Весь мир – театр "Габима"

В израильском национальном театре "Габима" жизнь кипит. Эта театральная семья долго и упорно скиталась по различным залам и зальчикам, так как шел масштабный ремонт. В результате ремонта здание стало помпезнее, но утратило нечто именно ему присущее, неповторимое. Однако театральная жизнь продолжается и радует интересными спектаклями.

Фото: Источник: фотоархив Pravda.Ru

Весь мир - театр Габима

Жизнь театра после ремонта

"Весь мир — театр "Габима", — смеялись в то непростое время масштабного ремонта артисты и режиссеры на капустниках и церемониях вручения театральных призов. Годы борьбы со строителями минули. И "Габима" встала с колен. Есть хорошие спектакли. Даже немало. Есть слабые. Есть спектакли-прорывы. Как обжигающий, страшный и светлый реквием "Наш класс" по пьесе Тадеуша Слободяника.

Есть первоклассные мюзиклы, хорошо, качественно сделанные. "Эвита", "Моя прекрасная леди". Много чего еще есть. А еще в "Габиме" развивается международный проект на тему борьбы с мировым террором. В рамках этого проекта молодая габимовская группа (такая есть, она уже порадовала нас хорошими работами. Руководит талантливыми молодыми актерами молодой и талантливый режиссер Шай Питовски. Группа создала спектакль "Господь ждет на остановке" ("Элохим мехаке бетахана"). Пьеса Майи Арад, режиссер Шай Питовски, драматургическая редакция Эйнат Барановски, сценограф Нив Манор.

Спектакль-кардиограмма "Господь ждет на остановке"

Все участники этого спектакля-кардиограммы одеты почти одинаково, все будто похожи. Друг на друга похожи эти разные люди. Враги… Так их задумала и показала художница по костюмам Наташа Тохман-Поляк. Театр исследует болезнь. Театр считает пульс. Восемь актеров — команда реанимации.

Восемь специалистов примеряют на себя все симптомы, все показания приборов. Они идут по трудному пути: раскрыть душевное состояние, логику поступков и ситуаций всех, кто в этот момент втянут в конфликт. У каждого из артистов несколько ролей. Участники медицинского симпозиума перемещаются то в кафе, где прогремел взрыв, то в палестинскую деревню за "зеленой чертой", то в расположение воинской части, то в больницу.

Сюжеты мелькают, в каждом крик. Крик людей, живущих в моей стране. Евреев и арабов. Так у нас вышло — мы живем рядом. Рядом голосуем. Рядом — но врозь смеемся и плачем.

…Водитель такси подвез террористку. "Просто увидел, что она несчастна и страдает"…Его допрашивают. Долго. Упрямо. Он свое: "Я просто увидел, что она…". Девочка- солдатка дала террористке пересечь "махсом" (контрольно- пропускной пункт) без документа. Поверила ей. Нарушила приказ — и хотела остаться человеком. Погибли люди. Из-за нее. Как ей теперь жить?! Молодая палестинка (это уже потом она станет террористкой, которая взорвала себя в кафе — и унесла с собой жизни безвинных людей — женщин, детей) просит пропустить ее с больным отцом в больницу. Ей отказывают. "Нет разрешения".

Отца в инвалидном кресле пропускают, одного, ее — нет. Старик, не зная куда ехать, у кого спросить, умирает на шоссе. И еще на ее глазах убивают брата. Террориста — но родного брата. Преступника, у которого кровь на руках — но брата, родного человека. Молодая женщина становится мстительницей. Вы ведь понимаете, у нее есть своя правда…И много вопросов возникает: ужесточить режим контроля — или все-таки быть гуманными? Рисковать — или все же сводить к минимуму опасность теракта? Делить людей на своих и чужих — или всегда быть человеком, до конца?

Как добиться диалога? Нужен ли он? Возможен ли? Кто виноват больше?

Кто в ответе? На ком вся мера ответственности за этот страшный, бессмысленный, неостановимый круговорот? Несколько историй соединяются в большой поток. Наша страна, наша жизнь выходят на авансцену. Участники спектакля стоят по периметру малого габимовского зала (зал, носящий имя великого еврейского актера Иегошуа-Зеева Бертонова, начинавшего свой путь еще в русской труппе Павла Орленева)) — и скандируют "Бум, бум!". В зале все знают, что это значит. Взрыв, жертвы. Боль. Отчаянная мысль "если бы знать…".

А если бы он не пошел, опоздал на автобус, если бы она с дочкой забыла ключи от машины, если бы он прогулял в тот день университет — и остался дома? Если бы… "Она же дала мне в залог цепочку, это явно был подарок кого-то дорогого!" — кричит сквозь слезы девочка-солдатка. Ей стало жаль женщину, которая умоляла сжалиться, пропустить, клялась, что вернется за цепочкой. Жизни многих были в руках этой прекрасной умной девочки, человечной, воспитанной. Все было просто: пойти навстречу другому человеку. Но уже "Бум!"- и ничего не вернуть. И сострадание никого не спасло. "Бум!" — и нет целых миров. Кто-то не успел, передумал, забыл дома телефон или кошелек, застрял по пути — и чудом остался жив.

Игра на "разрыв аорты"

Господь ждет на остановке. Всегда. Господь ждет? Чего? Нашей мудрости. Нашей совестливости? Охранники проверяют сумки. Люди с тревогой вглядываются в забытый чемодан. Что это? Поклажа рассеянного человека, забытый театральный костюм, багаж детского утренника — или "Бум!". Музыка Альберто Шварца словно соткана из боли и тревоги, из предчувствия. Спектакль идет час. Маленький отрезок вечности. Мы живем в этом часовом пространстве своей истории насыщенно и полнокровно. Думаем. Сопереживаем. Возмущаемся. Страдаем. Вздрагиваем от взрыва. Все восемь актеров хороши, все играют на "разрыв аорты". Чудесно спаяны, слиты, будто созданы из одного и того же дивного материала.

Я смотрела спектакль не в день премьеры. Не с VIP-зрителями. Не в ореоле первых, особенно взволнованных показов, когда актеры предельно наполняют работу адреналином. Спектакль много идет, живет. На него ходят. В зале во время действия мертвая тишина. Кто-то молчит, насупившись. Кто-то плачет. Горение и самоотдача всех каждого из исполнителей выглядят живыми и предельно острыми.

Я всегда рекомендую этот спектакль. Всем. Политикам, школьникам, журналистам, студентам, военным, пенсионерам. Всем, кто хочет понять. Всем, кому еще дано понять.

"Господь ждет на остановке" — название спектакля. И — какой-то большой символ всего, что с нами происходит. Здесь, в Израиле. Символ, вбирающий нас в воронку вопросов и страхов, воспоминаний и размышлений. Такие работы делают славу национального театра "Габима".

Такие спектакли делают нас чуть больше людьми. По крайней мере, кого-то из нас.