Отношения России с западным миром вообще и с Евросоюзом в частности находятся не в лучшей форме. Холодная война, гибридная война — как ни называй, с обеих сторон время и ресурсы во многом расходуются на вынужденное нелепое противостояние. Взгляд министра со Смоленской площади и представителя экспертного сообщества на причины деградации наших отношений с Западом и перспективы их развития во многом сходятся, но есть и различия.
В ходе заседания Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) глава МИД Сергей Лавров обозначил главные различия в подходах России и Запада. В международных отношениях традиционным балансом сил проблемы не решить: нужно искать баланс интересов. Это сложнее, но шанс договориться всегда есть. Ранее, когда президент Джо Байден заявил об окончании эры силовой перестройки суверенных государств, Лавров призвал США сделать следующий шаг: вообще перестать "устраивать жизнь других стран", переделывать других, признав их право на культурно-цивилизационное разнообразие.
"Если ты начинаешь разговаривать, то решения, которые будут достигаться на основе консенсуса и компромиссов, будут неизмеримо устойчивее, надёжнее и долгосрочнее, нежели то, что делается в узком кругу, а потом предлагается всем как истина в последней инстанции, — отметил Лавров. — Это то, что сейчас происходит с западной концепцией так называемого миропорядка, основанного на правилах".
До событий на Украине в 2014 году между Россией и Евросоюзом было провозглашено стратегическое партнёрство, реализовывался важный проект "Партнёрство для модернизации", была создана разветвлённая сеть совместного взаимодействия, экономического и инвестиционного развития, — но в одночасье всё это рухнуло.
В 2009 году Евросоюз вышел с инициативой Восточного партнёрства и пренебрёг предостережениями России бережно относиться к её связям с ближайшими соседями, бывшими республиками СССР, с которыми у нас много экономических переплетений, культурных, родственных, человеческих взаимосвязей. Как выяснилось, суть инициативы заключалась в лозунге "вы должны выбирать, с кем вы — с ЕС или с Россией". Никого нельзя ставить перед выбором "или-или", нельзя пытаться подменять суть проблемы и задач по её решению своими геополитическими амбициями, считает Лавров.
По словам главы нашего МИД, при взаимодействии с главами дипломатии ЕС очень много перспективных, взаимовыгодных вещей остаётся за рамками сотрудничества, так как они становятся жертвой геополитической игры русофобов, чья цель — создать неприятности для России. Они становятся инструментом недобросовестной конкуренции, когда под предлогом борьбы с авторитарными режимами, с проявлениями русского экспансионизма можно постараться неплохо ослабить партнёров.
Когда Жозеп Боррель в Москве публично заявил позицию ЕС по Навальному, Крыму и Донбассу, ни к чему хорошему это не привело. Смысл в публичном озвучивании подобной позиции один — снова возвести на Россию напраслину, подчёркивая правоту маленьких, но очень агрессивных членов Евросоюза, которые возвели русофобию в ранг государственной политики. С 2014 года наше внешнеполитическое ведомство около 30 раз передавало в Брюссель конкретные предложения о том, как нам выйти из сложившегося тупика, но получало одни отписки.
"В ответ Евросоюз нам предлагает изменить своё поведение, покаяться, "выполнить" Минские договорённости (это один из пяти принципов Могерини), прекратить "аннексию" Крыма, — заметил Сергей Лавров. — Если это серьёзные политики, то им нужно получить дополнительное образование по истории России и в целом по международному праву, проявить политический опыт".
Энергетический кризис, грянувший в Европе, со всей очевидностью продемонстрировал порочность деструктивной политики Брюсселя. У России достаточно газа, чтобы удовлетворять потребности стран Евросоюза, но европейские бюрократы создают на его пути искусственные барьеры. Причём в своём стремлении причинить экономический ущерб Москве вредят не меньше и самим себе. Вместо анализа всех этих ошибок посол ЕС в Москве Маркус Эдерер безапелляционно заявил, что "Газпром" должен подумать о своей репутации в нынешних условиях, свалив всё с больной головы на здоровую.
