru решила узнать у певца, как он сейчас оценивает свой творческий путь юного солиста, существует ли в стране система, поддерживающая талантливых детей и как он собирается воспитывать собственного внука, если тот проявит способности к музыке или пению.

— Большой детский хор был и остается легендой до сих пор. Мне кажется, большинство детей Советского союза мечтали оказаться на месте его солистов — известность, командировки за рубеж, встречи со знаменитостями. Потом в СМИ стали появляться публикации о "теневой стороне" хора — все же это огромные нагрузки на детские организмы, популярность, к которой многие оказались не готовы, жесткая дисциплина и отсутствие "детства" как такового. Что вы думаете о хоре сейчас? Не жалеете, что пришли на прослушивание?

— Сложный вопрос. Со многими участниками хора мы поддерживаем отношения до сих пор. И воспоминания у всех остались свои. Но никто из нас не отрицает, что именно Большой детский хор (БДХ) сформировал нас как многогранных творческих личностей. Он дал возможность мне и другим детям прикоснуться к вершинам искусства нашей страны: эстрадного, сценического, танцевального, — любого. Мое детство прошло среди творческой элиты — Свиридова, Кобзона, Магомаева, Шаинского, Гота, Дина Рида, Юрия Селантьева, Радион Щедрина, Крылатова, Чичкова, Пахмутовой и многих других. Мы все это впитывали, даже не понимая, насколько это важно. А потом выросли. И осознали. Именно дети нашего хора стали теми людьми, которые создают мейн-стрим. Сейчас это выдающиеся учителя, замечательные политики, если это рабочий или слесарь, то это рабочий, к которому, поверьте, тянутся люди. Мы можем по-разному относится к хору, к методам воспитания, но никто не может опровергнуть тот факт, что он изменил наши судьбы.

 

Солист Большого детского хора Всесоюзного радио и Центрального телевидения СССР Дмитрий Галихин

— Кстати, о методах воспитания. Как вы сейчас оцениваете личность основателя хора Виктора Сергеевича Попова. Тогда вы были ребенком, вероятно, многое казалось вам несправедливым. А сейчас вы взрослый человек и это позволяет взглянуть на его решения и действия с другой стороны…

— Я только сейчас смог оценить масштаб личности Виктора Сергеевича. Если раньше мы, как дети, его просто беззаветно любили, хотя это был очень суровый, жесткий человек, то сейчас я четко понимаю, что в своем деле он был гений. Понимаете, он готовил не солистов, не музыкантов, он готовил творческих людей. Он создавал потенциал, будущее для нашей страны. Да, на репетициях он мог прикрикнуть на нас: "Улыбайтесь, сволочи!", но вместе с тем он старался максимально расширить наш кругозор, сформировать личность, дать представление о мире, культуре. Когда мы уезжали в зарубежные командировки, при первой же возможности он организовывал экскурсии в музеи, картинные галереи. Старался познакомить нас с выдающимися людьми других стран. Помню, что он привел нас в студию телевидения ГДР, в то время телевидение ГДР считалось лучшим в советском лагере. Другое дело, что оценить его вклад я могу только сейчас. В то время меня, как и любого ребенка, волновало не мировое культурное наследие, а магазины игрушек, в одном из них я, например, во время командировки в Японии "потерялся" на пару часов. Когда мы стали взрослее, нас стала больше интересовать возможность выпить бельгийского пива, естественно, так, чтобы об этом не знали хормейстеры и Попов. Сейчас о многом я сожалею. Во время поездки в Германию, Виктор Сергеевич отправился с нами в картинную галерею. А мама меня тогда попросила привезти из командировки большой чайник. И вот стою я в галерее и думаю, хватит ли мне времени добежать до магазина и выполнить просьбу мамы. Зачем вообще эти картины, лучше бы отпустили "погулять". А сейчас я думаю: зачем вообще нужен был этот чайник. Я даже его не помню. Надо было стоять и слушать, что тебе рассказывают о художниках, картинах, направлении в живописи. Это гораздо важнее всех чайников. Но это понимаешь только с возрастом.

— Скажите, а сейчас есть хотя бы аналог Большого детского хора, который готовил бы таких "творческих личностей"?

— Есть Большой детский хор имени Попова под руководством Анатолия Кислякова, но не с теми возможностями и не с той популярностью. И это очень печально. Именно поэтому мы с группой единомышленников создали союз "Детство". Союз должен объединить на одной площадке знаменитых людей и значимые организации, которые занимаются детской и молодежной тематикой. Это некая тусовка, которая способна обобщать и генерировать новые идеи. Предполагается создать условную афишу о детских мероприятиях наших партнеров по всей стране. Условно говоря, если кто-то захочет увидеть, что сейчас происходит — достаточно будет зайти на информационную площадку Союза и не надо тратить часы на поиск данных в интернете. Кроме того, это даст возможность точечно помогать конкретным студентам и одаренным детям. Союз возглавил поэт-песенник Александр Шаганов, к нам уже присоединились композитор Григорий Гладков, композитор Эдуард Ханок, Андрей Кнышев и еще много выдающихся и активных деятелей культуры, работающих с детской и молодежной тематикой. Уверен, что к нам присоединятся и остальные деятели искусства. Мы надеемся создать кузницу творческих людей, которые в последующем станут "тягачами" в любой области жизни.

