Воспитывай: избивай и властвуй?

То, что мы свободно обсуждаем свои слабости и беды, говорит о начале нашего взросления как народа и первых попытках подобрать ключи ко всем прежде запертым дверям. Проблема жестокого обращения с детьми, на первый взгляд, исключения не составляет.

Россияне содрогаются, узнав о судьбе маленького Глеба, которого приемная мать пытала, как Мальчиша-Кибальчиша, или со смесью ужаса и отвращения смотрят на супругов-изуверов, утопивших замученных приемышей.

Более того: уголовные дела открываются и обнародуются не только в отношении патологических извергов. По фактам жестокого обращения с детьми, скорее всего, доведут до суда и дело медсестер из Екатеринбурга, которые лейкопластырем заклеивали рты больным грудничкам, чтобы малыши не кричали.

Увы, проблема насилия над несовершеннолетними не нова. Просто до 19 века правовой статус детей был одинаков с домашними животными. Да и понятие "несовершеннолетний" отсутствовало. Лишь в 1962 году термин "синдром жестокого обращения с ребенком" вошел в арсенал медиков. Но уже к 1976 году все штаты США приняли закон о жестоком обращении с малолетними.

В СССР дети вроде бы являлись "привилегированным классом". Но, как свидетельствует статистика, в1992 году более 155 тысяч ребят убежали из семей, спасаясь от издевательств. А годом раньше было совершено 3148 половых преступлений против несовершеннолетних. Конечно, при желании все можно списать на "лихие" 90-е. Однако родители этих бедолаг выросли в стране, где секса — и того не было. Откуда дети брались — непонятно.

90-е давно канули в историю. Тем не менее сегодня порядка двух миллионов наших маленьких сограждан в возрасте до 14 лет ежегодно подвергаются избиению в семье. Около 2000 российских детей каждый год умирают от травм, нанесенных им родителями. Более 50 тысяч ребят убегают из дома. Две трети избиваемых — дошкольники. А сколько ежедневно унижаемых и просто лишенных тепла и защиты, никто подсчитать не в состоянии.

И, несмотря на то, что государство принимает достаточно серьезные меры, общество явно от него отстает в осознании масштабов бедствия. Посмотрите: большинство уголовных дел по фактам жестокости заведено на приемных родителей. Даже ротики заклеивали бедным отказникам, оставленным в роддомах. А какова ситуация с биологическими родителями? Мы спокойно проходим мимо мамаш, бьющих по лицу своих чад прямо на улице под душераздирающие крики "мамочка, не надо!!!".

Мы сетуем на шум за стеной, а не поднимаем на ноги участкового, когда соседи начинают пьяную драку в присутствии детей, которым неизбежно достается от родительских щедрот. Да и что может участковый в одиночку сделать с десятками таких семей на вверенной ему "земле"? Меры пресечения, которыми располагает милиция, в силу несовершенства законодательства и равнодушия общества явно недостаточны и неэффективны.

Да и не может никакой милиционер, даже Анискин, научить любить детей. И помощников у него мало — постыдно мало! Между тем здесь иногда уж точно лучше "перебдеть". Власти Финляндии, например, реагируют на малейший синяк на теле ребенка. А вот в Канаде, напротив, пришлось законодательно разрешить родителям применять умеренные физические наказания к детям от двух до двенадцати лет. Но и там право определять степень "умеренности" предоставлено соответствующим органам власти. Кстати, в "цивилизованном" мире ситуация тоже невеселая. В 2005 году сообщалось о 3,3 миллионов случаев жестокого обращения с детьми. Четыре ребенка в день погибали на планете Земля вследствие полученных травм.

Что же творится во взрослом мире? Почему нас, например, вполне устраивает существование такой допотопной формы призрения, как детский дом? Не видишь несчастья — и вроде как нет его. Мы ведь и мимо беспризорных на улице спешим проскочить — не дай бог пристанут! Между тем только семья способна стать малышу настоящей опорой.

И не чинить бюрократические препятствия надо тем, кто решил взять на воспитание ребенка, а помогать всячески. Да, проверять кандидатов по всей строгости, но не отталкивать. Пока же раздача бесплатных коров многодетным семьям Краснодарского края воспринимается, скорее, как экзотика. А должна бы — как правило!

С чем связано двойственное отношение россиян к столь кровоточащей проблеме? Не с тем ли, что большинство было в детстве бито тяжелой родительской рукой? Чтение интернет-форумов, обсуждающим эту тему, приводит к таким невеселым мыслям. 19-летняя жительница Мытищ горячо благодарит своих предков за то, что они пороли ее так, что девочка "в буквальном смысле по неделе не могла сидеть".

"Традиция" зародилась еще во времена "Домостроя": "Казни сына своего от юности его" и "Сокруши ему ребра, пока растет". Абсолютное большинство форумчан убеждены, что детей надо наказывать. Но что есть наказание применительно к беззащитному перед взрослым ребенку и каков его предел? Почти не встретишь слова в защиту ненасильственных способов воспитания. И уж совсем мало кто из взрослых ищет корни непонимания между отцами и детьми в себе, а не в своих единокровных неслухах.

Иван Карамазов в романе Достоевского говорил брату Алеше: "…есть некая сладость для взрослого человека в истязании беззащитного ребенка… Ребенка обидеть — безопасно… К тому же, если ребенок мой, собственный, то я по отношению к нему — право имеющий".

Только пять процентов опрошенных на вопрос, почему родители бьют детей, ответили: потому что не любят их. Неужели неутоленный комплекс власти в нас сильнее любви? Неужели мы заводим ребенка, чтобы он стал этаким ковриком для выбивания? По русской поговорке, битье помогает, пока ребенок лежит поперек лавки. Усомнившись в данном проявлении народной мудрости, представим себе, что будет, когда дитя "ляжет вдоль". На это тоже есть статистика. Желание применить физическую силу к родителям иногда возникает у 18,8 процента детей до 11 лет и у 20,8 — в 12-13 лет.

Апрель во многих странах ежегодно объявляется месяцем по предупреждению насилия над детьми. Может, не стоит дожидаться апреля, чтобы начать учиться не бить, а любить?