Какого Шостаковича боится Слава Зайцев?

«Музыка Дмитрия Шостаковича – это целая Вселенная эмоций, страстей, драм и просветления», - признался «Правде.Ру» знаменитый модельер Слава Зайцев. «Перед потрясенным слушателем предстает сама вечность», - соглашается вдова Альфреда Шнитке, пришедшая на выставку, посвященную великому композитору. Культурное руководство страны на этом мероприятии замечено не было.

  В столичном Манеже открылась выставка уникальных фотографий и документов, посвященная столетию самого гениального музыканта ХХ века Дмитрия Шостаковича. Ее устроителями стали Российский государственный архив литературы и искусства и «Московский дом фотографии».

На открытии ожидалось наше культурное руководство, но оно дружно столь значимое событие проигнорировало. Министра культуры Соколова еще можно извинить – он находится в отпуске. А вот руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой в Москве, но, видимо, приходит в себя после поездки с группой специально подобранных журналистов в Бразилию.

  Как призналась «Правде.Ру» куратор выставки, известный режиссер-документалист Оксана Дворниченко , ни на какую поддержку от ведомства Швыдкого организаторы и не рассчитывали.

  Аплодисментами и букетами цветов встретила немногочисленная, к сожалению, публика вдову композитора – Ирину Антоновну Шостакович, которую сопровождал Стас Намин. Ирина Антоновна, которая на днях отправляется в Сеул, где столетие Шостаковича широко отмечают уже сейчас, поблагодарила всех за то, что пришли. Публика обратила внимание, что вдова гения была одета консервативно и аскетично, как это подобает человеку с глубокими религиозными убеждениями.

После открытия выставки корреспондент «Правды.Ру» решил расспросить о юбилее Шостаковича ряд звезд классического искусства.

  Сначала мы решили обратиться к всемирно известному маэстро моды Славе Зайцеву .

  - Маэстро, какой фильм с музыкой Шостаковича Вам бы хотелось пересмотреть сейчас на большом экране?

  - Так сразу и не ответишь, потому что Шостакович создал столько гениальной музыки для кино. Кстати, Шостакович – один из самых моих любимых композиторов, музыку которого я слушаю постоянно. Это целая Вселенная страстей, эмоций, драм, просветления. А из фильмов с его музыкой я бы особо выделил «Гамлет» Козинцева, где играет молодой Смоктуновский. Потрясающий шедевр!

  - В своем последнем фильме «С широко закрытыми глазами» Кубрик взял в качестве основной музыкальной темы вальс из «Первой джазовой сюиты» Шостаковича в трактовке Геннадия Рождественского. Как Вам такой выбор?

  - Кубрик является одним из самых изысканных и интеллектуальных мастеров кино. Я до сих пор поражаюсь великолепию декораций и костюмов в его «Барри Линдоне». Он был великолепным знатоком классической музыки, и звуковой ряд его картин – это просто шедевр. Я вспоминаю этот вальс в фильме «С широко закрытыми глазами», когда герой Тома Круза идет по улице. Он такой необычный, фантастический, настраивающий на приближение таинственного. Вот видите, как глубоко Кубрик интересовался творчеством Шостаковича, раз подобрал музыку из малоизвестного сочинения нашего гения.

  - А как часто Вы слушаете потрясающую Четырнадцатую симфонию Шостаковича?

  - Что вы, что вы! Эту сверхъестественную музыку нельзя слушать часто. Это музыка бездны, откуда нет возврата. Порой кажется, что ее писала сама Смерть.

  Поблагодарив маэстро Зайцева, мы подошли к замечательному музыканту Ирине Шнитке

- вдове Альфреда Шнитке, которого во всем мире считали продолжателем великой метафизической традиции Шостаковича.

  - Ирина, как Вы относитесь к тому, что на юбилее Шостаковича Геннадий Рождественский в России, похоже, дирижировать не будет?

  - Это какой-то нонсенс, и непонятно, почему молчит Швыдкой. Рождественский был другом Дмитрия Дмитриевича, он считается одним из лучших интерпретаторов его симфоний. В 70-80-е годы Рождественский записал невероятное количество музыки из архивов гениального мастера – даже то, что ни разу не исполнялось и не записывалось. Эти диски имели огромный успех, они изданы во многих странах мира.

  - Сейчас даже неясно, где пройдет главный юбилейный концерт. Технадзор закрыл из-за предельной аварийности Большой зал консерватории.

  - Ой, я даже не знала об этом. Ужас! Уже лет 15-20 ведутся разговоры о том, что амфитеатр надо укреплять, надо все капитально ремонтировать. Выходит, что как раз перед столетием Шостаковича зал довели, как говорится, «до полной кондиции». Есть, конечно, Дом музыки на Павелецкой, но к этому новострою так неудобно подъезжать. И потом – с Шостаковичем прощались в консерватории!

  - А как Шнитке относился к музыке позднего Шостаковича, к его легендарной Четырнадцатой симфонии?

  - Для Альфреда и для меня Дмитрий Дмитриевич был идеалом во всем – и в жизни, и в творчестве. Поздний Шостакович, как, скажем, и поздний Бетховен – это такие метафизические и трансперсональные глубины, где в музыке перед потрясенным слушателем предстает сама вечность. Последние квартеты, Альтовая соната, Четырнадцатая симфония… Да, это такие вещи, которые просто человек написать не мог.

По мнению знаменитого культуролога Кирилла Разлогова , Четырнадцатая симфония Шостаковича, наряду с «Песнями и плясками смерти» Мусоргского, Девятой симфонией и «Песней о земле» Малера является величайшим осмыслением темы неизбежности смерти в истории музыки. Это одно из тех единичных произведений мировой классики, после исполнения которого не принято аплодировать. Потрясенные слушатели расходятся в полном молчании.

  Андрей Щербаков