— Скажите, а в чем отличие вашей организации от других? Насколько я знаю, многие известные люди, например, Владимир Спиваков, Валерий Гергиев, оказывают поддержку талантливым детям?

— В масштабах страны это очень мало. Два-три человека не могут решить проблему. Понимаете, у нас полностью исчез институт наставничества как такового. Талантливые дети могут получить поддержку, а остальные? Все дети — одаренные от природы, надо увидеть в них потенциал и развить его. Наш "Союз" не только про поющих, танцующих, но и пишущих, рисующих, говорящих, играющих, делающих своими руками. Раньше, все, что касалась детского развития, планировалась в долгосрочной перспективе, а в 90-ые это система дала сбой, в то время думали только о сегодняшнем дне. Шестеренка дальнесрочной перспективы перестала крутиться. И что мы имеем? Мое поколение — последнее, над чьим развитием работали планомерно. Наши дети не получили такого внимания. Надо спасать следующее поколение. Если мы хотим, чтобы у нашей страны было будущее.

— Но говорить о том, что у одаренных детей сегодня нет возможности себя проявить, язык не повернется. Существуют масса конкурсов, фестивалей, в конце концов, открыты музыкальные образовательные учреждения…

— И кого они готовят? У нас переизбыток музыкальных специалистов. Столько нам не нужно. Где им работать? Как зарабатывать деньги и содержать семьи, если все, что они умеют — исполнять музыку и иногда ее писать. Именно поэтому и я говорю, что Попов был гениален, он говорил, сначала получите техническое образование, т. е. то образование, которое вас может прокормить и которое не связано с искусством. Голос может отказать, а техническое образование никогда не помешает. Наоборот, оно структурирует мышление. У нас сейчас десятки тысяч выпускников музыкальных учебных заведений, которые остались не у дел. А вот потребность в педагогах, наставниках — очень высока. А эту проблему упорно никто не замечает.

— Если у нас переизбыток дипломированных музыкальных специалистов, то почему столько звезд, которые даже музыкальную школу не окончили?

— Про какие-то очевидные вещи я говорить не буду, а так, это тренд. Сейчас модно из девочек, которые еще не окончили восемь классов, делать звезд. Она взяла в руки телефон, все — она звезда, блогер, певица. Общество и СМИ ее поддерживает. Никто же не говорит, что из условно 10 млн школьниц популярности добивается только одна. Происходят жуткие личные трагедии. Это история про легкие деньги.

— А как вы относитесь к проекту "Голос" и остальным детским конкурсам?

— Это не наша история. Это история американская, разработанная специально для тиражирования и зарабатывания денег. Детям нужно прививать любовь к искусству. А какая тут любовь, если 6-тилетняя девочка на сцене поет песню из репертуара "ВИАГРЫ"? Что мы прививаем ребенку? Мы ему прививаем пороки. Что мы ему даем? Возможность столкнуться в своей жизни с медными трубами. Эти дети только взяли в руки микрофон, а у них уже звездная болезнь шестого уровня. К этим программам нужно относится очень осторожно, они действительно могут разрушить жизнь.

 

Оперный и эстрадный певец Дмитрий Галихин. Автор фото: Виктор Горячев

— А вот, кстати, почему нет детских песен на таких конкурсах? И почему вообще сейчас не пишутся детские песни, особенно, если у нас переизбыток музыкальных специалистов?

— Почему детские песни не исполняются на проектах типа "Голос", говорить не буду. А вообще детские песни пишутся. Но пишут их как раз студенты из училищ. Это песни на каком-то суржике очень низкого качества. Поймите, детские песни — это не только текст, адаптированный для исполнителей определенного возраста. Еще и музыка должна подходить детскому организму. Легендарный Шаинский закончил ни одну консерваторию, и он был больше чем просто музыкант. Он, Евгений Крылатов, Юрий Чичков и многие другие выдающиеся композиторы писали песни специально с учетом развития детского голоса. Эти песни физиологически оздоравливали детей. Все пассажи рассчитаны на то, чтобы детский голос развивался. А сейчас … Музыкальных специалистов много. Профессионалов и личностей уровня Попова и Шаинского нет. Другое время, другие приоритеты.

— А что же делать?

— Для начала вернуть на федеральные каналы час классической музыки. Хотя бы провести трансляцию значимых событий. Концерт Ивана Козловского, Елены Образцовой, Ирины Архиповой, Павла Лисициана, Давида Ойстраха, Эмиля Гилельса, Людмилы Зыкиной, современные фрагменты опер и симфонической музыки, балеты. Пускай это будет казаться нафталином, но все равно часть сознания ребенка зацепится за эту музыку. А сейчас, где ребенок может услышать классическую музыку? Да нигде, если родители не включат. Пусть в магазинах и торговых центрах играет. Хоть так.

