“Общество зрелища”: советская культура проиграла “Эммануэль”

В книге "Общество зрелища" французский мыслитель Ги Дебор анализирует главный порок социума — желание из всего сделать шоу. Даже бунт против зрелища превращается в новое зрелище. Возможен ли бунт против бессмысленности? Перспективы такого сражения оценил в своём обзоре Константин Фёдоров, журналист Pravda.Ru.

Общество зрелища

— Слово "бунт" стало одним из самых привлекательных и пугающих для современного общества. Пугает оно тех, кто обладает властью; привлекает тех, кто этой властью недоволен. XX век повидал немало бунтов. Образ бунтаря становится неотличимым от образа революционера. Знаменитый снимок Че Гевары и в наши дни остаётся одним из самых продаваемых изображений в мире. Революция становится неотъемлемой частью поп-культуры, единственно возможной культурой современного общества. Действия:

• Ленина,
• Кастро,
• Че Гевары

понятны и объяснимы, как выстрелы из автомата Калашникова. Но революционеров XX века не было бы, если бы в XIX веке свою работу не провёл Карл Маркс. Точно так же любые возможные революции XXI века закладываются работами века XX, предложившего слишком много нового, чтобы идея бунта могла оставаться прежней.

Одним из первых эти изменения заметил французский мыслитель Ги Дебор. Развлечения, желание получить шоу любым способом не могли избежать внимания юного бунтаря. Общество зрелища, одурманенное им, неустанно производящее его, вызвало у Ги Дебора тошнотворное отвращение.

Как известно, хороший способ избавиться от тошноты — написать книгу.

Дебор написал книгу "Общество зрелища" или "Общество спектакля". Но в русском слово "спектакль" больше относится к театральному действию, тогда как Дебор имел в виду нечто более обширное и значительное.

Условно книгу можно разделить на две части. Одна — эстетически-философская. Рассматривает проблему восприятия мира в современном для Дебора обществе. Вторая — социальная. Содержит его размышления:

• о социализме,
• анархизме,
• исторических процессах,
• устройстве общества,

а также о том, как формируется общество под влиянием зрелища, как оно производит зрелище и что можно с этой ситуацией сделать.

Если вторая часть выглядит актуальной только для второй половины XX века в Европе, то первая остаётся востребованной сегодня. Дебор говорит о том, что все мы живём в окружении бесконечного зрелища, спектакля, разыгрываемого всеми и всегда. И каждый из нас с лихвой платит за спектакль билетами, купленными у перекупщиков.

В середине XX века Ги Дебор говорит о том, что зрелище заменяет человеку реальную жизнь. Это было задолго до того, как появились интернет, смартфоны и социальные сети.

В наши дни людей нередко больше беспокоит то, что происходит с персонажами любимого сериала, чем то, что творится в жизни родных и близких. Забиться под одеяло, включить новую серию — обычный досуг современного человека. Рядом лежит верный смартфон, на который постоянно приходят сообщения от друзей, проводящих время схожим образом. Пристрастие к сериалам становится культурным кодом, системой опознавания "свой-чужой". Человек, который не видел нового сериала, может стать изгоем. Участие в социальных сетях нередко становится обязательным для продолжения общения с познакомившимися людьми.

Бунт против зрелища

Зрелище выбирает себе всё, что есть в окружающем мире. Всё становится его частью, покупается и продается. Особенно хорошо в современном обществе продается бунт. Бунтарь являет собой дикую первородную яростную силу. Смелость и готовность к битве делают его более сильным в представлении женщин, поэтому более привлекательным.

Революционер же — это следующая стадия эволюции бунтаря, ещё более привлекательная для противоположного пола.

Поскольку революция становится привлекательной, она притягивает к себе внимание коммерсантов. Не сосчитать, сколько изображений Че Гевары было продано по всему миру. Он становится частью поп-культуры, символическим, идеальным бунтарём. Тема революции нередко возникает в голливудских блокбастерах.

Бунт против общества зрелища, которое с лёгкостью делает зрелищем любой бунт, кажется, обречён на поражение. И сам Ги Дебор доказывает это, совершая фатальную ошибку: он снимает фильм по своей книге. Бунт становится зрелищем, а революция хорошо выглядит в клипах бунтующих поп-певичек. Кажется, что нет выхода из этой ситуации.

Именно об этом Дебор пишет во второй части своей книги. Не могут обойтись без зрелища даже:

• Советский Союз,
• Северная Корея.

Советская культура проиграла в то мгновение, когда на территории СССР появилась видеокассета с фильмом "Эммануэль".

Задача зрелища — хорошо продаваться. И ему это легко удаётся. Ведь каждый хочет одновременно смотреть спектакль и быть его участником. Если во времена Ги Дебора это было затруднительно, то современные технологии облегчили задачу. Если раньше мужчине, для того чтобы почувствовать себя героем, требовалось одолеть противников в честном бою, то сегодня достаточно остаться единственным живым в очередной королевской битве и гордо отложить смартфон.

Кажется, что нет способа бороться со всепоглощающим спектаклем. В действительности же он прост: каждый человек должен стать спектаклем для самого себя.

Любое предложенное внешним миром зрелище следует воспринимать как нечто вредоносное, поскольку оно имеет единственную цель — извлечение выгоды. Противопоставить этому возможно внутренний спектакль, создаваемый человеком для себя. Только опыт мысли может быть уникальным. Общество одержимо бесконечными попытками выделиться, но добиться уникальности практически невозможно. Нечто ручной работы, изготовленное в единственном экземпляре, всего лишь помещает человека в огромную общность тех, кто одурманивает себя просмотром спектакля "Величие единственного экземпляра". Ещё хуже обстоит дело с поступлением информации. Наслаждаясь фильмом, о котором говорят, что его посмотрели сотни тысяч зрителей, человек по собственной воле вводит себе опасную дозу отвращающего от реальности спектакля.

Альтернативой будет зрелище, доступное только одному человеку. Из внешних инструментов это чтение: то, какими персонажи, пейзажи, описанные в книге, предстают перед читателем, является его личным переживанием.

Те, кто читает книгу, видят какого-либо персонажа уникальным. Те, кто смотрит фильм, снятый по книге, видят этого персонажа в облике популярного актёра. Но даже книга является генератором внешнего спектакля, тогда как написание книги, любое творчество или активное использование воображения будет способом сотворения внутреннего спектакля. Чем меньше в нем будет определимого и видимого, тем больше будет его освобождающая возможность.

Только создав спектакль для самого себя, можно вырваться из удручающего гнёта коллективной галлюцинации, управляемой супергероями и сетевыми знаменитостями. Только так можно поднять величайший бунт, доступный разумному существу, и единственный бунт, который невозможно продать, — бунт против бессмысленности.