Удастся ли Владимиру Зеленскому завершить разведение войск и установить мир? Почему его нельзя сравнивать с Владимиром Путиным в начале его карьеры? Почему Дания не разрешала, а потом все-таки дала добро на строительство "Северного потока — 2"? Был ли компромисс между Москвой и Киевом по вопросу мира в Донбассе в обмен на выгодный для Украины транзитный договор по газу?
Об этом "Правде.Ру" рассказал секретарь президиума Центрального совета Партии "Справедливая Россия" по международным вопросам Александр Романович.
Читайте начало интервью:
Как театры военных действий превращают в балаганы
— Александр Леонидович, вы считаете, что Зеленский — политический импотент и вместо реальных дел только ставит спектакли. Но ведь Путин с мюнхенской речью тоже только выступил в 2007 году. Может быть, надо подождать немного. Все-таки он начинает продавливать разведение войск в Золотом.
— Наша глубочайшая ошибка, в том числе ошибка многих наших аналитиков, экспертов, сравнивать Украину с Россией, тем более сравнивать начало президентства Зеленского с началом президентства Путина. Это огромнейшая разница.
— Почему?
— Вспомните январь 2000 года. Я почему-то очень хорошо помню этот морозный январь, когда Владимир Владимирович заступил на пост президента, приступил к выполнению обязанностей. Были какие-то даже события, какие-то законодательные акты, которые Госдума в декабре приняла, он их тут же получил через правовое управление, но не подписывал их.
То есть это не так просто. Я лично помню, это в январе целый ряд новых законов, которые, казалось бы, были делом решенным, он не подписал. И вообще события, которые происходили в Российской Федерации тогда и после, гораздо сложнее и гораздо масштабнее, нежели то, что происходит сейчас на Украине.
— Все-таки сейчас ситуация там движется в сторону какой-то разрядки? Прекратятся ли хотя бы обстрелы?
— С большой степенью вероятности обстрелы прекратятся. Я все-таки надеюсь на то, что всеобщими усилиями удастся додавить вот эту (простите, я по-другому не могу сказать) шоблу, которая окружает Зеленского, чтобы она предприняла какие-то совершенно конкретные действия к этому. Там ничего не надо сложного. Там надо просто ему приказать, а им отойти на то расстояние, которое оговорено. Все. Больше ничего не надо делать.
А без этого не состоится никакая встреча, никакие контакты дальше не пойдут. Что будет дальше, я не знаю. Я думаю, что сейчас не найдется специалиста в области российско-украинских отношений, который скажет, что дальше все покатит, дальше будут выборы, федерализация, дальше все будет хорошо. Меня очень волнует один вопрос в этом ношении, что все-таки нет обменов…
— Пленными?
— Гуманитарных.
— Гуманитарных? Что имеется в виду?
— Людей, конечно. Необязательно пленных, а необоснованно находящихся там в заключении по политическим мотивам. Вот был один обмен между Россией и Украиной. Но дальше процесс никак не идет. Нет даже переговоров…
— Между Донбассом и Украиной?
— Да. Когда есть устремление, ведь с этого начинается все. Белый флаг в хорошем смысле этого слова, и "давайте вести мирные переговоры".
— Как сейчас между Молдавией и Приднестровьем. Все-таки они начали диалог, после того как пришел Додон, а потом сменилась почти вся власть Молдавии.
— Да, но там, конечно, тоже свои специфика и сложности.
— Но все равно диалог ведется.
— Диалог ведется. Там уже давно никто никого не убивает, нет обстрелов, ситуация довольно спокойная. Там идет вопрос о политическом урегулировании будущего. В конечном итоге, надеюсь, они придут к какому-то решению. Но там нет такого накала, нет такого противостояния, какое происходит на Украине. Там нет националистов, нет таких упертых национал-шовинистов, которых на Украине сейчас.
Все это даже напоминает конец 20-х — начало 30-х годов, когда фашизм в Европе расцветал. Его самое яркое проявление потом было в Германии, когда Гитлер пришел к власти. Вот это очень опасный момент, который свойственен конфликту между Киевом и Донбассом.
— Недавно в интернете появилась конспирологическая версия, что в связи с датским разрешением на строительство "Северного потока — 2" Путин предложил Зеленскому, если они урегулируют вопрос с разведением войск, то мы им уступим по газовому контракту. Что вы думаете на этот счет, возможно такое?
— Нет, давайте исходить из другого — из экономической реальности. Есть экономическая реальность. Она сложилась не сегодня, не вчера. Она сложилась гораздо раньше. Если мы говорим о Дании — они действительно тянули, вставляли палки в колеса. Но ведь там уже одна ветка лежит. И они в итоге дали разрешение.
На самом деле, чтобы мы ни говорили о Европейском союзе, там действуют законы, которые они принимают, они по этим законам живут. И если они дали тогда согласие на первую ветку, а сейчас не дают на другую, то надо хотя бы объяснить, почему. Ведь там же участвуют европейские компании, международные компании. Тем более, что сейчас уже все убедились в том, что там "Газпрома" нет.
— Как инвестора, да, но он там присутствует как поставщик.
— Поставщик, конечно. А строят европейские, международные компании. Они не политизированы, делают то, что им заказали, во что инвесторы вложили деньги. И это вопрос не Украины. А кто пытался здесь палки в колеса вставить? Зеленский вообще не при делах. Трамп. Это я как бы персонифицирую американскую политику. Там же не только Трамп. Трамп — это вершина айсберга.
Там целая экономическая система, которая противодействует этому проекту. Она противодействует по геополитическим вопросам, потому что Европа уходит из-под влияния Соединенных Штатов Америки. Газом хотели задавить, сланцевым газом.
Но это все рассказы про то, что можно. Возить за семь тысяч километров, везти эти баллоны с газом… Он же там тоже денег стоит, привезти его денег стоит. Скачать денег стоит и прокачать по системе. Другое дело — международная ветка "Северного потока". Она — тысяча с лишним километров в максимуме, и все. По ней это все пойдет. Это нормальный современный подход. Мы находимся на одном материке. Не надо ничего ни через какие океаны везти. Это логика простая, человеческая, экономическая, какая угодно.
Читайте продолжение интервью:
Почему Дания долго тормозила, но все-таки газанула