— В советское время были очень популярны дома культуры. Там дети, собственно, могли развить свои таланты, чему-то научиться. Конечно, это был далеко не уровень БДХ, но зато позволить себе это мог практически каждый. Что сейчас пришло на замену домам культуры?

— Вы абсолютно правы. Дома культуры давали возможность детям понять свои способности, развить их. Но в условиях рыночной экономики, когда всех волновало только получение быстрой прибыли, практически все дома культуры были сданы в аренду под торговые площади или вовсе проданы. Сейчас, насколько я знаю, в Москве с советских времен действует только один ведомственный Дом культуры "РЖД" — Центральный дом культуры железнодорожников. В свое время на его сцену выходили Булат Окуджава, Аркадий Райкин, Максим Дунаевский, Борис Александров. Вот он ни разу не закрывался, не сдавался в аренду под рынок и так далее. Там и сейчас ведется нормальная просветительская работа. На сцене ставятся спектакли, идут занятия по вокалу, хореографии. Популярностью пользуется ансамбль народного танца "Кудринка", где занимаются дети от 4 лет. Сейчас, насколько я знаю, набрали взрослый хор из сотрудников компании, и за пару месяцев репетиций он уже показал первые результаты. Действует театральная студия, в том числе, и для взрослых. Это хорошая история. Но это только один дом культуры. И добрая воля руководства только одной компании.

— Да, в 90-е года проще было продать здание, чем его содержать…

— Вероятно. Но сейчас не 90-ые, и нужно смотреть в будущее. Дети дороже зданий. Их будущее дороже арендной платы. Мы уже споткнулись об эту якобы рыночную экономику, но выводов так и не сделали. Нам пытаются привить чужеродные системы типа развития детей и их талантов, и мы с ними соглашаемся. А зачем? И не надо кивать на экономическую ситуацию и время. Все в конечном итоге зависит от людей. Взять тот же ЦДКЖ. В 90-ые годы я подрабатывал администратором у эстрадного певца Александра Серова. Тогда он находился на пике популярности и должен был закрывать концерт в зале ЦДКЖ. Народу набилось битком, все проходы заняты, народ буквально "висел на люстрах", и вот выход Александра, звучит фонограмма и тут — Бах!!! Электричество выключается во всем здании, и перспективы его оперативно вернуть нет никакой. Ну что делать? Александр поклонился и извинился, дескать, хотел выступить, но никак не получается. Вот был бы рояль, сыграл бы и спел. А так — извините. И разворачивается к кулисам, чтобы уйти, а тут я с рабочими сцены из-за кулис выкатываем рояль. Мхатовская пауза, во время которой до меня начинает доходить, что Серов может не уметь играть на рояле, и не сможет сам себе саккомпанировать. У него был такой взгляд, который я запомнил на всю жизнь. Но речь не об этом. Сейчас в том же ЦДКЖ отдельный источник энергоснабжения, один из лучших в столице свет и звук. А ведь времена легче не стали. Но люди в определённый момент поняли важность того, что они делают. Вложились в здание, отремонтировали его, наладили электроснабжение, сделали из дома культуры не площадку, а конфетку просто. Хотя могли его продать — оно в центре города, на Комсомольской площади. Но не стали это делать. Все зависит от людей. Кстати, именно поэтому я стал соучредителем Союза "Детство". Я верю в людей, верю, что найду понимание и поддержку. А Александр Серов, кстати, все же исполнил тогда свои песни.

— Вы не раз говорили, что вам посчастливилось общаться с такими личностями как Муслим Магомаев, Иосиф Кобзон. Как эти артисты обращались с детьми?

— Вежливо и уважительно. Как к коллегам. Они понимали, что каждое выступление стоит огромного труда. Всячески поддерживали, давали советы. Помню наставление Иосифа Давыдовича: "Ни в коем случае перед выступлением ты не должен сидеть". Я говорю: "А почему?". "Первое — ты можешь помять костюм. А второе — ты собьешь себе дыхание". И знаете, что? Окружающие относились к нам, детям, так же как к звездам, взрослым артистам. Я помню, как ожидал выхода на сцену за кулисами с Кобзоном и Карелл Готтом. Ко мне обращались наравне. О том, какая это редкость, я понял только потом. Но это помогло сформировать чувство самоуважения, человеческого достоинства не только у меня, но и у остальных участников хора.

— У вас подрастает внук. Хотели бы вы, чтобы он прошел ваш путь и оказался в условно говоря новом Большом детском хоре?

— Я не знаю. Шаляпин говорил своим детям: "Узнаю, кто захочет работать певцом, убью!" Это всё о сложности и непредсказуемости этой профессии. А вот петь в детском хоре, это другая история. И мне было бы очень интересно. Я бы пожелал ему вот как раз интереса и развития. И возможности столкнуться с великим — искусством, людьми, событиями. Со всем, что заставляет крутиться мироздание. Собственно, ради того, чтобы у него была такая возможность, я и решил принять участие в создании Союза "Детство".