2022 год стал годом, проходящим под девизом: "Страны мира, вооружайтесь".
То ли просто так совпало, что именно сейчас мировые державы вдруг озаботились перевооружением своих армий, то ли, в самом деле, российская спецоперация на Украине стала катализатором каких-то процессов, и за ней последует передел мира — прогнозы пока, наверное, делать рано. Но ведь может случиться и так, что вопрос: "Кто следующий после Украины?" — окажется вовсе не риторическим.
Хочется надеяться, что "следующими" не схлестнутся ядерные державы, ибо у такой войны победителей не будет. Однако, для того, чтобы "выяснить отношения" и "перераспределить сферы влияния" прямое столкновение (и Украина — яркое тому подтверждение) вовсе не нужно. Зачем? Если можно вести гибридные войны.
Или вообще никаких де-юре не вести. Как это делает сейчас Британия, возжелавшая стать Великобританией и верховодить в Европе. Для чего проводит политику по ослаблению Евросоюза.
На днях президент Франции объявил, что переводит экономику страны на "военные рельсы".
Греция начала вооружаться так активно, что забеспокоилась Турция. Причём, настолько, что Эрдоган выступил с обвинениями в адрес Запада: "вам верить нельзя":
Напомню, Афины получают от западных союзников Belharra, подводные лодки Tip-214, истребители Rafale и F-35, явно надеясь изменить баланс сил в Эгейском море. Но Турция, у которой уже есть внушительный военный арсенал, с этим категорически не согласна. И уже предупредила Афины, что той неплохо бы "поучиться на примере Украины", которая повелась на посулы коллективного запада и слепо выполняет его указания.
Германия объявила о намерении выделить на модернизацию армии €100 млрд. Чем закончилось однажды для мира "перевооружение" этой страны, все помнят хорошо. И это, не исключено, запустило цепную реакцию увеличения расходов "на оборону" в Европе.
После Франции всполошилась Польша. Ярослав Качиньский заявил, что Германия вооружается "не просто так" и может, в конце концов, выступить не только против России (это у них в Европе универсальный повод), но и против Польши.
Поэтому Варшава решила тоже перевооружиться. Надо же 38-миллионной стране содержать свою 40-миллионную (по словам премьера Моравецкого) армию.
Япония, до недавнего времени жившая по своей пацифистской конституции, вдруг решила увеличить оборонный бюджет сразу вдвое — до $74 млрд.
Не являются ли все вышеприведённые примеры доказательством того, что мы стоим на пороге нового передела мира, наподобие того, который был после Второй мировой войны?
Отвечая на этот вопрос корреспонденту Pravda. Ru, доктор политических наук Андрей Манойло уверенно заявил, что подобное предположение — "чушь полная", поскольку каждая из этих стран в отдельности "подкармливает собственный оборонно-промышленный комплекс", решая конкретные задачи своих правительств.
"Например, Макрону надо получить определённую поддержку, в том числе финансовую, для будущих выборов. Он знает, кто эти деньги ему может дать. Тем людям он и собирается предоставить средства из бюджета Французской Республики".
Генеральный директор Института системных политических исследований и гуманитарных проектов Анатолий Гагарин, напротив, считает, что "массовое перевооружение" говорит именно о том, что в мире начались процессы передела сфер влияния. Но, по словам руководителя Экспертного клуба Екатеринбурга, проводить исторические параллели со Второй мировой, пожалуй, не стоит:
"Сегодня правительства стран ЕС и США используют "помощь Украине" для того, чтобы избавиться от устаревшего военного оборудования. А у себя, соответственно, провести модернизацию, — пояснил Гагарин в интервью Pravda. Ru. — Те, кто претендуют на особую роль в мировом раскладе сил, взяли курс на повышение своей военной мощи. Насколько это будет реализовано, мы скоро увидим".
Что же касается передела мира, то, по словам эксперта, желание уйти от однополярной модели, которая сложилась после разрушения СССР и претензий США на то, чтобы быть главным полюсом мирового порядка, появилось ещё в 2000-х.
"Подвинуть" Штаты с пьедестала желающих много. Они-то, как раз, и готовы вкладываться в военные бюджеты.
Почему именно в военные? Потому что, чтобы на что-то влиять, нужно быть сильным. И, поскольку, "откусить кусочек мирового пирога" хотят, в числе прочих, и те, кто раньше претендовал на то, чтобы быть нейтральными странами или странами, где по закону было запрещено иметь наступательные вооружения, то и они начали вкладываться в оборонку. Яркий пример — Япония.
Поэтому, уверен Гагарин, "столпотворение вокруг этого пирога, конечно, приведёт к тому, что конфликты после Украины ещё будут":
"Мы это видим по росту инфляции, по росту цен на основные энергоносители. По тому, как падает популярность, например, Байдена или других мировых лидеров. Факторов, способных спровоцировать конфликт, много. Поэтому надо очень внимательно и осторожно относиться к громким заявлениям, понимая, что они, чаще всего, останутся просто некой риторической фразой, которая не будет подтверждена дальнейшими действиями. Тем более, некоторые лидеры стран исходят из известного принципа "прокукарекаем, а рассвет может не наступать". А может и наступить".
— Есть ли предположения, кто "подхватит" эстафету украинского конфликта?
— Дело в том, что, как раз, украинский кейс оказывает хорошее отрезвляющее влияние на многих любителей поиграть в эту опасную игру. Никто бы не хотел оказаться на месте Украины, потому что её, как государство, ждёт весьма незавидная участь. Поэтому развивать какие-то конфликты на своей территории никто из здравомыслящих лидеров не захочет.
Значит, конфликты будут происходить, прежде всего, в таких марионеточных карликовых государствах, которые существуют благодаря коррумпированной и определенным образом настроенной региональной элите, подчинённой внешнему управлению. Или в тех странах, которые сейчас оказываются объектом чьего-то повышенного интереса.
Не исключено, что такими очагами могут быть страны на постсоветском пространстве. Не случайно же данная тема активно муссируется. Хотя, это не совсем кейс Украины. Но, в то же время, это кейс, который заставляет задуматься над тем, как могут вспыхивать и разжигаться очаги конфликта в тех или иных регионах мира.