Как справедливо отмечает Сергей Лавров, когда строились "Северный поток-1" и "Северный поток-2", Еврокомиссия сделала всё, чтобы задним числом распространить требования "Третьего энергетического пакета" ЕС на эти газопроводы (вопреки официальному мнению юристов). В результате их мощности можно использовать лишь на 50%. США последние годы, особенно при администрации Дональда Трампа, оказывали сильнейшее давление на ЕС и на Германию, заставляя их отказываться от закупок российского трубопроводного газа и строить вместо этого терминалы для приёма американского СПГ. Но в разгар кризиса американцы направили весь свой сжиженный газ в Азию и Латинскую Америку. Как говорится, ничего личного: просто бизнес.
Для того, чтобы нарастить поставки газа, концерну "Газпром" сначала надо его законтрактовать, потом добыть, забронировать маршруты и т. д. Для достижения коллективной энергетической безопасности нужно положить "на стол" все озабоченности, факторы кризисного напряжения и искать баланс интересов. Политизация вопроса приводит к тому, что страдают люди. Даже при наличии доброй воли со стороны России не удастся преодолеть кризис, если Европа не признает необходимость пройти свою часть пути навстречу.
"США не скрывают и прямо говорят, что сотрудничество с Россией противоречит интересам энергобезопасности с Европой, — отметил Лавров. — Они хотят поссорить нас в этой сфере, понизить нашу взаимозависимость. Европа зависит на 35% от российского газа, но мы тоже зависим в значительной степени от тех, кто покупает этот газ".
Отношения ЕС и России зашли в тупик, а обстановка в Европе в обозримом будущем будет и дальше ухудшаться, считает директор Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин. В годы, когда пост канцлера ФРГ занимал Герхард Шрёдер, в ходу были идеи европейского выбора России и экономического союза России и Германии, в результате чего образовалась бы "Большая Европа" от Атлантики до Тихого океана. В 2020 году произошли события, обрушившие всякие надежды на прагматизм в двусторонних отношениях: обвинения в отравлении Навального и победа на выборах Джо Байдена, призвавшего Запад выступить против Москвы единым фронтом.
Впрочем, как считает Тренин, отношения между Россией и Евросоюзом разрушались уже давно, в основном из-за нереалистичных ожиданий друг от друга. Европа видела своей целью появление некой "европейской России", которая принимает выработанные ЕС нормы и принципы, интегрирует их у себя и тесно сотрудничает с ней в вопросах внешней политики. Для России же главной была идея "Большой Европы" как общего экономического пространства от Лиссабона до Владивостока, построенного на соглашении между ЕС и Евразийским экономическим союзом. В итоге Россия отказалась быть ведомым последователем Европы, а ЕС не пожелал ослабить трансатлантические связи в пользу укрепления евразийских.
Взаимодействие России с европейскими институтами будет сведено к минимуму и чётко определяться рамками существующих полномочий данных органов, считает Тренин. Взамен будет наблюдаться рост удельного веса двусторонних связей между Россией и отдельными странами ЕС — это и есть то главное, что осталось от российско-европейских отношений.
Выступая перед членами Ассоциации европейского бизнеса в Москве, Сергей Лавров, в частности, отметил, что на фоне формирующейся глобальной многополярности центр мирового развития смещается из Евроатлантики в Евразию. В отличие от политолога Тренина, он полагает, что Евросоюз мог бы участвовать в интеграционных процессах по формированию Большого евразийского партнёрства.
Но есть одно утверждение, в котором оба сходятся: Россия и страны Евросоюза — близкие соседи по континенту, и географию никуда не денешь. Если идеи об универсальном партнёрстве или едином экономическом пространстве не реализуемы, то можно попробовать выстроить модель соседства, которая будет строиться на таких опорах, как взаимное уважение к различию взглядов, поиск взаимных интересов вместо разъединяющих ценностей, сотрудничество в международных вопросах (здравоохранение и климат) и взаимозависимость в энергетической сфере.