Что такое демократия по-узбекски, чем Узбекистан привлекает НАТО, войдёт ли он когда-нибудь в ЕАЭС и ОДКБ, а также о том, как изменились отношения Москвы и Ташкента, рассказал Pravda.Ru член президиума Совета при президенте России по межнациональным отношениям Владимир Зорин.
— В Узбекистане президентские выборы выиграл действующий глава государства Шавкат Мирзиёев. Иностранные наблюдатели не усомнились в легитимности выборов. Действительно ли так всё демократично? Ведь демократия — изобретение Запада, на Востоке не очень приживается.
— Есть мнение, что только модель американской демократии — идеал. Но это большая ошибка или осознанная подмена понятий. На выборах президента Узбекистана решительно победил действующий Мирзиёев. У остального списка, 5-6 человек, не по 0,5 %, а 3-6%. Это реальные люди, была реальная дискуссия. Например, вопрос мигрантов.
Один из кандидатов в президенты говорил, что все, кто едут за границу, пусть платят налог государству за то, что сохраняют гражданство.
А президент сказал: "Мигранты не являются врагами нашей республики". А раньше была позиция: кто уехал, тот чуть ли не предатель народа. "Во-вторых, — он говорит, — они там знания получают и будут возвращаться с этими знаниями и квалификацией, которые они там приобрели".
Все, кто уезжает работать в Москву, говорят, что заработали на цели:
Мы улучшаем отношения. Президент обратился к выходцам из Узбекистана, которые поехали сюда к нам работать или стали гражданами России. Он их пригласил оказать помощь родине знаниями, квалификацией. Кто помоложе, поехал работать. Кто постарше — стали советниками в фирмах, учебных заведениях, научно-исследовательских учреждениях.
— А как же встреча с НАТО?
— Создаётся ощущение, что Узбекистан чурается союзов, в которых главенствующую роль занимает Россия: ЕАЭС, ОДКБ. Из ОДКБ Узбекистан сейчас вроде вышел окончательно.
Но в политике ничего не бывает окончательно. Появился серьёзный фактор Афганистана, что требует переосмысления всей политики.
В Афганистане пришли к власти люди, с которыми много лет было противоборство. Соседние государства обеспокоены ситуацией. Но игроков-то много. Американцы хоть ушли из Афганистана, но не ушли из региона: оружие оставили, надеются, что оно тут ещё пригодится. А ближайшие соседи — Узбекистан, Таджикистан. Естественно, американские дипломаты, военные ищут возможности контакта.
Вот сейчас отношение к первому президенту Узбекистана трансформировалось: да, были перегибы, зато мы жили под мирным небом. Ведь были серьёзные проблемы с Таджикистаном. В этом регионе много интересного:
Всё это накладывается одно на другое. Но первое, что сделал Мирзиёев, — нормализовал отношения с Таджикистаном.
Большинство экспертов считают, что первый его визит будет в Россию. Она в приоритете. Конечно, и меня насторожил ход с ОДКБ, но интересный дал ответ министр иностранных дел республики. Он говорит: народ задаёт вопрос, почему мы до сих пор не вступили в союзы, где Россия имеет весомую роль. Он отвечает: да, это интересно, но есть критика от участников, которые уже давно в союзе. Мы всё это изучаем, чтобы не повторить ошибки.
— Республики Средней Азии, вышедшие из Советского Союза, сохранили светские режимы, но иногда кажется, что это просто наследие советского атеизма советского, а угроза превращения в исламские государства существует. Как с этим дела в Узбекистане?
— Это особенность нашего вклада в мировую политику. Советская традиция — это атеистическое, светское государство. Но российская традиция (мегатренд российской политики) состоит в сотрудничестве цивилизаций, а не в противодействии. Начиная с Александра Невского, который между Западом и Востоком выбрал Восток. Именно Александр Невский был в начале того, что наш герб — это орёл с двумя головами, которые смотрят в разные стороны.
Это реальный вклад России в мировую цивилизацию. Везде же пылают религиозные войны, обещанные Хантингтоном. А у нас, хоть он и говорил, что тоже начнутся, они не начались.
Потому что у нас была замечательная модель. Даже в Советском Союзе все были в равных правах. Если преследовали религии, то преследовали всех. Не играл никто на противоречии. Наши традиции взаимодействия между религиями переданы всему постсоветскому пространству. Может быть, за исключением Прибалтики.
— Мы наблюдаем реакцию российского общества на историю с трудовыми мигрантами.
— У нас есть концепция миграционной политики, где ставится задача с помощью миграции решать российские проблемы в пользу российского населения. Иммигранты нам нужны на условиях регулируемой миграции. Это мигранты, у которых есть нужная квалификация, специальность, которые соблюдают российские законы и уважают страну, в которой находятся.
Русофобия не только за границей неприемлема — она абсолютно неприемлема в нашей стране. И ксенофобия тоже.
Был период, когда в Узбекистане не поддерживали двуязычие, знание русского языка. Вот Киргизия его сохранила, и сегодня киргизские мигранты выигрывают рынок обслуживания, потому что лучше знают язык. В этом отношении Узбекистан немного отстает, но сейчас там тенденция отдавать в русские школы детей, имея в виду перспективу улучшения наших отношений. То есть движение к восстановлению уровня взаимоотношений идёт от народа.
— Есть ли особая политика со стороны России в этом направлении?
— У внешней политики государства есть заказчики: Министерство культуры, Генеральный штаб, бизнес. Но появился ещё один хороший интересант. Ведь почему когда-то Россия пошла в Среднюю Азию, а не за море? Это был завершающий этап расширения империи. Военно-политические цели диктовались обстановкой: от Афганистана подходили британцы. То есть соревнование шло по всем линиям тогда, но первая причина — развитие промышленности. Промышленная революция начиналась с лёгкой промышленности: текстиль и хлопок. А потом в Советском Союзе в этом регионе нашли:
Исторически территория Средней Азии и России — это единый социально-экономический комплекс. Он обречён на единство, а формы этого единства подскажет жизнь.