В эфире программы "Геополитическая кухня с Игорем Шатровым" политолог обсудил с директором Центра изучения современного Ирана Раджабом Сафаровым систему власти в Иране, положение в стране и вокруг неё.
Председатель Верховного суда Исламской Республики Иран Ибрагим Раиси победил на президентских выборах, набрав 17,8 млн голосов. В голосовании приняли участие 28,6 млн иранцев. Какая система власти существует в Иране?
— Раджаб Саттарович, председатель Верховного Суда Ирана Ибрагим Раиси победил на президентских выборах. Но президент там — не самая высшая должность, он — просто глава исполнительной власти.
Есть выше руководитель, духовный лидер, есть совет стражей, экспертный совет, другие непривычные для нас органы власти. Расскажите поподробнее о системе власти современного Ирана.
— Политическая система Ирана за 42 года выработала наиэффективнейшую схему механизма издержек и противовесов. На дальних подступах к власти любая угроза будет нивелироваться, в том числе есть многоходовый контроль над ситуацией.
Если вдруг какой-то политик увлечется или окажется под влиянием каких-то течений или, не дай Бог, идеологий других стран, и это будет носить какую-то угрозу именно ценностям Исламской Республики и политической системе, это будет достаточно быстро выявлено и пресечено.
Политическая система тщательно разработана и достаточно эффективно действует. Никаких таких серьезных моментов, внутренних катаклизмов, как бы не старались Соединенные Штаты и другие недруги Ирана, до сих пор в новейшей истории Исламской Республики не было.
На первом месте в иерархии власти где-то рядом, наверное, с Солнцем находится духовный лидер, который имеет просто непререкаемый авторитет. Практически любой иранец считает его действительно своим духовным наставником, если ни отцом своим или дедушкой, то каким-то родным человеком — это уж совершенно точно.
Разумеется, в любом обществе есть определенный процент критически настроенных людей, они всегда и при любой власти будут критично относиться ко всему. Это — просто их природа. Всем они недовольны.
Я думаю, что они будут недовольны и при американской системе, и при социалистической, и при любой другой форме правления они будут стонать и визжать, потому что они недовольны самой жизнью.
Большинство же состоит из разумного народа. Они придерживаются очень позитивных взглядов по отношению к духовному лидеру. Он не вмешивается в реальную политику часто.
Только изредка бывает, конечно, какие-то окрики или советы раздает. Но это — такие отеческие наставления, поскольку он обладает колоссальным опытом.
Издалека ему виднее, если в каком-то направлении та или иная ветвь власти идет не совсем правильно, поэтому дружески подсказывает, что нужно будет приостановиться, задуматься, принять другое решение. Это бывает.
Когда, например, бывает, что перегиб с назначениями, исходя из кланового, территориального или персонального состава, духовный лидер может сказать, что это — все-таки перебор, давайте нейтрально расположенных людей из разных провинций, разных этносов и так далее, тому подобное. Это он может позволить себе.
На втором месте находится президент. Если сравнить политическую систему Ирана и России, то их президент подобен нашему премьер-министру, и то — с достаточно усеченными функциями в политике.
Зато глава исполнительной власти Ирана обладает колоссальными возможностями в экономике и социальной сфере. Будет ли развиваться экономика и как, поднимется или снизится уровень жизни простых людей зависит прежде всего от него.
Президент очень серьезные вещи может сделать, поскольку именно он задает векторы развития и руководит реализацией конкретных проектов. Весь бюджет проходит через него, доходы государства идут к нему, он формирует расходы и так далее, тому подобное.
Конечно, есть фонды, ассоциированные с администрацией духовного лидера, достаточно серьезное количество финансов сосредоточены там. Но они расходуются на социальные проекты всего общества, чтобы благополучие иранцев не зависело от местечковых и ведомственных возможностей или настроений каких-то должностных лиц.