Турецкие политики надеются, что если Дональд Трамп победит на президентских выборах в США в ноябре, это приведет к оживлению двусторонних отношений; если же победит Камала Харрис, они рассчитывают, что это приведет к дальнейшей маргинализации важности Турции для США и к дальнейшему восприятию ее администрацией как все более авторитарного государства, пишет Мария Спанцерска, автор Польского института международных отношений (PISM). В своей новой статье для аналитического центра она дает прогноз о возможной перезагрузке отношений Анакры и Вашингтона.
С вступлением в должность президента Джо Байдена в Соединенных Штатах в начале 2021 года турецкие политики приветствовали отмену новой администрацией США запрета на въезд в страну граждан Ирана, Ирака, Ливии, Сомали, Судана, Сирии и Йемена, введенного при Трампе. Они также приветствовали готовность США вернуться к ядерному соглашению с Ираном. Однако турецко-американские отношения с тех пор не улучшились. Байден не посещал Турцию в течение последних четырех лет, и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган не принимал представителей США. С 2020 года лидеры встречались всего несколько раз на полях международных встреч, в основном саммитов НАТО. Это стало признаком неодобрения США демократического регресса в Турции, вероятной личной неприязни Байдена к Эрдогану, которого он назвал “автократичным” лидером в интервью New York Times в декабре 2019 года, и покупки Турцией у России ракетно-зенитной системы С-400.
Турецко-российское соглашение было заключено в 2017 году и привело к тому, что санкции США, которые были введены в отношении Турции во время президентства Трампа, а также исключение страны Соединенными Штатами в июле 2019 года из консорциума по производству истребителей F-35, -- не были отменены администрацией Байдена.
Несмотря на объявление в апреле 2022 года о механизме стратегического диалога, обеспечивающем форум для двусторонних консультаций на уровне министров между Турцией и США, конфликты и проблемы, связанные с предыдущими американскими администрациями, сохраняются. Среди них Байден отказался выдать членов группировки Гюлена, в том числе ее религиозного лидера Фетуллу Гюлена (который скончался 21 октября этого года), которого турецкие политики обвинили в организации попытки государственного переворота в Турции в июле 2016 года.
Климат в двусторонних отношениях улучшился после решения парламента Турции одобрить вступление Швеции в НАТО в январе этого года. В то время администрация Байдена обратилась к конгрессу США с просьбой разрешить продажу Турции многоцелевых самолетов F-16 и 80 комплектов для модернизации уже имеющихся у нее самолетов, но детали и сроки сделки еще не были окончательно согласованы.
У двух стран разные интересы в вопросах региональной безопасности, особенно в отношении Сирии. Хотя это правда, что администрация Трампа приняла решение отвести войска от турецко-сирийской границы в октябре 2019 года, позволив Турции провести военную операцию, американцы не отказались от поддержки курдских отрядов народной самообороны в борьбе с ИГИЛ (организация признана террористической и запрещена в России. — Ред.). Турки считают отряды продолжением Рабочей партии Курдистана (РПК), признанной террористической группировкой и представляющей угрозу внутренней безопасности Турции. Турция и США расходятся в своих оценках войны в Газе. В то время как Эрдоган позиционирует себя как защитника Палестины и поддерживает ХАМАС, республиканские круги одобряют политику премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Демократы занимают критическую позицию по отношению к нему, что в случае победы Харрис может создать потенциальную область соглашения с Эрдоганом.
Администрация США также признает опасность, которую представляет политика балансирования Турции в отношении российско-украинского конфликта. В сентябре прошлого года Министерство финансов США ввело санкции в отношении пяти турецких компаний, обвинив их в торговле товарами двойного назначения с Россией. Турецкие политики, как и прежде, будут стремиться организовать переговоры о прекращении огня, а затем разработать многосторонний мирный механизм, который положит конец конфликту между Россией и Украиной. Новый президент США и его администрация, независимо от исхода выборов, могут быть заинтересованы в этих предложениях, тем более что администрация Байдена уже положительно отреагировала на посредническую инициативу Турции в Украине, такую как шаги по разрешению экспорта украинского зерна через Черное море.
Острым вопросом в двусторонних отношениях стало признание президентом Байденом в 2021 году массовых убийств армян в Османской империи в 1915-1917 годах геноцидом. Выступление американского президента, с которым он выступил в то время, подверглось резкой критике со стороны турецкой дипломатии. Усилия Турции по нормализации турецко-армянских отношений в 2022 году не повлияют на прекращение использования американской стороной термина "геноцид", но могут быть одобрены следующей администрацией США, которая будет стремиться стабилизировать ситуацию.
Хотя Турция во время первого президентского срока Трампа была исключена из программы F-35 и в отношении страны были введены санкции CAATSA, турецкие политики надеются, что в случае новой победы Трампа, учитывая новую обстановку в области региональной безопасности, он сможет помочь улучшить двусторонние отношения.
По мнению Турции, это может привести к усилению роли Турции в региональной политике США, а также к расширению ее военного влияния в Сирии и Ираке. Турецкие политики заинтересованы в свободе военных действий вдоль турецко-сирийской границы и поддержке США турецкой концепции "зоны безопасности" на северо-востоке Сирии шириной более 30 км, в которую турки могли бы переселить часть из более чем 3 миллионов сирийских беженцев, находящихся в настоящее время на ее территории.
В случае прихода к власти кандидата от Демократической партии турецкая политическая элита ожидает продолжения критики Турции в связи с нарушениями прав человека и верховенства закона. Они также ожидают, что США могут стремиться укрепить институциональную основу турецко-американских отношений на уровне министров и отодвинуть Эрдогана на второй план в качестве лидера, что может стать проблемой, поскольку при президентской системе Турции внешняя политика централизована и подчинена президенту. Толчком к возрождению механизма стратегического диалога могла бы стать встреча лидеров на уровне глав государств и выработка компромисса в отношении турецко-американского сотрудничества в Сирии. Этот сценарий представляется более вероятным в случае победы Трампа.
Независимо от исхода выборов в США, Турция радикально не изменит свой подход к конфликту на Украине. Турецкие политики продолжат политику балансирования и не присоединятся к санкциям США в отношении России. Можно предположить, что и кандидат от Республиканской партии, и представитель Демократической партии будут готовы ввести санкции в отношении турецких финансовых институтов, сотрудничающих с Россией, что в долгосрочной перспективе может усилить зависимость Турции, в частности, от сотрудничества с Китаем.
Несмотря на это, Турция надеется продолжать играть важную роль во внешней политике США, и особенно в региональной, благодаря своему членству в НАТО. Какой бы ни была администрация США, Турция особенно ярко демонстрирует, что ее расположение вблизи наиболее значимых, с точки зрения США, продолжающихся вооруженных конфликтов — Газы и Украины — требует, чтобы она была стратегическим партнером Соединенных Штатов.
Учитывая роль Турции в Черноморском бассейне и позицию, которую она уже заняла в результате своей политики в отношении ситуации на Украине, переговоры о политическом инструменте для прекращения военных на Украине кажутся невозможными без участия Турции.